S-T-I-K-S. Богиня Смерти (СИ) - Елисеев Алексей Станиславович

Кали довела патрон в ствол и снова добила магазин до полного. Всё, теперь у неё есть шесть выстрелов до перезарядки. Не густо, но В-94 — снайперская винтовка, а не автомат. А снайпером Кали была отличным, хоть соответствующего Дара и не имела.

Стараясь не шуметь и не высовываться из-за разрушенных стен, она переместилась к противоположному краю развалин. Здесь выстрелы слышались уже не так громко — сказывалось и расстояние, и наличие преград. Но надо было уходить дальше — бандиты, справившись с заражёнными, наверняка обнаружат пропажу. А для того, чтоб понять, куда она делась, им даже дедуктивный метод не понадобится — кроме развалин, прятаться тут негде.

Проблема заключалась в том, что за развалинами было поле. Просто поле, заросшее травой по пояс. Так себе укрытие, честно говоря. Пригнуться, конечно, можно, но траекторию движения будет хорошо видно по колыханию травы. Хотя выбора всё равно нет, так что придётся рискнуть. Чем раньше она стартует, тем дальше успеет уйти. А там, может, и повезёт.

Кали вскочила и побежала.

Для невысокой и хрупкой на вид блондинки трава оказалась довольно существенным препятствием. Она путалась в ногах, скрывала неожиданные ямки и кротовьи норы. Пару раз Кали падала, подвернув ногу, но упорно вставала и бежала дальше. Временами возле головы свистели залётные пули, но на них она внимания не обращала. Не повезёт — так не повезёт, что заранее об этом переживать.

Ей повезло. Заражённых оказалось неожиданно много. Похоже, бандитам не повезло нарваться сразу на несколько крупных стай, вожаки которых, вместо того, чтоб передраться между собой, решили объединиться. Дружков незадачливого «ухажёра» всё-таки смяли, пусть и с большими потерями. Теперь заражённые трапезничали. А Кали была уже достаточно далеко, чтоб быть им в этой ситуации глубоко неинтересной.

По полю она, навскидку, прошла километров пять, когда густую траву разрезала полоса плотно сбитой грунтовой дороги, и на горизонте замаячило нечто вроде ангаров и разбросанных между ними навесов. Кали была опытным стронгом, так что излишней радости от этого вида не испытала. Подняла винтовку и долго изучала сооружения в оптический прицел.

Больше всего сооружение напоминало заброшенную ферму. Ангары стояли распахнутыми настежь, в крышах виднелись большие одностворчатые окна. Под половиной навесов гнило заготовленное сено, под второй половиной располагались желоба, похожие на те, из которых откармливают отлучённых от мамок телят. Из-за травы выглядывали ограждения загонов.

Ферма была заброшена, причём давно. Движения на территории не наблюдалось. Кали, снова пригнувшись, короткими перебежками сократила расстояние до фермы вдвое. Снова взяла винтовку и прильнула к прицелу.

Похоже, всё-таки никого. Не видно ни заражённых, ни людей, ни даже припрятанных за ангарами машин. Да и ведущая к ферме дорога выглядит так, словно ею уже несколько месяцев не пользовались — сквозь спрессованный до твёрдости камня грунт тут и там пробивались сорные ростки.

День клонился к закату, но идея ночевать в чистом поле Кали не прельщала. А ферма была единственным потенциальным укрытием, так что и выбирать было не из чего. Перехватив винтовку поудобнее, Кали уверенно зашагала к ангарам.

Людей на ферме действительно не оказалось. А вот заражённые в своё время тут неплохо отобедали — повсюду валялись выбеленные зубами и временем белоснежные коровьи костяки. В первом и втором ангарах царила форменная разруха, ясно указывавшая на то, что тут после заражённых похозяйничали люди. Третий выглядел гостеприимней. Кали натащила внутрь сена, устроила в углу импровизированную лежанку.

По-хорошему, всю ночь следовало бы не смыкать глаз. Но она слишком устала. От удара, которым её вырубили бандиты, болела голова. Кали вытащила из кармана разгрузки флягу с живцом, сделала два глотка. Немного полегчало, но организм всё равно требовал законного отдыха. Плюнув на обычные для Улья предосторожности, Кали пошла у него на поводу. Закопалась в сено и закрыла глаза.

Но сон не шёл. В голове одна за одной проносились мысли, напоминавшие скорее табун лошадей, чем мирных овечек, которых полагалось бы считать. И все эти мысли сводились в итоге к двум людям, которые уже сколько времени не давали ей покоя. Вернее, человеком был только один из них — тот, кого она любила и потеряла в мясорубке боёв с мурьём. Второй стал квазом, но она всё-таки надеялась… Вопреки доводам разума, вопреки собственному опыту, вопреки словам тех, кто говорил, что в Стикс никогда не копируются люди из одной и той же версии Земли. Она не верила. Не хотела верить.

Но от правды не уйдёшь — Кали пришлось осознать это на собственном опыте. Орк не был её Витязем. И никогда бы им не стал. Скорее, он похож был на изуродованного внешне близнеца, и на этом реальное сходство тех, кто в прежней жизни носил имя Ильи Казанского, заканчивалось, и начинались отличия.

Кали осознала это лишь тогда, когда совершила ошибку, которую уже нельзя было исправить. И под гнётом собственных сомнений, надежд и разочарований не выдержала. Побег из Зимнего, возможно, тоже был не самым лучшим выходом, но иначе она бы не смогла. Каждый день видеть Орка и вспоминать Витю… То ещё мучение. И Кали, не выдержав психологического давления обстоятельств, сбежала из Зимнего, никого заранее не предупредив.

Витязя не вернуть, как бы она этого не хотела. Ради самой себя его нужно забыть. Обрести, наконец, давно потерянный душевный покой. для этого ей нужно было уйти. Туда, где никто не знает ни Витязя, ни Орка, ни «Джокеров», ни её саму. Где совсем другие люди так же мародёрят только что перезагрузившиеся кластеры и убивают заражённых, живут в стабах, водят торговые караваны… Наверное, там есть и стронги вроде «Джокеров», и они так же кошмарят местных внешников и работающих на них муров.

В Улье везде примерно одно и то же. Простая жизнь, простые цели, простые люди. И всё же от региона к региону что-то неуловимо меняется — так, по крайней мере, говорили торговцы, водящие большие торговые караваны.

Кали, чтоб начать всё заново, было нужно именно это неуловимое ощущение крохотного отличия.

Проворочавшись примерно час, Кали всё-таки забылась беспокойным чутким сном, полностью готовая к тому, что её беспечность может обернуться чем угодно. Но сегодня ей везло.

Утром она влила в себя последние два глотка живца. Потрясла флягу словно бы в надежде на то, что там ещё осталось хоть несколько капель, и со вздохом убрала её в карман. Запаса споранов у неё не было, так что следовало бы озаботиться охотой на какого-нибудь бегуна. Но где его найти в этом богом забытом месте, где даже ночью не происходит ничего опасного?

Ещё следовало выяснить, в какой стороне отсюда находится Перевальный. Карты у Кали не было, но судя по расстоянию, которое она прошла, она совершенно точно сбилась с пути.

Вздохнув ещё раз, блондинка неохотно вылезла из сена и, взяв винтовку наперевес, выглянула наружу.

6. Прошлое. Смак

Кто в Улье считает время? В этом нет никакого смысла. Твоё тело здорово и молодо, организм в этом мире довольно быстро приходит в норму как у стариков, которых ищут на том свете с фонарями, так и неизлечимо больных. В Улье едят, когда голодны, и спят, когда устали. Время становится очень относительным. Пожалуй, только в больших и старых стабах имеется какое-то уважение к богу времени Хроносу. Во всех же прочих местах его поминают на разные лады Стикса.

Но мы воевали. Поэтому считали месяцы, недели и даже дни. В регионе северо-востока снег — привычное явление из-за нескольких сотен «зимних» кластеров, прилетавших в Улей прямиком из Якутии, Магадана, с Камчатки, побережья Белого Моря, Аляски и из Канады.

Однако на настоящую зиму с трескучими морозами это всё равно не похоже. Прилетят несколько кластеров одновременно — похолодает, ещё несколько прилетят — похолодает сильней. Долго нет перезагрузок — теплеет. Холода могут стоять до нескольких недель, но потом неизбежно снег тает.