Джон Картер – марсианин - Эдгар Райс Берроуз
Когда зеленые воины перед воротами Каола начали сильно теснить меня, я перелетел через них и, на манер растительных людей, нанес одному из них смертельный удар по голове сверху.
Красные воины бежали из города по направлению к нам, а из джунглей навстречу им неслась дикая орда зеленых людей. Через минуту я очутился в центре жестокого кровавого побоища.
Каоляне были отважны, да и зеленые экваторианские воины оказались не менее воинственными, чем их жестокие сородичи умеренного пояса. Не раз бывали моменты, когда одна из сторон могла с честью отступить и таким образом прекратить сражение, но они неизменно возобновляли борьбу с тем же безумным ожесточением. И я понял, что бой кончится только полным уничтожением той или другой стороны.
Я, как всегда, отдался радости битвы. Мои подвиги не остались незамеченными каолянами – об этом свидетельствовали возгласы радостного одобрения, которыми они меня приветствовали.
Если вам иногда кажется, будто я слишком горжусь своими подвигами, вспомните, что война – мое призвание. Положим, ваше призвание – подковывать лошадей или писать картины. Если вы делаете это лучше ваших товарищей, то должны гордиться вашим превосходством над другими, иначе вы просто глупец. Итак, я откровенно горжусь, что на обеих планетах нет более великого бойца, чем Джон Картер!
В этот день я превзошел самого себя. Мне хотелось продемонстрировать свое боевое искусство туземцам Каола, чтобы завоевать их сердца и доступ в город. И я не разочаровал их.
Мы сражались весь день, пока дорога не оказалась пропитанной кровью и заваленной трупами. Бой все время велся на дороге, то ближе, то дальше от города, но ворота в Каол ни разу не подверглись серьезной опасности. Бывали минуты передышки, и я разговаривал с красными людьми, в рядах которых сражался. Один раз ко мне подошел сам джеддак Кулан Тит, положил руку на мое плечо и спросил мое имя.
– Я – Дотар Соят, – ответил я, вспомнив имя, которое дали мне тарки много лет тому назад. По их обычаю, это имя было составлено из имен первых двух воинов, убитых мною.
– Ты могучий воин, Дотар Соят! – сказал джеддак. – Когда битва кончится, я поговорю с тобой в большой зале для аудиенций.
Вокруг нас снова закипел бой и увлек нас в разные стороны, но я был доволен тем, что добился своего. С новыми силами и с радостной душой ринулся я в гущу событий и сражался до тех пор, пока последний зеленый воин не отступил к своим пустыням.
Только тогда я узнал, куда собиралось выступить в тот день красное войско. Оказалось, что Кулан Тит ожидал могущественного северного джеддака, единственного союзника каолян. Он хотел подобающим образом встретить гостя на расстоянии дневного перехода от Каола.
Теперь выступление оказалось отложенным до следующего утра. Кулан Тит не вызвал меня сразу после боя, но послал ко мне одного из дваров, который отвел меня в специально отведенную мне комнату в той части дворца, где жили начальники гвардии.
Здесь мы с Вулой провели спокойную ночь. Вула тоже сражался со мной весь день, как настоящая марсианская боевая собака. Такие собаки очень часто сопровождают на войне диких зеленых воинов.
Мы оба порядком пострадали в бою, но чудесные целебные мази Барсума оказали за ночь свое действие, и мы проснулись свежими и бодрыми.
Я позавтракал с несколькими каолянскими командирами и решил, что они такие же гостеприимные хозяева, как красные люди Гелиума, которые славятся вежливостью и прекрасным воспитанием. Едва мы закончили завтракать, как прибыл посланник от Кулана Тита с приглашением явиться к нему.
Когда я вошел в великолепный зал для аудиенций, джеддак поднялся со своего трона и пошел ко мне навстречу. Это было высшее отличие, которого удостаивались только чужеземные правители.
– Каор, Дотар Соят! – приветствовал он меня. – Я просил тебя прийти, чтобы передать тебе благодарность моего народа. Ты герой вчерашней битвы. Если бы ты не предупредил нас вовремя, мы наверняка попали бы в ловушку. Расскажи мне о себе: из какой ты страны и какое дело привело тебя ко двору Кулана Тита?
– Я из Хастора, – ответил я.
У меня действительно был небольшой дворец в этом южном городке, принадлежавшем Гелиуму.
– Мое присутствие в стране Каол, – добавил я, – вызвано несчастным случаем: мой аэроплан потерпел крушение на южной окраине вашего леса. Я искал вход в город Каол и заметил зеленых воинов, поджидающих в засаде ваши войска.
Может быть, Кулан Тит и удивился про себя, зачем моему аэроплану понадобилось подлетать к самой границе его владений, но он был настолько любезен, что не вдавался в дальнейшие расспросы.
Во время нашего разговора вошли еще какие-то посетители. Я не видел их лиц до тех пор, пока Кулан Тит не направился к ним, чтобы представить их мне. Я повернулся и с трудом смог сохранить спокойствие: передо мной стояли мои злейшие враги и слушали, как Кулан Тит расточал мне хвалебные речи.
– Святой хеккадор святых жрецов! – сказал джеддак. – Благослови Дотара Соята, доблестного чужеземца из далекого Хастора, чей чудесный подвиг и поразительная храбрость спасли вчера Каол.
Матаи Шанг шагнул вперед и положил руку мне на плечо. Лицо его не дрогнуло: очевидно, моя красная кожа вновь, как уже было однажды, сделала меня неузнаваемым. Он ласково поговорил со мной и представил меня Туриду. Черный тоже, по-видимому, ничего не заметил. Затем Кулан Тит, к моему удовольствию, занялся подробным рассказом о подвигах, которые я совершил на поле сражения. Самое большое впечатление на него произвела моя подвижность, и он снова и снова расписывал, как я ловко раскроил противнику череп, перелетая через него.
Мне показалось, что в этот момент глаза Турида расширились от удивления, и он несколько раз принимался пристально разглядывать меня. Не пробуждались ли у него подозрения? А затем Кулан Тит вздумал еще некстати упомянуть дикого калота, который сражался рядом со мной, и я увидел, что в глазах Матаи Шанга тоже мелькнуло какое-то беспокойство. Или мне это только почудилось?
В завершение аудиенции Кулан Тит пожелал, чтобы я сопровождал его в поездке навстречу гостю, и поручил командиру подобрать мне приличные доспехи и подходящего тота. Я попрощался. Матаи Шанг и Турид, казалось, искренне выразили удовольствие, что имели случай познакомиться с таким замечательным воином. Я вышел из зала и вздохнул с облегчением. Конечно, только
