Олег Азарьев - Храм Зла
— К-как… так?
— Швыряют по кабинетам, будто паршивого котенка! — Пилот вдруг подумал, что шарряне понятия не имеют о том, кто такие кошки. Но ничего, «орден» найдет местную замену.
— Швыряют? По каби…
— Вы что, на междупланетный конфликт нарываетесь? Галактических неприятностей захотели? — Граков помнил по земным впечатлениям, что чиновники больше всего боятся громких конфликтов. Чем громче может случиться конфликт, тем быстрее стараются погасить его. Это один из их неписанных принципов — что бы где бы ни случилось, все должно быть тихо и незаметно. Возможность заиметь собственные проблемы всегда делает их внимательнее к чужим проблемам.
Проходя последние несколько кабинетов, Граков подсохнательно воспринимал происходящее с ним и вокруг него как бездарное театральное представление, глупый и дешевый фарс, неведомо кем придуманный и неизвестно зачем поставленный. Ну, не может такого быть в нормальной человеческой жизни. И нормальной человеческой жизни не может быть в таком вот отстойнике.
Сам он попал в это действо случайно, получил за два дня полную дозу канцелярской отравы, а потому разрешил себе не церемониться с чужой постановкой.
Он бушевал, театрально сверкая глазами и с удовольствием честя шаррянскую Канцелярию, но все же чувствовал, что этого мало. Чего-то недостает. На Земле в таких случаях прибавляли еще что-то. И это что-то изредка действовало.
И вдруг он вспомнил магическое заклинание землян. Замер на миг, вздохнул поглубже и гаркнул во всю мощь глотки:
— Я буду жаловаться! — «Куда? — лихорадочно вопросил он себя. — Есть у них какая-то вышестоящая инстанция. Упоминала администратор в космопорту. Ах, да!» — Буду жаловаться в Министерство! С вас всех тут головы поснимают! Вас всех тут проверками замордуют! — И тут он смолк и пораженно подумал: «Вот так да! Я только что опустился до их уровня… А впрочем, тут с ними запросто одичаешь и оканцеляришься».
И вдруг он увидел, как чиновник резко изменился в лице.
— Успокойтесь, что вы, зачем так горячиться? — с неожиданной мягкостью проговорил он. — Что собственно стряслось? — Он даже подкатился в кресле обратно, с трусливой вежливостью привстал за столом и добавил: — Неразрешимых вопросов нет.
Такой поворот, помня историю Земли, Граков мог объяснить единственным образом: у этого чинодрала, вероятно, был — как говорили на Земле — «густо загажен хвост».
И Граков начал, наверное, в тысячный раз за последние два дня объяснять, что ему требуется от Канцелярии. Чиновник слушал, не перебивая.
Когда исповедь пилота кончилась, он озадаченно покачал головой.
— М-да. Все сложней, чем может показаться со стороны. — Он помедлил. — Без Главного ваш вопрос не решить.
И он взялся за телефон. Граков слышал длинные гудки в трубке. Потом на другом конце провода ответили, и чиновник с нескрываемым подобострастием спросил:
— Главный у себя? Очень хорошо… Один вопросик надо решить… С инопланетным представителем… Срочно… У меня сидит… Можно? Благодарю. — Он опустил руку с трубкой.
— Можно… что? — спросил Граков.
— Можно? Что — можно?
— Прозвучало слово «можно». Значит, справка будет.
Чиновник скривился, как будто задел мозоль.
— Идите на последний этаж. Там всё и решат. И как там решат, так оно и будет.
— Ну-ну, — насмешливо сказал Граков. — Там, значит?..
Чиновник сочувственно — куда вся спесь делась? — пояснил:
— Мы — только исполнители. Исполняем то, что повелевают сверху.
«Оказывается, они даже более непробиваемы, чем я предполагал, — с удивлением размышлял Граков, покидая кабинет. — И, клянусь Союзом, я бы подумал, что они, эти шаррянские чиновники, не что иное, как роботы-андроиды… да-да, мелькнула у меня такая мыслишка, особенно после странного опросника в космопорту… Если бы я не имел некоторого опыта общения с бюрократами Земли, я бы так и уверился в этом. И прежде, каждый раз встречаясь с ними нос к носу, я начинал подумывать, уж не андроидов ли понасажали в кабинеты? А здесь… здесь, я полагаю, бюрократический аппарат достиг вершины своего совершенства. Вершины, когда уже не робот способен заменить человека, а человек с успехом имитирует робота. Впрочем, историки утверждают, что и на Земле были такие времена».
На самом верхнем этаже, прямо у лифта, Граков сразу был «взят в оборот» охранниками в штатском. Граков решил не возражать и не сопротивляться. В конце концов, любое барахтание было бессмысленно, да и глупо.
Все выполнялось с ледяной корректностью. Его обыскали, пропустили через какой-то аппарат, наподобие рентгеновского, устроили короткий перекрестный допрос и провели, наконец, в приемную.
На этом этаже, как успел приметить Граков, в отличие от всех нижних, вокруг гигантского холла располагались высокие двустворчатые двери всего трех кабинетов. Своей внушительной громадностью все здесь стремилось задавить все чувства посетителя, кроме благоговейного трепета и раболепной покорности.
В приемной Гракова встретили такие же крепкие молодчики, как и у лифта. Он подождал несколько минут, пока о нем докладывали. Затем был приглашен — то есть ему приказали — войти. И он вошел.
Пока Граков неторопливо излагал историю о неуловимой справке, обрюзгший пожилой Главный бесстрастно взирал на него из-под тяжелых морщинистых век мертвыми глазами существа, давно пережившего свой срок. 0н восседал в необъятном кресле, неподвижный, как манекен или мумия. Затем Главный задал пару незначительных вопросов, и только нижняя челюсть его слабо двигалась в такт произносимым словам. Потом он долго и многозначительно молчал. Слегка ожил и побарабанил пальцами по краю стола. Наконец медленно и нехотя, будто делая собеседнику одолжение уже тем, что вообще открыл ради него рот, невнятно вымолвил вялыми губами:
— Инопланетянин… Гм… Только вас нам не хватало… Нет, слишком большая ответственность для такого маленького человека, как я. Разрешение на справку я могу дать вам только с согласия Всепланетного Министерства… А посему вам надлежит лично прибыть в Министерство — для решения вашего дела.
— Я так и поступлю, — с готовностью в голосе соврал Граков, зная, что по срокам это вряд ли возможно — скоро старт. Он с легкой усмешкой глядел Главному прямо в лицо. И на лице этом отражалась вся долгая и далеко не безгрешная жизнь, причинившая немало зла другим, жизнь сладкая и подлая, заполненная губительными, но крайне приятными излишествами.
— Однако для этого, — изрек Главный возражающим тоном, — необходимо наше ходатайство туда.
— Прекрасно, в чем же дело? — вставил Граков и подумал при этом: «Хоть что-то останется на память». — Быстренько выдайте его мне, и я тотчас отправлюсь в ваше Министерство.
— А дело в том… — отчеканил Главный и снова надолго замолк, будто задремал.
Внезапно Граков понял, что Главный находится в затруднении — он, отвыкший от активной умственной деятельности, сейчас напряженно прикидывал и обдумывал что-то. Эта обуза в лице назойливого инопланетянина, похоже, сильно раздражала его.
— Однако… — повторил Главный наконец, и в голосе его прозвучало облегчение и вроде бы даже торжество. — Однако я не могу выдать вам это ходатайство.
Теперь Граков был уверен, что не ошибся — торжество прозвучало-таки в тоне Главного. Торжество мстителя, нашедшего самый удачный — законный — способ отомстить непрошеному гостю. Проситель не может быть победителем, даже добравшись до самых высоких кругов. Это — запретная зона. За ее нарушение должно последовать наказание. А самое сильное наказание для просителя — отказ.
— Почему? — осведомился Граков с искренним интересом.
— Министерство находится на другом материке. А чтобы отправиться туда, вы обязаны получить у нас разрешение на передвижение по планете, каковое мы не можем выдать вам без дозволения Министерства, а получить согласие Министерства необходимо вам лично, для чего вам и требуется прибыть туда. Но вы не можете отправиться туда без нашего разрешения. — Главный проговорил это ясно и громко. Он произносил слова неторопливо, расставляя акценты. Когда закончил, обмяк в кресле, словно растекся по обивке. Он был явно удовлетворен ответом.
«Замкнутый круг, не придерешься, — сказал себе Граков с некоторым даже восхищением. — Потрясающее крючкотворство. Однако…» И предложил:
— Тогда позвоните в Министерство и проконсультируйтесь. Интересно, что они там скажут?
— Интересно… Кому интересно?
— Мне, например.
— Молодой человек! — с неудовольствием заговорил Главный. Он нахмурился и скривил губы. — Во-первых, существуют определенные правила, круг обязанностей, субординация… А во-вторых, смею вас заверить, звонок все равно ничего не изменит. И вообще, такие вопросы по телефону не решаются. А я слишком занят, чтобы отвлекаться на какого-то инопланетянина. — Он поднял толстый палец. — И, по-моему, я достаточно понятно объяснил, что вам надлежит лично отправиться в Министерство, чего мы, в свою очередь, следуя параграфу 317-42-19-А-И-Н Свода Законов Шарра, допустить ни в коем случае не можем. Прощайте!
