Саша Камских - Институт экстремальных проблем
С утра Сергей проводил маму, решившую уехать вместе с Алешкой на две недели к родственникам в Самару, а после – в Саратов. Томский время от времени слышал мамины рассказы о двоюродной сестре, которая вышла замуж за летчика, погибшего во время тренировочного полета, но никогда не видел ни самой сестры, ни ее родителей. Сейчас же Валентина Михайловна, домоседка по натуре, желая упрочить привязанность внука, решилась на поездку, которую в другое время посчитала бы немыслимым предприятием, но предлог был вполне подходящий: показать Алешке города своей юности, Волгу, покормить его «настоящими», как она считала, фруктами, уехать от нескончаемых дождей к теплу и солнцу и, самое главное, хоть ненадолго получить внука в полное свое распоряжение. Лешка про себя не без ехидства посмеивался, наблюдая за своеобразным соперничеством бабушки и матери, которая следующим летом пообещала отдых в Испании, но не пытался извлечь из него какие-либо выгоды для себя.
Томскому эта идея не слишком понравилась, он считал, что сыну было бы полезнее подготовиться к учебному году, чтобы не позориться в новом коллективе своими, как выразился Сергей, уникальными познаниями. Но он сдался под двойным воздействием мамы, убеждавшей его, что нет лучшей подготовки к учебе, чем укрепление здоровья, и Ирины, предложившей сделать в квартире небольшой ремонт и начать с Лешкиной комнаты.
Дождь перестал, и сквозь проредившиеся облака робко просвечивало солнце. Обойдя многочисленные лужи, Сергей вышел на привокзальную площадь и приостановился, припоминая намеченные на сегодняшний день дела.
«Так… Обои, те, светлые, под рогожку, клей для обоев, алебастр… Что еще? Пару широких кистей для клея… Ириша говорила, что хорошо бы купить большие ножницы и… Ну вот, уже не помню. Нет, все-таки стоило составить список, — Томский почувствовал досаду. — Не хотел выглядеть занудой, вроде Антона, теперь буду выглядеть растяпой! Придется звонить Ирише, виниться и спрашивать, что нам еще нужно для ремонта. Ладно, сначала дойду до рынка, а если и там не вспомню, что покупать, то уж тогда и позвоню…»
Вообще-то не было ничего удивительного в том, что Сергей забыл часть запланированных покупок, потому что первый же рабочий день после отпуска закончился для него около полуночи. Вместе с Новоселовым они несколько часов провели в Липовском райотделе милиции, сначала в качестве свидетелей давая показания об увиденном в интернате, а ранее – по дороге в Липов, затем же, когда привезли задержанного фельдшера, который успел передать кому-то похищенные медикаменты и теперь возмущался тем, что его задержали по нелепому обвинению, им пришлось участвовать в очной ставке.
На молодого врача, которого одолевали самые мрачные думы, фельдшер смотрел со снисходительной, если не сказать пренебрежительной, усмешкой, на Петровича – довольно равнодушно и даже пытался отшучиваться, когда Новоселов во всех подробностях вспоминал, как вытаскивали из воды белую «шестерку», зато на Томского – почему-то с нескрываемой злобой, замеченной всеми.
— Ничего не знаю, врут они все. Ну, была у меня в багажнике пластиковая коробка, что с того? Кто видел, что в ней? Где доказательства, что именно ее я увез из интерната? Может, она полгода у меня в багажнике валялась? — Родионов не только не признался в краже, но и перешел в наступление, отказавшись говорить о чем-либо до тех пор, пока ему не предоставят адвоката, и пообещав пожаловаться в прокуратуру.
— Ты что, какие-то дела с ним уже имел? — поинтересовался у Сергея дознаватель, которому начальник РОВД поручил провести очную ставку. — Чего он на тебя так пялится?
— Может, и имел, не помню. Если б знать, числится ли за ним что и в какие времена, так, может, и вспомнил бы, — Томский пожал плечами.
— Наглая рожа, — недобро бросил начальник РОВД, — ничего, сейчас мы ему и адвоката, и прокурора, и парочку правозащитников пригласим… А вам, мужики, — обратился майор к спасателям, — спасибо. Сейчас баньку организуем, — он заговорщицки подмигнул, — посидим, отдохнем, а потом переночевать вас устроим.
— Да нам бы лучше в сторону дома двинуться, — отказался Новоселов за себя и за Томского. — Я с утра внучке зоопарк обещал, а у Сереги, — он понизил голос до почти полной беззвучности и по-доброму усмехнулся, — молодая жена.
— Ну-у… — развел руками один из оперативников, — одна причина уважительней другой. Доставим вас, куда скажете.
Поездка на разбитом служебном уазике по полузатопленным дорогам заняла в два раза больше времени, чем обычно, и Томский с Новоселовым оказались дома уже за полночь.
Ирина только всплеснула руками, когда Сергей в рабочем комбинезоне перешагнул порог квартиры. Не говоря ни слова, она помогла ему снять влажную одежду и отправила под горячий душ отогреваться.
— Ты так и не переоделся, — вздохнула Ира, когда Томский доедал вторую тарелку борща.
— Да не этого было, Иришик, — Томский мотнул головой, — и, честно говоря, не во что.
— Ты наверняка простыл! — Иру беспокоило то, что Сергей почти весь день проходил в мокрой спецодежде. — Нужно что-то придумать для таких случаев… — размышляла она, как любила, вслух, накладывая на тарелку гречку с сардельками, — знаешь, я посмотрю, что тебе взять на работу для смены, чтобы можно было переодеться, а места это занимало бы немного. Пожалуй, твой бежевый джемпер подошел бы – он легкий, тонкий, но теплый.
— Не загружайся, Ириш, не зима на дворе, ничего со мной не будет, — Томский улыбнулся, успокаивая ее. — Никаких простуд, у нас с тобой такие планы! Завтра Леху с мамой отправлю и зайду на рынок за теми обоями, что нам понравились.
— Купи клей и большой пакет алебастра, — добавила Ирина, — и вообще, взял бы машину.
— Нет, Ириша, не возьму, ты же знаешь, какие в районе вокзала пробки, я пешком куда быстрее до рынка доберусь, да и пару пакетов в руках унести – не проблема.
На том разговор и закончился, потому что Сергей начал засыпать прямо над тарелкой, а теперь Томский шел по направлению к Парковому рынку и пытался вспомнить, что же еще ему нужно купить. По пути то и дело попадались нетрезвые молодые люди в тельняшках и голубых беретах. «А, правда, сегодня же День десантника, — вспомнил Томский, — опять шуму будет…» Сам он не любил подобные сборища, тем более что во время службы в милиции ему не раз приходилось принимать участие в обеспечении порядка при проведении подобных праздников. Случалось, что и сам Сергей применял силу, утихомиривая хулиганов, одетых в форму, напоминавшую десантную. В большинстве случаев, после установления личности задержанных, оказывалось, что никто из них – за редким исключением – в ВДВ не служил.
Сергей всегда помнил слова старшины, нещадно, но с пользой для дела, гонявшего новобранцев: «Настоящие десантники не позорят тельняшку и голубой берет! Настоящий десантник никогда не придет на свой профессиональный праздник в трико, шортах и грязной тельняшке, а оденется или в военную форму, или в приличную гражданскую одежду с честно заслуженными за годы службы наградами!»
Пока бывшие десантники или те, кто хотел ими казаться, ни к кому не приставали, выяснение отношений, нередко переходящее в драку, начнется к вечеру, пока они только пили пиво и маялись от безделья. Их явно не интересовали ни показательные выступления десантников на городском стадионе, ни обещанный концерт групп из местного рок-клуба, ни даже изредка попадавшиеся лотки продававших овощи и фрукты выходцев из южных республик, рискнувших в такой день развернуть свою торговлю. Возможно, десантники вели себя довольно мирно потому, что через каждые двести-триста метров встречали то наряд ППС, то припаркованную у тротуара машину ГАИ. Томского уже несколько раз окликали его знакомые: и в тельняшках и голубых беретах, и в милицейской форме. Первые поздравляли с праздником и звали присоединиться к ним, от их приглашений Сергей, стараясь никого не обидеть, отказывался, а со вторыми завязался продолжительный разговор, потому что бывший коллега стал в подробностях расспрашивать о работе в службе спасения.
В центральном городском парке, за которым находился рынок, вовсю праздновался День десантника. Сергей притормозил на главной аллее, где было особенно многолюдно. Администрация парка совместно с клубом ветеранов ВДВ подготовила там для десантников, пришедших на праздник с семьями, активную игру «Крутой десантник». Родители – не только папы, но и несколько мам – веселились не меньше своих детей, вместе с которыми проходили полосу препятствий, искали спрятанные мины – маленькие зеленоватого цвета дыньки, а в конце им нужно было забросать укрепления противника водяными бомбами. Всех участников наградили значками-парашютиками, а победителям – высокому седому мужчине и его внукам-близнецам – торжественно вручили огромный, не меньше пуда весом, арбуз, который тут же поделили между всеми игроками.
