Три кварка (из 2012 в 1982) - Тимофеев Владимир

…Увы, вернуться на гостеприимный остров капитану Смирнову было не суждено. Ни через неделю, ни через месяц, ни через год. Он даже позвонить не сумел. Виной всему стало утреннее сообщение от «Deutsche Welle»: «Вчера, в 21:30 по центральноевропейскому времени, в акватории порта Ларнака столкнулись два круизных судна. Одно из них затонуло. По предварительным данным, в результате крушения погибли 11 человек…»

Под седьмым номером в списке жертв катастрофы числилась Анна Смирну, гражданка республики Кипр…

За последующие двадцать семь лет Михаил Дмитриевич так и не женился.

О своей личной драме он рассказал лишь однажды. В 2010 году. Андрею Фомину. Во время празднования Дня строителя, когда они на пару «уговорили» литровую бутыль «Чивас Ригаль» двенадцатилетней выдержки.

Глава 4

Понедельник. 30 августа 1982 г.

– Привет!

Раскрыв глаза, я оторвал голову от подушки и посмотрел на разбудившего меня парня.

– Вставать пора, все лучшее в жизни проспишь, – хохотнул мой будущий сосед по комнате, бросая на пол тяжелый баул.

Ну да, все верно. Хотя Олег Панакиви и сам был поспать не дурак, однако ж всех остальных будил без зазрения совести. Каждое утро он вставал ровно в 8:30, стандартно отрывал половинку листа от газеты и, шаркая тапками, брел в расположенный в коридоре санузел. Треск рвущейся газетной бумаги моментально убивал любой сон, воздействуя на уши как трель самого противного в мире будильника.

– Андрей, – хрипловато произнес я, откинув одело и свесив с кровати ноги.

– Олег, – ответил мой новый-старый приятель и крепко пожал протянутую для приветствия руку. – Давно здесь?

– Вчера приехал.

– А я сегодня, – громогласно подтвердил очевидное собеседник. – Сам откуда?

– С севера, двести километров от Воркуты.

– У-у-у! Печорский угольный бассейн. А я с Донбасса.

– Тоже, выходит… шахтер?

– Не, из деревни. То есть, села.

– Какое-нибудь Привольное-Раздольное? – усмехнулся я, заранее зная ответ.

– Точно, из Раздольного, – удивленно проговорил Олег. – Как угадал?

– Дык, люблю, знаешь ли, как Шерлок Холмс, всякие загадки разгадывать. Вот, например, вижу, что ты в футбол играешь.

– Ага, играю. А как ты…

– Походка у тебя соответствующая. А еще, похоже, ты… м-м… из этих, из обрусевших греков.

– Ну, блин, ты даешь! Опять попал, – приятель сел на стул и с интересом уставился на меня. – У нас почти все село греки. Ну, те, кого туда еще при Екатерине завезли. Часть греко-татары, часть греко-эллины. Я, кстати, греко-эллин, так что не хухры-мухры, – гордо пояснил он, наклоняясь к баулу и начиная в нем рыться. – Ты это… жрать хочешь?

– А то! Только сначала умоюсь.

Прихватив с собой мыльно-рыльные принадлежности, я прошел в коридор, оставив Олега одного в комнате. А когда вернулся, на столе уже лежали домашние пирожки, яблоки и парочка смятых бутербродов с сыром и колбасой.

– Колбаса-то как? Не протухла еще?

– Не успела, – рассмеялся Олег. – Хреново тока, что чайника нет.

– Отчего нет? Есть. На общей кухне с десяток стоит. Надо будет один притырить сюда втихаря.

– Эт можно. Еще бы плитку какую, холодильник там, телевизор.

Я лишь ухмыльнулся в ответ.

– Ну, у тебя и запросы, брателло. Столько даже втроем не украсть.

– Значит, купим, – по-простецки откликнулся мой будущий одногруппник. – Ты давай, ешь, не стесняйся. У меня тут лимонад, так что запить есть чем.

Пирожки оказались вкусными. Один с малиной, два с картошкой, еще столько же с луком и яйцом. Бутерброды и яблоки тоже были вполне ничего, так что слопали мы всю эту нехитрую снедь довольно быстро, минут за пять, не отрываясь, «заполировав» твердую пищу бутылкой донецкого «Буратино».

– Фух, наелся, – сообщил Олег, вставая из-за стола и бухаясь прямо на кроватную сетку. – Теперь бы поспать. Самолет в пять утра, ни черта выспаться не успел.

– Что? Прямо так и закемаришь, без простыни и матраса?

– Э-э, ну да, ты прав, без матраса фигово.

– Так сходи на первый этаж, к кастелянше. Она с десяти работает.

– Точно, – согласился приятель, посмотрев на часы. – Четверть одиннадцатого. Можно идти.

– Ты только поторопись, а то там наверняка уже очередь выстроилась. Из таких же неоматрасенных.

– Ладно, я тогда побегу. Ты как, еще никуда не уходишь?

– Не знаю, – честно ответил я. – Может, и уйду куда, прогуляюсь.

– Ну, тогда, на всякий случай, пока. Думаю, еще увидимся.

– Ха, куда ж мы денемся с подводной-то лодки?

– Факт.

Когда Олег ушел, я еще минуту-другую посидел в одиночестве, а затем, быстро собравшись, двинулся вслед за ним. В смысле, на выход, а не за постельным бельем и матрасом, поскольку на ближайшую половину дня у меня имелись иные планы. Во-первых, постричься «по-уставному», во-вторых, разобраться с обувью, в-третьих… что именно «в-третьих», а также «в-четвертых, пятых, седьмых», было пока не ясно, но, думаю, все решится само собой. По ситуации.

В сравнении с вчерашним днем, погода на улице не изменилась. Все так же светило солнце, шелестели листвой деревья, чирикали воробьи. Разве что проезжающих мимо машин прибавилось (понедельник – день тяжелый). Плюс студенты прогуливались по тротуарам уже не по одному-два, а по трое-четверо. Выбираясь на свежий воздух из общежитий, тусуясь возле открывшейся наконец столовой, догуливая последние дни уходящего лета, готовясь к новому учебному году, с неумолимой неизбежностью надвигающемуся на еще не отвыкших от каникулярной лени граждан и гражданок соответствующего возраста.

Перейдя дорогу, отделяющую учебные корпуса от жилых кварталов, я совершенно неожиданно для себя притормозил. Случайно наткнувшись взглядом на кое-что интересное. «Остановил» меня обычный контейнер для мусора, расположенный в просматривающемся через забор дворике старого трехэтажного дома. Возле помойки ошивались пара дворняг и целая стая перепархивающих туда-сюда голубей. Сунув руку в карман и нащупав запрятанные в нем гаечки, прикинул: «Что ж, хороший случай опробовать свое… э-э… травматическое оружие».

Прошмыгнув в калитку, я оглянулся по сторонам и прицелился в одну сизо-голубых птичек. Прицелился и… так и не бросил. Не смог себя пересилить. Просто рука не поднялась метнуть в живое существо стальной шестигранный «снарядик». Тем более – в символ мира, да еще с крылышками. Собаки тоже не слишком подходили в качестве мишеней для тренировки точной «стрельбы». Как-никак, друзья человека, пусть и кусачие временами. Разочарованно выдохнув, я уже собрался было покинуть этот импровизированный тир, но… шанс испытать «травматику» мне все ж таки предоставился.

С шумом захлопали крыльями голуби, с секундной задержкой залились лаем лохматые псины. Из кучи мусора молнией скользнула какая-то серая тень.

«Получи, тварь!»

«Поймавшая» гайку крыса резво подпрыгнула, вильнула голым хвостом, однако набок так и не завалилась. Чуть изменив направление движения, она быстро шмыгнула к подвальной стене и юркнула в небольшую отдушину. Оставив с носом как рванувших за ней собак, так и меня, хоть и попавшего в гадину, но требуемого результата так и не добившегося.

«М-да. Мелковата оказалась гаечка. Убойная сила не та. Видимо, придется поискать что-нибудь поувесистей и калибром побольше. А жаль. Все так хорошо начиналось».

Вытащив из кармана ненужные более «резьбы», я хмыкнул и запулил их в контейнер. Без особого сожаления. Отложив решение проблемы на более поздние времена.

До парикмахерской я добрался минут за семь и еще примерно двадцать просидел в ожидании мастера, листая полугодовой давности журнал «Крокодил» и рассматривая развешанные на стенах фото «модельных» причесок а-ля Бриджит Бардо и Барбара Брыльска. А когда кресло в мужском зале наконец-то освободилось, занял полагающееся мне место и тут же огорошил парикмахершу стандартным своим пожеланием. Привычным в будущем, но здесь, конечно же, не слишком уместным: