Группа крови на рукаве. Том 2 (СИ) - Вязовский Алексей

— Ну дай, да отдай же — попытался я отобрать у нее трубку. Не отдает, вцепилась и булькает в нее. Дернул посильнее. Наконец до нее дошло, кто тут главный и трубка оказалась в моих руках.

— Алле! — я как-то по молодецки гаркнул в трубку. Видимо, адреналинчик все-таки пошел — Кто на проводе? Представьтесь!

— Старший сержант милиции Галкин. Объясните, что случилось?

— Капитан Орлов. Сберкасса на улице Советской, точного адреса не знаю. Попытка ограбления, два трупа или тяжелораненых. Один пленный. Все полностью под контролем — бодро отрапортовал я.

— Ох ешкин кот, держитесь там — посоветовал мне далекий Галкин и зачем-то повесил трубку

— Ну и ладушки — ответил я в запикавшую сигналами отбоя трубку.

Пергидрольная фея приняла у меня трубку, и словно величайшее сокровище, крайне аккуратно положила ее обратно на телефон. Вдруг она заметила до сих пор полулежащую без сознания Яну и закудахтав как курица, вскочила и начала выписывать вокруг нее круги. Достала откуда-то графин с водой, начала брызгать и делать всякие странные действия. А я чего? А я отошел в сторону и не мешал. Попаду такой бабище под руку в порыве рвения и все, мне самому медицинская помощь потребуется.

Внезапно в разбитое окно витрины заглянул тяжело дышаший милиционер. Видимо, с солнечной улицы в полумраке сберкассы было мало что видно, поэтому я услышал немного идиотский вопрос “Есть тут кто?”. Сразу же за ним, словно стайка любопытных пацанов, начали заглядывать другие. Еще никем не пуганные. А если бы я сейчас был злодеем? Вот так бы и поперещелкал всех, как в тире. Тут на меня накатили вьетнамские воспоминания. Как я устраивал засады на джи-ай, бил из М16 и Калаша на расплав ствола… Ебанная война! Я отнял у золотозубой Гали графин, приложился к нему. Как бы хорошо, если в нем было кое-что другое, а не вода!

Вытерев рот, я крикнул — Заходи!

Дескать только вас и ждем.

И этим я как будто прорвал какую-то невидимую плотину. За окном послышались завывания милицейских сирен, заскрипели тормоза подъезжающих машин, захлопали двери и послышались начальствующие голоса. Сразу стало рябить в глазах от обилия всяких погон и фуражек.

Выяснив у меня краткую версию всего произошедшего, у меня забрали наган, вернули ремень, а пузана перековали в наручники. Пока я вдевал назад амуницию, появилась врачиха с большим квадратным чемоданом, на боку которого был красный крест в белом кружочке. Она сначала было кинулась к до сих пор лежащим на полу уркам, но кто-то ее перехватил — мол этим уже помощь не требуется и направил к Яне.

Я было сунулся помочь управиться с упругим женским телом, но меня оттеснили в угол пузатые дядьки в чинах. Раз рассказал, два рассказал … Все прибывающее начальство непременно начинали с требования рассказать произошедшее им и непременно сначала. Где-то на четвертом пересказе я услышал Янин возглас “Папа!”. Выглянув из-за частокола стоящих передо мной фуражек, я увидел генерал-майора. Немного странного на лицо — больше похожего на какого-то якута. Узкие глаза, мясистые щеки… Остальное — китель, штаны с лампасами — все как положено по фэн-шую.

Распространяя вокруг себя волны тишины, генерал медленно оглядел помещение. Покачав головой, он аккуратно подошел к Яне, перешагивая лужи крови и мусор на полу.

Бросившись ему на грудь, дочка начала всхлипывать и рассказывать свою версию произошедшего. До меня доносилось только “а я .. а он .. они .. а потом он ..”. Выслушав ее и немного успокоив поглаживанием, “якут” отлепил девушку от себя и усадил в кресло. Затем подошел ко мне. Следаки встали в кружок, я вытянулся и козырнул.

— Товарищ генерал-майор. Капитан Орлов, нахожусь в увольнительной, зашел в сберкассу положить денежное довольствие на сберкнижку. При попытке ограбления задержал одного, убил двоих. С нашей стороны потерь не имеем.

О как оттарабанил. Еще пару месяцев и этот военный канцелярит войдет мне в спинной мозг.

Мой доклад явно понравился “якуту”.

— Алидин — представился он в ответ — Ваши документы.

Я вытащил из рук помощника прокурора свое удостоверение, увольнительную, протянул генералу. Пока он смотрел документы, я уставился на золотое шитье белого кителя. Лавровые листья… Это же не армейская форма. А чья? Я оглянулся. На лицах силовиков застыло почтительное выражение лица. Это гэбэшная форма!

— Николай Яковлевич — “якут” протянул мне руку — Спасибо за правильные и своевременные действия” — генерал сделал короткую паузу — и отдельное спасибо за дочь.

— Служу Советскому Союзу! — на полном автомате ответил я и пожал протянутую мне руку.

Не отпуская ладонь, он провел взглядом по моей груди.

— Вьетнам?

— Так точно!

— Ладно, не тянись. Не на параде … — тут его отвлек подошедший сзади мужик в прокурорской форме. Начал что-то нашептывать.

Воспользовавшись тем, что все внимание было направлено на генерала, я бочком-бочком протиснулся мимо народа поближе к Яне. Присев на корточки, я стал собирать разбросанные на полу деньги. Взглянул на нее и подмигнул. Уже не такая бледная и то хорошо.

— Яночка, какой же будет все-таки положительный ответ на мой вопрос?

— Я … А на какой? — с каким-то отстраненным вниманием она наблюдала над растущей у нее на столе горкой денег.

— Как на какой? — деланно удивился я — Что делает такая прекрасная девушка завтра вечером?

— Ой, и вправду … — смутилась она — не знаю, после всего такого как папа решит…

Мамина дочка? Да, тогда тут может в очаровательной головке играть команда “Динамо”.

— Папа непременно решит положительно, я почему-то совершенно уверен в этом. У вас тут сейф есть? — еще раз осматривая пол на предмет затерявшихся купюр, спросил я

— А зачем?

— Как зачем? Мои деньги спрятать, а то вы сейчас упорхнете, а мне нужен огромный повод еще раз посетить это заведение и встретиться с вами.

— Ой, и правда — кажется, совсем оттаяла Яна — Я сейчас займусь вкладом.

Мы совместными усилиями еще раз пересчитали деньги и сложили их стопочкой в стоящий за спиной Яны сейф. Мне выдали сберкнижку с печатями и… о чудо, бумажку с номером телефона.

Тем временем трупы унесли, опера собрали оружие, опросили Галю и других сотрудников сберкассы. К Яне даже никто не сунулся.

— А как папу зовут? — наклонился я к девушке

— Виктор Иванович — Яна почему-то смутилась

— Что не так?

— Он запретил мне что-либо рассказывать про себя.

Генерал кому-то позвонил с телефона золотозубой, кивнул дочери. Та сразу начала быстро собираться, поглядывая на меня.

— Я позвоню?

— Да, буду ждать!

Яночка уехала на папиной черной Волге с непростыми номерами, рыжий помощник военного прокурора — прям Незлобин один в один — отвел меня в сторону, начал писать протокол. Когда закончили — уборщики уже собрали осколки витрины и даже появились новые клиенты в сберкассе. Ну и правильно — рабочего времени еще целый день, а тунеядцев в Союзе шибко не любят. Даже есть статья соответствующая. Не умеешь? Научим. Не хочешь? Заставим. Старый армейский принцип.

Прокурорские и следаки всех опросив, рассосались, а я опять остался единственным тополем на Плющихе. И что теперь делать? Хотел после сберкассы посмотреть Москву, пропитаться так сказать духом Союза. Чтобы не выделяться. Как там пел Семен Слепаков?

…Обещаю, что буду вести себя скромно

Как самый обычный сотрудник Газпрома

Не просто тупо деньгами швыряться

А осторожно, чтоб не выделяться.

Я потянулся, вышел на улицу. Мимо шли простые советские служащие, мамы с детьми. Только что позади меня валялись окраваленные трупы, пахло порохом. И вот эта пастораль — желтая бочка с квасом, птички поют... И я пропел уже в полный голос:

…Куплю часы швейцарские, золотые

Ну, чтоб не выделяться, чтоб как все остальные.

На них бриллиантов штук десять — пятнадцать

Иначе сразу начну выделяться…