Слесарь. Трилогия (СИ) - Белов Иннокентий

Вспомнил прежнюю жизнь и немного загрустил. Не все было там, как я хотел, но сейчас я бы вернулся на любых условиях. Здесь я уже столько рисковал жизнью и здоровьем, прошел десятки переходов, груженый, как ишак, мог загнуться от любой пустяковой раны.

Единственным моим шансом на спасение был десяток таблеток антибиотика, спрятанных в распоротом шве на воротнике куртки. Совсем без таблеток я не рискнул уйти со стоянки, добежать обратно до спрятанного барахла было нереально. Кожаный воротник прикрывал шов от дождя и таблетки были в упаковке. Последняя моя надежда, если ранят.

К вечеру мы уже добрались до обжитых мест, появились распаханные поля с работающими людьми, кое-где видно было и лошадей, изгороди ограничивали участки.

Мы добрались до цивилизации, и я грезил баней и чистой койкой. Мы около часа двигались по приличной, утоптанной дороге мимо хуторов и добравшись до большой реки, свернули направо. Еще какое-то время двигались вдоль, пока, наконец, я не увидел с небольшого пригорка свое пристанище на ближайшее время.

Сторожевой Дом, штаб-квартира Гильдии, находилась на пересечении двух дорог, по одной двигались мы и она уходила дальше вдоль реки. Вторая дорога вела в сторону гор от реки.

Глава 20 НЕВЕСЕЛЫЙ УЖИН

Сторожевой Дом, штаб-квартира Гильдии Охотников, не поразил меня ничем особенным - ни высокими стенами, ни мощными воротами, ни башнями с бойницами.

Ничего этого не было. Обычный постоялый двор с добротным забором из оструганных и заостренных кверху бревен. Ворота массивные и крепкие на вид, за ними видна пристройка, чтобы присматривать за теми, кто подъезжает к воротам или проезжает мимо по дороге, к мосту через реку Протву.

Ворота были открыты заранее, сверху на нашу процессию посматривал молодой парень, держащий в руках арбалет. Присмотревшись, я узнал одного из наших Носильщиков, легкораненого вчера на опушке.

Видно, что со свободным народом пока в Гильдии неважно, если уже раненых ставят на пост. То же подумал и Крос, шепнувший мне не ухо:

- Дело для тебя пока найдется, это хорошо. С такой убылью нескоро Гильдия восстановит свои силы …

Мы неплохо сошлись с этим долговязым, незлобивым парнем, с растрепанной соломенной копной волос, спокойным и неприхотливым в быту, обладавшим легким характером и ловко орудовавшим в схватке копьем.

На досуге он обещал меня погонять по работе копьем в бою, показав самые распространенные связки ударов. За это я обещал поить его пивом при любой возможности. Крос этот напиток очень уважал, мог оприходовать восемь кружек мутного пива за час.

С возможностями было пока не очень, в Сторожке пиво выдавали за обедом и ужином, за ужином даже двойную порцию, но вот прикупить еще было негде.

Ближайший сельский трактир держал бывший Охотник, по прозвищу Сохатый, как раз возле легкого моста, через широкую в этих местах реку. То есть, около реки был еще один форпост Гильдии, не зря в помощниках у трактирщика трудилась пара молодых парней из начинающих Охотников. Не надо говорить, что желающих попробовать шумной, разухабистой жизни при единственном в этих местах на двести лиг кабаке, было множество. Но Старшие Гильдии отбирали туда лучших.

Все это я узнал по дороге. Крос прямо жил отдыхом в Сторожке и походом в трактир. На что, я ему намекнул на сложную ситуацию и большие потери.

Парень меня успокоил. После похода за добычей, всегда полагалась неделя отпуска. Сейчас, да, появились проблемы, но они уже решены, в основном. Теперь, пока разведка не принесет сведения о новых врагах, Старшие не будут снова всех сажать в Сторожку.

Да и не получится, мы – Гильдия свободных Охотников, а не Гвардия.

Это было приятно услышать, что вскоре не придется снова выступать в леса, ночевать на земле и прочее. Я думал, что будет именно так. Не верил, что меня демобилизуют, раз уж стал Героем в Гильдии. Скажут, что надо еще послужить. Родине, Отечеству и народу Астора.

За полтора месяца походной жизни сумел согнать почти весь нагулянный жирок, окреп, возмужал, привык проходить по 30-35 км или 200-230 лиг в день, неся свои вещи, оружие, груз продуктов. Вещей, правда, всего чуть у меня накопилось.

То есть выносливость вернулась на уровень усиленных тренировок на первом, втором курсе лицея. Только веса во мне теперь больше в полтора раза и силы тоже. Однако, мне очень хотелось перестать делать, все, чем я жил последние пару месяцев. То есть, постоянно выживать. Просто наладить тихую и спокойную жизнь с какой приятной вдовушкой.

Тут я вспомнил, что уже успел наобещать одной решительной девице забрать ее в большой город. И подумав, признал, что девица от своих намерений не отступится. Но дальше переживать по этому поводу я не собирался, еще три месяца, потом еще, может что-то и решится без меня.

Мы уже вошли на территорию Сторожки, и я смог поближе рассмотреть место, о котором столько слышал и где будет решаться моя судьба. Зависит она от того, как Альс преподнесет мою историю. Но я серьезно надеялся, что как Герой и победитель двух Кортов, одного особо гигантского. Как активный участник эпохального Боя на Опушке, буду рассчитан из Гильдии без особых проблем. Все же - боевое братство и тому подобное.

В Черноземье к таким вещам относятся очень серьезно. Поэтому и эту мысль я выгнал из головы и принялся осматриваться.

Подводы подогнали в деревянному дому, похоже – складу и принялись разгружать, одновременно взвешивая на примитивных весах. Этим занимались местные и кто-то из Старших, а мы проследовали в хорошо знакомую всем охотникам трапезную, по пути умывшись у колодца. Вещи и оружие оставили у входа и заняли места за длинными столами.

В трапезной разместили три стола, один – поменьше и поизящнее во главе, там сидели обычно Старшие и еще два стола попроще и подлиннее – для Носильщиков и Учеников. Столы стояли буквой П, места в трапезной хватало, всего могло поместиться человек пятьдесят, а нас набралось шестнадцать.

Ужин по возвращению намечался на вечер следующего дня, пока мы быстро перекусили и разошлись отдыхать и приводить себя в порядок. Отдали вещи в стирку паре взрослых женщин и, обернувшись в полотенца, отправились помыться в местную баню, где разобрали деревянные кадки и набирая теплую воду из бочки, смыли грязь и пот.

Я выбрал место для сна рядом с Кросом, когда вернулись в казарму. Растянувшись на полатях, мгновенно уснул, едва опустил голову на подушку из грубой рогожи, набитой сеном.

Утром меня разбудил Крос, толкнув в бок.

- Просыпайся, ты последний остался спать.

Да, я никак не мог попасть в ногу с парнями по времени подъема без дружеского пихания. У них то на высочайшем уровне было развито умение спать, сколько нужно и без проблем проснуться через пятнадцать минут, через два часа и пятнадцать минут. То есть управлять сном.

Мне же не хватало этих шести, а то и пяти часов сна в сутки. На всех привалах я тоже старался поспать, сколько получалось. Меня, поэтому, старались сильно не припахивать к повседневным делам.

Я такое отношение ценил и всегда старался иметь вид молодцеватый в глазах начальства. По мере возможности, как я понял военную службу. Начальство – оно везде и всегда одинаковое. Те, кто с тобой вместе преодолевает тяготы службы – более нормальные и вменяемые. Но решения всегда принимают другие люди в штабе, и это всегда боль. Здесь, в Гильдии, все было по-другому. И это радовало.

Умывание и, чистота вообще, особенно приветствовалось у Охотников, по виду основной деятельности – в лесу благоухать и пахнуть категорически не рекомендуется. Я поплескался около бани и пошел прогуляться по Сторожке с Кросом. Он провел небольшую экскурсию, показал мне все хозяйственные постройки.

На стрельбище задержались, там уже стреляли, из лука и арбалета, парочка совсем молодых ребят, мишени стояли метрах в двадцати и были густо усеяны стрелами и болтами. В щитах за мишенями торчала пара улетевших мимо.