Родственный обман - Плотникова Эльвира
– Мне не нравится твое поведение, милочка, – лениво произнес Даниэль.
– Я не милочка, – огрызнулась Эмилия. – И мне плевать, что там тебе не нравится.
Даниэль снисходительно улыбнулся и осуждающе покачал головой. Эмилия хотела уйти, но обнаружила, что не может сделать ни шагу. Только сейчас она заметила – в правой руке Даниэль сжимает стек, постукивая его кончиком по голенищу сапога.
– Раздевайся.
На Эмилию напала оторопь – ни пошевелиться, ни слова произнести. Только и оставалось, что гневно смотреть на негодяя Даниэля. Что он себе позволяет?! По какому праву? Она пожалуется мужу! Но… как? Даже позвать на помощь не получается!
Ей стало по-настоящему страшно – мелкой и противной дрожью застучали зубы, затряслись коленки, перед глазами все поплыло. Даниэль сделает с ней все, что пожелает!
Но… он же не будет раздевать ее сам? Тут, в парке? Она оглянулась – вокруг ни души. Нет, сама она ни за что. Пусть даже не надеется. И вообще, она сейчас убежит. Сбросит с себя это странное оцепенение – и убежит.
– Ох, милочка-а, и достанется же тебе за непослушание. – Даниэль лениво зевнул, хотя глаза его уже горели в предвкушении.
Эмилия попыталась сделать шаг назад и вместо этого шагнула вперед, к ненавистному деверю, который легко поднялся на ноги и подхватил ее под локоток.
– Полагаю, сама не разденешься, – шепнул, наклонившись к самому уху.
– Н-нет… не надо…
Даниэль подтолкнул ее к скамье. Эмилия почувствовала, что падает и теряет сознание.
Очнулась – и поперхнулась криком.
Нет… Нет! Не может быть! Она лежит на скамье, на животе. Прямо перед носом гладкая светлая доска. Руки вытянуты вперед и перехвачены невидимыми путами. И она нагая. Нагая и уязвимая! Ноги тоже привязаны. Она спрятала лицо, утопая в отчаянии напополам со стыдом. О, что теперь будет!
Теплая ладонь огладила плечо.
– Непослушная девочка…
«Отпусти!» – хотела крикнуть Эмилия, но из груди вырвался только влажный всхлип.
Даниэль снова коснулся ее – аккуратно убрал распущенные волосы со спины, отвел их в сторону, оголяя плечи и шею.
– Расслабься.
Это прозвучало как приказ.
«Иди к черту!» – мысленно завопила Эмилия, судорожно сжимая бедра.
Прохладный кончик стека уперся между лопаток. Скользнул вдоль позвоночника, очертил изгибы ягодиц. Тишина. Стек со свистом рассек воздух.
– Мартин! – завизжала Эмилия и забилась в путах. – Мартин!
– Эмилия? Эми… Эми, проснись!
Знакомый голос, желанный. Долгожданное спасение. Пусть всего лишь из власти сна. Эмилия крепко вцепилась в мужа, прижимаясь, пряча лицо на груди. Ее трясло, как будто и вправду стек успел ожечь ягодицы.
– Мартин… Ма… Мартин… – всхлипывала она бессвязно, не веря, что никакой порки не было.
– Тш-ш-ш… Тише, Эми, тише. Это всего лишь сон. – Мартин терпеливо успокаивал жену, поглаживая ее по волосам и по спине. – Уже все. Все. Принести тебе успокоительное?
– Что? – Эмилия отодвинулась и непонимающе посмотрела на Мартина. – Лекарство? Ты думаешь, что я… Нет, не надо. Спасибо.
Она завернулась в одеяло, чтобы согреться и унять дрожь. Мартин удивился перемене настроения, это было заметно по его растерянному виду. Однако возражать и настаивать не стал, только спросил, отойдя к окну:
– Что тебе приснилось? Ты так кричала…
– Кошмар, – коротко ответила Эмилия. Не рассказывать же, как ее хотел наказать Даниэль! Стыдно, хоть это всего лишь сон. – Я не помню, но было очень страшно. Спасибо, что разбудил.
Мартин кивнул, раздвигая шторы. Эмилия отметила, что он одет так же, как и вчера, а быстрый взгляд на вторую половину кровати окончательно убедил – муж не ночевал дома.
– Где ты был? – вырвалось у нее прежде, чем она успела пожалеть, что выдала свое беспокойство.
Впрочем, Мартин не догадался о ее переживаниях. Наоборот, разозлился, уличая в любопытстве.
– Мне кажется, это неуместный вопрос, – процедил он, раздеваясь. – Я не обязан отчитываться, где бываю.
Эти слова обожгли Эмилию куда сильнее, чем она предполагала. Вот, значит, как. Жену на короткий поводок, и «будь послушной девочкой, надо соблюдать приличия», а сам по ночам шляется неизвестно где? И он думает, с ней можно так поступать?
«Конечно, думает. Ведь он тебя купил».
«Это не повод унижать меня. Я не позволю!»
«Ха! Интересно, и как?»
– Конечно, не обязан, – ответила Эмилия елейным голосом. – Просто я не знала, что у вас тут такие странные представления о приличиях.
– Ты о чем? – Мартин уже снял рубашку и теперь расстегивал брюки.
– Жить в разных спальнях неприлично, а не ночевать дома – прилично? Ах, да! Как я сразу не догадалась! Жена должна быть на месте, а муж может гулять, где ему вздумается.
– Пожалуй, я предположил бы, что ты ревнуешь, – усмехнулся Мартин, – если бы ты была настоящей женой. Но это не так, поэтому послушай меня внимательно, я не буду повторять.
Эмилия поежилась от ледяного тона. Сейчас Мартин походил на Даниэля. Холодное пренебрежение в сочетании с угрозой. «Попробуй не послушаться, детка. И ты об этом пожалеешь».
– Во-первых, ты сама отказалась от близости. А я не собираюсь целый год пребывать в воздержании. Я нормальный здоровый мужчина, и мне нужен регулярный секс. Во-вторых, у меня есть работа, а наши миры находятся в разных временных фазах. Грубо говоря, у вас день – у нас ночь. Тут все давно привыкли к тому, что я ухожу вечером и возвращаюсь только утром.
Мартин говорил ровно и спокойно, не повышая голоса, но каждое его слово больно ранило Эмилию. Она не понимала – почему. Муж не собирается ее домогаться? И хорошо. Она же сама не хочет, разве нет? Он часто отсутствует ночами? Еще лучше. Они будут меньше видеться. Тогда почему… Почему так горько? Откуда эта нелепая обида?
Надо бы разобраться с этим. Потом. А сейчас…
– Хорошо, как скажешь. Не понимаю только, зачем ты настаивал на общей спальне. Одни неудобства. Жили бы в разных, ты бы делал вид, что иногда заходишь.
Эмилия старательно притворялась, как будто ей все равно.
– Да, ты права, – неожиданно ответил Мартин. – Я ошибся, предложив тебе переехать.
От горького разочарования сжалось сердце. «Я ему безразлична. Вещь. Всего лишь удачное приобретение. Срок годности – один год».
– Так, может…
– Нет, я не меняю своих решений, – перебил ее Мартин. – Ты останешься здесь. Кстати, твое чудовище проснулось.
Он показал на корзинку, из которой, пыхтя и попискивая, уже лез дракоша. Эмилия радостно охнула и кинулась к любимцу. Обида никуда не делась, и Ло очень вовремя спас ее от позора. Еще немного, и она разревелась бы, как маленькая девочка, на глазах у Мартина. Нет, она не доставит ему такого удовольствия.
– Я думала, ты забрал его насовсем. – Эмилия прижала малыша к груди и взъерошила пальцами мягкую шерстку.
Ло заурчал и стал ластиться.
– Стоило забрать, – сурово ответил Мартин. – Если еще раз увижу, что ты его используешь, пеняй на себя.
Эмилии нечего было возразить. Она признала свою вину еще вчера, поэтому безропотно согласилась читать леди Айрин книгу и не спорила, когда Мартин унес дракошу. Глупо вышло, по-детски. Хотела насолить семейству и не подумала о том, что звереныш мог пострадать.
– И еще, – продолжал муж, – Ло слишком шустрый, за ним нужно следить, пока он не научился себя вести. У тебя много своих дел.
Каких еще дел? Впрочем, он прав. Занятия с преподавателем, да и в будуаре пора навести порядок. И что теперь? За Ло будут следить слуги?
– Я пригласил… тренера, – он задумался, подбирая слово, – у вас это называется дрессировщик.
Дрессировщик? Да ни за что! Она не позволит дрессировать малыша!
– Судя по выражению лица, ты продолжаешь думать обо мне плохо, – констатировал Мартин, выпячивая подбородок. – Тренер – что-то вроде няни. У них ментальная связь с животными. Хорошие привычки внушаются и поощряются, но за проказы чудовище никто бить не будет. Я не поклонник жестоких методов воспитания.
