Настоящая фантастика – 2014 (сборник) - Гусаков Глеб Владимирович
А истоки событий, приведших к судьбоносной встрече Золушки и Принца в маленьком городке, будут скрываться в прошлом, в семейной истории – здравствуй, незабвенное индийское кино!
И раз Эдвард Каллен был столетним вампиром, то нашего Принца мы зашвырнем еще дальше по временной шкале, гулять так гулять. И родословную ему сделаем – о-го-го! такую благородную, что в наше время встать рядом практически некому. Потому что зачем нам любить непонятно кого? Это наша сказка, самое лучшее мы в нее возьмем и любить будем настоящего принца!
Да и вообще – а почему только он будет оборотнем?
А давайте все они будут оборотнями! Все его родственники, ближние и дальние. И вот тут – привет тебе, Дэн Браун, – воспользуемся реальными историческими источниками и подтвердим эту только что пришедшую в голову захватывающую мысль документами, памятниками архитектуры и артефактами. Это же так просто – надергать в источниках цитат под ЛЮБОЕ идиотское утверждение. Вот мы и проиллюстрируем это самым наглядным способом. Только в нашей истории про Золушку и Принца-оборотня, в отличие от «Кода да Винчи», чтобы понять, где автор карты передергивает, нужно немного знать родную историю. А еще у нас будет Древний Текст! Да-да-да! С оборотнями! (И знающий человек уже давно понял, какой, уж конечно, не «Вопрошание Кириково», да-да-да, «это тамплиеры!», мы же идем натоптанной тропой Брауна и берем все самое известное!)
Ведь структура «Сумерек» тем и уникальна, что когда на одном полюсе у нас девушка, на другом – юноша, а между ними вот-вот заполыхают зарницы, то эта конструкция, как ледокол льды, продавит равнодушие и привлечет внимание читателя, текст можно чем угодно дополнять, хоть проблемами канализации, хоть изучением древнерусского языка. И точно, там и проблемы канализации мы вставим, и древнерусский язык практически в оригинале, нам себя сдерживать не нужно, это же книжка для домохозяек, а не высокая литература.
А поскольку мы пишем ПРАВИЛЬНУЮ книжку про принца, у нас должен быть ЗЛОДЕЙ. И он будет! И имя принца тоже очень важно – никаких Васек или Толянов. Только полное имя. Торжественное. Вольдемар. Или Ролан. Но поскольку у нас «Сумерки» от А до Я, то это значит, что от Алисы до Ярослава.
И, кстати, чтобы облегчить работу для аналитиков, поставим в текст сумеречные маркеры: у нашего принца тоже будет бежевый пиджак! Мало ли в Бразилии донов Педро, мало ли в мире бежевых пиджаков? Будут подробные описания, кто во что одет. Ну и фраза: «Разве может этот надменный красавец быть твоим? И не мечтай!» – она тоже будет присутствовать всенепременно.
Ну вот, а когда мы разметили структуру нашей будущей сказки, осталось сделать всего две вещи.
Первое – брать в роман только самое любимое, самое дорогое, то, от чего душа поет. Любимые вещи, любимые книги, любимые песни.
И второе – забыть нафиг все, что мы написали, потому что герои книги ничего этого не знают. И все наши придуманные страсти для них – настоящие. И боль, и страх, и первая любовь. Такие, какие были у нас в юности.
Вот тогда есть шансы сделать что-то хорошее.
И Я СДЕЛАЛА ЭТО!!!
ХЭЙ-ХО!!!
Я написала «Сумерки» без вампиров. От руки в тетрадочке. В ванной на стиральной машине вместо стола, когда младший пират игрушки в ванне топил. Образцовый домохозяйский «лавбургер». Так что сразу предупреждаю доморощенных литературоведов: когда текст в рукописи не различим, словно буквы выводила трясущаяся рука, это не означает, что автор был пьян, обколот или находился в глубокой депрессии, просто стиральная машина в тот момент отжимала белье. А с автором все было в полном порядке, чего автор и вам желает.
Боже, какое это было счастье, я и не помню, когда работала с таким удовольствием, наверное, только в самом начале пути, в работе над первыми текстами. Работать в полную силу, и ввысь, и вглубь, не оглядываясь и не подстраиваясь! Снова, после долгого перерыва, окунуться в Древнюю Русь, в книги, по которым, как оказывается, так скучала, невыносимо скучала все это время, пытаясь себя переделать, пытаясь играть по чужим правилам в чужие игры! Какое это счастье – быть собой и писать о том, что тебе интересно. Какое это счастье – букву за буквой набирать древнерусские слова, пропахать носом летописи, чтобы самой все узнать, не в чужом перепеве. И вдруг услышать живые голоса, влюбиться в то время, в тех людей. Разумеется, узнать, что все было не так, как мы привыкли думать. Получить столько помощи от друзей, что и представить сложно! Работать над книгой, зная, что опять все будет как всегда, издательства завернут рукопись, опять неизвестно чего пугаясь, да, собственно говоря, правильно пугаясь, я бы на их месте тоже опасалась, пусть им беззубые тексты другие пишут, но это неважно, потому что Алиса и Ярослав нашли друг друга, и Золушка уже получила свои туфельки и свой бал, хотя все еще только начинается, у них еще все впереди, как же здорово!
И это был рассказ об истоках романа «Княженика».
А поскольку во время доклада на седьмом открытом фестивале фантастики «Созвездие Аю-Даг» я успела рассказать от силы одну треть здесь написанного, потому что не отработала хронометраж, то, боюсь, никто из сидящих в зале ничего не понял.
Рецензии
Евгения Гофман
Сказочная сторона Стивена Кинга
«Люди не вырастают из сказок, Билл. Никогда не вырастают. Мальчик или мужчина, девочка или женщина – мы все живем ради сказок».
Цикл «Темная Башня» – центральный для творчества Стивена Кинга. Казалось бы, семь томов написано, Роланд Дискейн дошел до своей цели – но внезапно появляется еще одна книга. «Ветер сквозь замочную скважину» повествует о событиях, произошедших между четвертым и пятым романами цикла, а также о прошлом Стрелка. Это истории, которые были рассказаны по пути от Изумрудного дворца («Колдун и кристалл») в Калью Брин Стерджис («Волки Кальи»), и сейчас мы будем обсуждать именно их.
В новой книге Стивен Кинг вложил три сюжета друг в друга. Не самый характерный для него прием, но мастерски исполненный – каждая из историй действительно захватывает внимание, а не заставляет читателя с нетерпением ждать, когда же начнется действие. Они отличаются друг от друга как по стилю, так и по атмосфере.
Центральный сюжет в этой «матрешке» – сказка с соответствующим зачином: «Давным-давно, в незапамятные времена, когда дед твоего деда еще не родился на свет…» В ней магия переплетается с техникой: рычаг переключения передач в «Додже-дарте» становится волшебной палочкой, а автоматический модуль-проводник ДАРИЯ регистрирует «сильные возмущения Луча, что является признаком мощной магии». Это привычный мир Роланда – с мутантами, появившимися после того, как Лучи начали разрушаться, и с черным человеком, роль которого загадочна: в некотором роде он «бог из машины». В сказке Стивена Кинга абсолютное зло – это Берн Келлс, отчим мальчика (который сильно напоминает Джека Торренса из «Сияния»). Черный человек же – существо, которое открывает главному герою истину и помогает преодолеть некоторые препятствия, но одновременно наслаждается его страданиями – а то и заваривает всю эту кашу. Но сказка традиционно не предполагает грустного финала: мальчик проходит все испытания, по пути ему помогают разные предметы и люди, и в итоге отчим оказывается повержен.
Вскоре после гибели мамы, которая, как вам известно, приняла смерть от моей руки, мой отец – Стивен, сын Генри Высокого – вызвал меня к себе…
Вторая история – очередная ретроспектива в прошлое Роланда. Он уже вернулся из Меджиса, где заживо сожгли его возлюбленную, и убил мать, приняв ее за зловредную колдунью. Роланд получает новое задание – отправиться в Дебарию и разобраться со шкуровертом (оборотнем), который убивает там людей. Вместе с ним едет его друг и соратник Джейми ДеКарри – его имя Роланд выкрикнет, когда будет подходить к Темной Башне в конце серии (а мы наконец поймем, почему этот герой так значим). В поисках чудовища стрелки натыкаются на мальчика, который видел превращение шкуроверта, – тут как раз в одном из разговоров Роланд рассказывает сказку о Тиме. А потом на мальчика, как на приманку, Роланд ловит оборотня.
