Игорь Вардунас - Последний поход
Незадолго до Последней войны, предчувствуя назревающий международный конфликт, корейский миллиардер-промышленник, владелец крупнейшего корейского чеболя, занимавшегося судоходством, Ким Им Су загорелся идеей создать своеобразный Ковчег. Из одного из многочисленных танкеров, которыми он владел, был сделан невероятный по своим размерам плавучий город, способный обеспечить проживание нескольких сот людей в течение многих десятилетий.
— Жилые отсеки, вертолетные выезжающие площадки, плантации овощей, свинофермы, лаборатории, — «Черный дракон» стал самым засекреченным судостроительным проектом в Корее, — вздохнул Им Су и постучал пальцами по лежащему на подлокотнике шлему. — В момент Катастрофы корабль находился уже в море… Трудно было сдержать панику, но со временем невероятными усилиями мне все-таки это удалось.
Осознав, что привычному миру пришел конец и устоявшиеся законы теперь не более чем пустой звук, Им Су объявил себя Последним Императором Кореи. «Черный дракон» превратился в автономное феодальное интернациональное государство, подбирая по всему свету выживших всех языковых групп и народностей. Заново возрождались канувшие в лету традиции — кодекс воинов, преклонение перед императором, прочие ритуалы, стертые с лица земли еще до пожара войны.
— Это все замечательно, хоть и звучит совершенно невероятно, — Тарас погладил усы. — Но в таком случае — чего вы хотите от нас?
— Меня интересует ваша субмарина, — без предисловий перешел к делу Император. — Это тоже своего рода чудо. Я знал, что флот России располагал множеством уникальных технологий и разработок, но увидеть их своими глазами спустя столько лет после всемирного уничтожения — настоящее чудо. Такие механизмы сейчас не просто на вес золота, они бесценны.
— И?
— Я могу своими средствами починить ее, — предложил Император.
— Взамен на?.. — Тарас терпеливо подталкивал властителя к сути. — Почему бы вам просто не избавиться от нас, а самому завладеть лодкой?
— Вы правы. Это в моих силах, — согласно кивнул Император. — У меня много ремонтников и инженеров на борту, достаточное количество моряков и военных. По одному моему приказу вы из спасенных превратитесь в пленников. Но сейчас у нас некоторые проблемы с посадочными местами. К тому же убивать вас попросту бессмысленно, хотя на борту и есть, кому управлять этим вашим монстром. Но определенное могущество наделяет меня особыми возможностями, которые выгодны и мне, и вам. Мы можем стать союзниками в исследовании нового мира! Объединиться против общей угрозы человеческого геноцида. Я дам вам людей, чтобы увеличить команду, и вы снова отправитесь в путь.
— Мы хотим домой! — ответила Лера, внутренне подметив, что не боится этого загадочного человека и даже не ощущает трепета. Хотя у тех же Паштета и Трески, судя по кислым рожам, давно тряслись поджилки.
— Прекрасно, а по пути будете исследовать и передавать информацию на «Дракон». Что скажете?
— Нам нужно подумать, — за всех угрюмо ответил Тарас. — И желательно на своем корабле…
— Благо всего человечества!
Дверь позади них тихонько открылась, и к трону с поклоном приблизился один из людей в салатовом комбинезоне химзащиты, уже без шлема, — один из ушедших с проверкой на «Грозный». Некоторое время он что-то негромко говорил.
— Хорошие новости: с вашей субмариной все в полном порядке. Не считая поломки, разумеется. Но это устранимо. Важно, что радиации и биологической угрозы нет, — он жестом отпустил лаборанта. — Никаких утечек.
— Отрадно слышать.
— Что ж, понимаю. Дадите знать, когда примете решение. Вы голодны? Думаю, мы поможем вам с припасами. Можете возвращаться на свою лодку, а мы тем временем тут как следует все осмотрим.
— Не ходите на базу, — на ходу бросила через плечо Лера, увлекаемая к дверям Батоном. — Там все равно уже ничего нет.
— Мы учтем ваше пожелание, — с легким кивком и полуулыбкой ответил ей Император. — Благо всего человечества!
«Конечно же, не учтете», — подумала Лера, пока дворецкий закрывал за ней дверь. А еще, прочесывая окрестности, они могли довольно быстро обнаружить церковь Мигеля. Об этом Лере хотелось думать меньше всего. Как поведет себя с ним Император?
— Не нравится мне все это, — настороженно буркнул Батон.
Так или иначе, но аудиенция была закончена.
* * *«Судовой журнал.
Земля королевы Мод. Исследовательская станция „Новолазаревская“.
Время стоянки — … — ые сутки.
Черт… Не пускающая нас ледышка продолжает преподносить сюрпризы. Оставаясь на приколе в виду невозможности своими силами устранить поломки, в координатах семьдесят градусов сорок шесть минут южной широты и одиннадцать градусов сорок девять минут восточной долготы встретили корейский танкер „Черный дракон“, принадлежащий бывшему миллиардеру, провозгласившему себя Последним Императором. Корабль превращен в своего рода Ноев Ковчег, курсирующий по миру. Чудеса, да и только. Целая плавучая крепость-город, которую мы столько времени суеверно принимали за мифического „Голландца“, неоднократно виденного во время бурь и штормов. Это еще раз доказывает, что не мы одни были в море в Тот Самый Последний День.
Верно говорят, что у страха глаза велики. Правда, последствия войны вынудили нас всего бояться. Но прибывшее на наш сигнал бедствия судно действительно поражает размерами. Оно огромно! Почти в три раза больше нашего атомника. А чего стоит артиллерийская башня на носу в виде головы дракона… Шутки шутками, а испугаешься тут.
На борту целые мини-общины, рынки, улицы и фермы. Собранные народности перемешиваются и бурлят, словно в одном большом… нет, гигантском котле. Невероятное зрелище, тем более фантастичное спустя столько лет.
Нам предложили присоединиться к Императору взамен на помощь с починкой „Грозного“. Не знаю. Неужели действительно получится отсюда уплыть? Посмотрим.
Принявший командование судном старший помощник Тарас Лапшов».
* * *В многочисленных снах Лера видела не только кровавые эпизоды и сцены жестоких побоищ. В них были и уголки для воспоминаний веселых и жизнерадостных, связанных с оставшимися на далеком берегу друзьями, взрослыми и молодыми. Разбитными говорливыми девчонками, с которыми Лера, портя молодые руки, коротала время за многонедельным трудом на ферме по выращиванию грибов, чтобы прокормить Убежище.
Отдельное место занимали родители. Но, поскольку Лера не могла их помнить отчетливо, зачастую это были лишь неяркие, ускользающие моменты. Скорее даже вспышки. Слышались голоса, обрывки маминых колыбельных. Тепло ее рук, которое девушка инстинктивно ощущала. Но чаще всего, конечно, были это сцены их жестокой погибели либо в зубах пингвинов, клювами разрывавших плоть, либо от рук австралийского капитана-убийцы, которые уже самостоятельно замешивало истерзанное переживаниями воображение.
Находились в снах и первые мужчины, оказывавшие с виду застенчивой девушке, в любой момент способной дать сдачи, всевозможные знаки внимания — от натасканных с поверхности драгоценностей, до простеньких самодельных безделушек, годных на употребление в быту.
Ненавистный дебиловатый Витька Боровиков — прыщавый отпрыск главы Старейшин, за которого ради выгоды кланов ее насильно пытались выдать замуж. Несколько мародеров, так и норовивших уложить непокорную лису в постель, — просто ради веселья, на один раз. Ни с одним она так и не сошлась, чтобы где-нибудь в темном переходе скомканно познать первые премудрости обычной плотской любви.
Хотя природа частенько вступала в свои права, нередко заставляя девичье тело покрываться испариной, а Леру — выгибаться сквозь дрему, судорожно закусывая палец, чтобы удержать рвущийся с губ стон неумелого короткого оргазма. И каждый раз она не успевала как следует разглядеть лица партнера. Да и к чему, собственно, ей это было?
Потом, приходя в себя, Лера снова плакала, стыдливо утыкаясь лицом в подушку и разметывая по ней алые, как кровь, спутанные от влаги волосы. Ей хотелось любви. Простой человеческой ласки, о которой она ничего не знала, рисуя для себя картину лишь по разговорам подруг, давно свивших собственные гнезда и нарожавших бледных, не видевших света детишек. Немудреное маленькое счастье в своем уголке. Разве она желала так много?
Несправедливо. Ведь должен когда-нибудь настать и ее час?
В этот раз ей приснился Император, пляшущий на своем горящем троне, разевая клыкастую пасть, в которой словно червяк извивался слюнявый раздвоенный язык. Еще у него был хвост. Многочисленные лампадки и светильники освещали картины и тканые полотна, на которых, кривляясь и преображаясь, корчились неведомые существа. Сонные бредни никак не хотели отпускать.
