Анна Бахтиярова - Перепутья Александры (СИ)
- Не так быстро, дорогая! - высокий седовласый мужчина ловко перехватил меня у подъезда и крепко взял под руку. - Не соизволишь составить компанию за завтраком?
Папа! Вот так номер!
Хотя чему удивляюсь? Мой отец - умнейший человек. Без труда сделал вывод, что пора самому брать гору в оборот, пока она не сделала ноги к другому Магомеду. Вернее, не подписала с ним новый контракт. И что за вопрос: "не соизволишь ли"? Как будто сейчас у меня есть выбор?
Ковыряя ложечкой пирожное, я ждала, когда отец, наконец, перейдет к делу. Традиционными любезностями мы обменялись, здоровье родных обсудили, время следующего общесемейного обеда тоже.
- Итак? - я в упор посмотрела на родителя. В свои пятьдесят шесть он, по-прежнему, чертовски хорош собой, статен и подтянут. И седина ему только к лицу. Черные глаза проницательны и глубоки, волевой подбородок придает облику надежность. Любая представительница прекрасной половины без разговоров в объятия рухнет. Впрочем, так оно и случалось. Я точно знаю, что законная супруга не единственная, с кем папочка коротает время. Меня это мало трогает. Я же не Алла. А Алла мне не мать.
- Какое решение ты приняла? - отец отбросил условности.
- Ты знаешь ответ, - я набрала в грудь побольше воздуха. - И ради Бога, не начинай снова! Именно поэтому я не брала трубку и не перезванивала тебе. Знала, опять начнешь приводить аргументы, которые я слышала десятки раз.
- Хорошо, - папа наклонил голову и сложил руки домиком на столе - явный признак, что человек больше жаждет говорить, нежели слушать. - Тогда скажи мне, почему? Дай мне, наконец, вразумительное и правдивое объяснение твоим поступкам.
Я на миг прикрыла веки. "Вразумительное" и "правдивое" в моем случае никак не сочетались. Уверена, если б я когда-нибудь решилась поведать отцу про Поток, то, наверняка, загремела бы в сумасшедший дом без промежуточных остановок.
- Ответ, что мне просто нравиться моя работа, совсем не прокатит?
- Саша!
- Послушай! - я решила выплеснуть на отца аргумент, который припасла для самого крайнего случая. Потому что не была уверена, что он воспримет его адекватно. - Ты всю жизнь злился на деда за то, что он пытался решать, как вам с братьями жить. Но теперь сам поступаешь так со мной. В чем отличие? Да, может, ты тысячу раз прав, и я растрачиваю талант, работая за гроши в государственном учреждении. Но это моя жизнь. Я хочу прожить ее по собственному усмотрению!
Зная отца, реакцию можно было ожидать самую различную. Но точно не ту, которая последовала. Он расхохотался. Громко, по-мальчишески.
- Ладно, уела! - продолжая посмеиваться, он поднялся из-за стола и чмокнул меня в макушку. - Если передумаешь, ты знаешь, где искать вакансию...
А на нынешней работе поджидал очередной сюрприз в виде нового охранника, который ни в какую не желал впускать меня в здание. Я второй день не могла найти удостоверение, успев перерыть весь дом и частично офис, так и не сообразив, куда могла его засунуть. Мужик уперся, как баран, Семеныч не отвечал ни в кабинете, ни по сотовому, а я потихонечку начинала звереть.
Вот не повезло-то. Ясно, что новенький решил действовать по правилам, потому что только получил место. Теперь, хоть тресни, не пропустит. На самом-то деле, наши охранники, несмотря на постоянные нагоняи от администрации, проявляли бдительность через раз. Чаще разворачивали народ на вертушке из-за верхней одежды, нежели из-за отсутствия пропуска. В результате по зданию табунами шатались все, кому ни лень, то и дело останавливая персонал, чтобы спросить дорогу. Наверное, это беда любого учреждения, работающего с людьми. Тем более, в таком количестве.
- Как фамилия вашего шефа? - еще раз переспросил охранник. Я повторила. - Вспомнил! К нему посетительница прошла. Часа полтора назад. С овчаркой. Я не хотел пускать, с псиной-то. Но ваш Кондратьев сам за ними вышел. Как же ее фамилия? У меня в журнале записано.
- Тимофеева, - подсказала я упавшим голосом.
- Точно!
Значит, Света среагировала на мою просьбу. Но перезвонила не мне, а Семенычу. Такого расклада я не предусмотрела. Впрочем, какая разница?..
Но она оказалась существенной. Когда шеф, наконец, нашелся, то сам соизволил спуститься ко мне. Наверняка, чтоб я со Светкой столкнулась. Однако таким хмурым я его еще не видела.
- В чем дело, шеф? - спросила я, начиная подозревать неладное.
- Саша, ты уверена, что ничего не хочешь добавить про историю с Алисой?
- В смысле? - опешила я, теряясь в догадках. - Что стряслось-то? Дело в Свете, да?
- Да. Я предложил ей зайти в Поток. Она согласилась. Видела Алису. И еще кое-что.
- Что? - я уже едва не кричала. Потому что меня потряс взгляд начальника. Давно я не видела в нем недоверия. Целых семь лет. - Павел Семенович, я понятия не имею, что вам сказала Света. Но клянусь, я ничего не скрыла, - несправедливая обида накрывала с головой, даже голос задрожал. - Вы ведь в курсе истории моих взаимоотношений со Светой...
- Да. Поэтому спрашивал, не солгала ли она, чтобы досадить тебе. Уверен, Света сказала правду.
- То есть, лгу я?
- Мне крайне трудно в такое поверить, Саша. Поэтому хочу все хорошенько обдумать и понять, что же творится с последним делом.
- Но, Павел Семенович...
- Саша, даю тебе отгула, - устало остановил новые возражения начальник. - Не спорь. Мне, действительно, нужно подумать. Я сам с тобой свяжусь...
Глава 7. Последний танец
1997 год
Когда мы переместились в Варино убежище, разумеется, с разрешения владелицы, балерина уже вовсю командовала парадом. В смысле организовывала светопреставление, давая громогласные указания гномам и летающим феям с крыльями, как у бабочек.
Стоп! Я на всякий случай протерла глаза, а потом тряхнула головой, решив, что это Дунайский с родственниками довели меня до ручки. То бишь до галлюцинаций. Но нет. Гномы и феи остались на месте. И даже внимания не обратили на наше со Светой появление.
- Это... это существа? - промямлила я, неприлично тыча пальцем в самого упитанного гнома - в лаптях и синей рубахе.
- Конечно, - рассеянно отозвалась Варвара, уткнувшись носом в длинный свиток пергамента. - О! Девочки! - оживилась она, будто не впускала нас несколько минут назад, а увидела только что. - Вот вы-то мне и пригодитесь! Помогать будете!
Я попыталась возразить, мол, глупость несусветная записывать меня в помощники - толку в хозяйстве, как от слона в посудной лавке. Но Варя рта открыть не позволила. Взмахнув кистью, наколдовала три внушительных стопки макулатуры, пардон, буклетов с очень познавательной информацией и коробочку со скрепками. И велела разложить это добро по креслам.
- Гномы все перепутают, - пожаловалась Варя. - А феи слишком маленькие. Но зато они так хорошо все чистят! Представляешь, только дунут, и пыли как ни бывало! Ой! Совсем забыла, еще нужны бинокли!
Бинокли? Я огляделась. Мы находились посреди воистину огромного зрительного зала. Ярусов - не сосчитать. И правда, с самой верхотуры не разглядишь, что творится на сцене. Я даже муравьем себя почувствовала, стоя внизу - в партере. Грандиозный театр получился! Величественный! С бардовыми портьерами, позолотой на балконах. Сюда только потомственную знать приглашать. Ту, что по театрам в прошлые века ходила себя показывать.
Раздумья о дамах в вечерних платьях, обмахивающихся веерами, и кавалерах в смокингах прервал металлический звон. Один из гномов решил умыкнуть контрабас, но не удержался на ногах под его весом и рухнул на гору других инструментов.
- Хватит! - схватилась за голову Варвара. - Сейчас всех прогоню! Никакого толку, одно вредительство! - балерина пыталась отнять у лежавшего на спине гнома добычу, которую тот продолжал прижимать к себе. Но не тут-то было. Цепкие ручки приклеились к инструменту и не желали уступать Вариному натиску. Впрочем, упрямства девушке тоже было не занимать. - А ну отцепись! - требовала она, нехорошо скалясь на гнома. Тот, молча, мотал головой и пытался лягнуть противницу.
В конце концов, победа осталась за Варей. Вернее, почти. Потому как, ей удалось лишь вырвать контрабас у гнома, но не удержать равновесие.
- Ну погоди у меня! - сдавленно пригрозила она, пытаясь выбраться из-под внушительного инструмента. Но гном решил, не ждать расправы, и дал деру, растворившись в воздухе. Надо же! Оказывается и существа соображать умеют. По крайней мере, чувство самосохранения у некоторых встречается. - А вы почему еще тут стоите?! - возмутилась Варвара на нас, поправляя съехавшую набок прическу. - Марш работать!
