Цифровой призрак 2. Доппельгангер - Николай Некрасов
Глава 10
Нельзя быть героем на полшишечки.
К этому простому выводу я пришел, когда разобрался с Вовкой. Моя личная месть могла стать единственной мотивацией, чтобы остановить его, но это было бы мелочно, непродуктивно и не принесло бы на самом деле почти никакого удовлетворения. А вот остановить злодея, открыть правду миру и попытаться устранить последствия злодеяний — три столпа, на которых держится путь героя.
Я остановил Вовку, вернул его жене ее жизнь, открыл правду о «ТехноДрайве». Но…
У всего есть цена.
Алена покинула меня, испугавшись ярости, которую я не смог контролировать. Мир узнал правду о случившемся, а она — нет. Не успел рассказать ей все, и теперь даже не представляю, где она, что с ней и как у нее в целом дела.
И Юрку потерял из виду.
Но на каждое негативное «но» есть и хорошее «но».
Ника, сэнсэй и «школа супергероев» — новые составляющие моего Пути. И если мне удастся с него не свернуть и побороть «темную сторону», то я все смогу исправить.
Мысли об искуплении, исправлении ошибок и правильности выбранного Пути отвлекали меня от одной другой очень важной мысли, а точнее, вопроса: «Какого хрена?..»
Какого хрена сэнсэй не сказал все сразу? Какого хрена лупил меня палкой? И какого хрена он вообще все знает, но теперь измывается надо мной, так долго выбирая кофе у стойки?
Терпелке моей приходил конец. Я ерзал задницей по диванчику и не находил себе места.
Третьесортная малолюдная кафешка недалеко от школы как нельзя лучше подходила для откровений. Тусклый свет висячей лампы, видавшие виды цветы в горшках, которые, видимо, порой забывают поливать, и потертые столешницы создавали атмосферу явочного пункта.
— Здесь лучшая в городе шаверма, — довольным голосом произнес сэнсэй, ставя на стол поднос. — Я же правильно говорю? Шаверма? Так у вас в Питере называют?
«Ага, значит, и про Питер знает», — с легкой ноткой раздражения подумалось мне.
Уже не в первый раз жизнь сводит меня с человеком, который знает обо мне больше, чем хотелось бы. Если подумать, то каждый, с кем я близко контактировал в последние полгода-год, подходили под такой портрет. Юрка, Алена, Лариса, Вовка, Ника… Все что-то знали и что-то скрывали.
— У нас тут чаще говорят шаурма, мы к Москве ближе, чем к Питеру. Но ради такого редкого гостя не против перейти на питерский сленг.
— Ты мне зубы-то не заговаривай. Давай-ка лучше о «фрилансерах» поговорим.
— Не вопрос, — отозвался он и подвинул мне шаверму, сервированную в подстаканнике. — Ты угощайся, пока горячая.
Знает, собака, чем меня отвлечь. И надо сказать, шаверма действительно оказалась на редкость вкусной.
— Ты же знаешь, что любой добровольный физический контакт ослабляет защиту? — начал сэнсэй издалека. — А ты пришел ко мне сам, записался на тренировку и выразил доверие мне, как учителю.
На меня накрыло легким ощущением дежавю. О чем-то похожем говорил Бэтмен-Андрей в конторе, когда меня «пригласили» на разговор.
— Мы все, — сэнсэй, удерживая шаверму, описал указательным пальцем круг, — недооцениваем силу слова. Есть одаренные, которые одним лишь своим желанием и произнесенным словом могут заставить других людей подчиняться.
«Оп-па… — подумал я. — Уж не о Воле ли он говорит. Не о том, что у меня списываются кредиты, когда я, по сути, лишь словом заставляю людей подчиняться?»
— Это похоже на магию. Вот только таким магам не нужны особые заклинания. Достаточно привычных слов, и все, что они захотят, будет исполнено. Конечно, это тоже требует своего рода тренировок, практики и оттачивается не за один день. Но слово и добрая воля — важные элементы во всей это «супергеройской» системе. Улавливаешь?
— Улавливаю, — отозвался, сделав очередной кусь. — Только пока не понимаю, что к чему.
— Так вот. И действия, совершенные по доброй воле — это как пробоины в защите. Ты пришел, доверился, дал мне доступ. Мой базовый талант, если говорить привычными словами, в интуиции. Я не то чтобы улавливаю какие-то чужие мысли, но в целом могу понять, о чем человек думает, чем обеспокоен, и что чувствует. Наверное, поэтому мне удается быть довольно неплохим тренером. А с тобой еще и поднапрягся. И действительно перехватил несколько мыслей, что называется, дословно. Меч-палку, фрилансера-охотника. Пока не до конца понял твой потенциал, но сдается мне, что есть все шансы стать одним из лучших моих учеников, так как ты уже инициирован. Большинство имеющих предрасположенность ни сном ни духом не ведают о своем потенциале, и мне приходится говорить с ними уклончиво, не раскрывая всего, что знаю. С тобой такой проблемы нет.
— Зачем тебе помогать мне? Не сдашь ли ты меня за вознаграждение? У тебя полно учеников от мала до велика, зачем со мной возиться?
— Я знаю, что колебания усилились. Баланс может сильно сместиться, и ничем хорошим это не кончится.
— Ну а тебе какая разница-то в целом? Сместится и ладно.
Он посерьезнел.
— Разница в том, что это чревато последствиями для всех: эпидемиями, войнами и природными катаклизмами. А я, если ты заметил, тоже живу здесь. Мне не наплевать на то, что происходит с другими, потому что это косвенно отразится и на мне. Нам на одной планете жить.
Это заставило задуматься. Какой-то очень практичный альтруизм получался. Но заинтересовало другое. Он заговорил о природных катаклизмах, и мне вспомнился розовый дождь. На катаклизм не тянет, но событие неординарное.
— А какого рода катаклизмы? — решил уточнить, не раскрывая пока своего беспокойства.
— Из простейшего — цунами. Из посложнее — что-то необычное, нетипичное.
«Точно розовый дождь», — забеспокоился я.
— Видеть инициированных — одна из особенностей моей интуиции, — продолжил сэнсэй. — Мне обнулили способности. Слышал о таком?
Я кивнул.
— Но обнулили не полностью. Дело в том… — он замешкался. — Ладно, это сейчас неважно, расскажу позже. Суть в том, что мне оставили память, но откатили все, что я умел. Но заблокировать полностью при этом мои умения не вышло. Моя предрасположенность никуда не делась. А в силу того, что мне сохранили память, я, можно сказать, сохранил базовые навыки. Поэтому что-то вижу, слышу и чувствую, даже когда не напрягаюсь. А если поднапрягусь, то будет как с тобой. Слова, фразы, эмоции. Уловил немало.
— Дела-а-а… — резюмировал я, обдумывая услышанное.
— Что ты такого натворил, что на тебя спустили пса? — поинтересовался