В прятки с любовью (СИ) - "AnnysJuly"

Какое-то время едем молча. Я посматриваю на Криса. Какой-то он последнее время слишком нахмуренный. Что-то случилось, только вот что? Давно нет вестей от Джоша, они выехали на патрулирование за стеной вот уже пару недель назад и до сих пор не вернулись.

— От Джоша есть новости?

Крис оглядывает меня недовольным взглядом, хмурится еще сильнее.

— Кто сказал? Откуда узнала?

— Мне мама сказала. Я, вообще-то, большая уже, это ты меня все в малявки записываешь. Их ведь ищут? Их же не бросят, правда?

Опять этот насупленный взгляд, сжатые челюсти, напряженное молчание. Тэээкс, ясно. Он мне ничего толком не скажет. Одна надежда на решетку между ванной и маминой комнатой. Когда Крис придет ее ругать, что я слишком много знаю, может удастся выяснить, что же с Джошем.

— Ты лучше об учебе думай! У тебя и так не все хорошие оценки.

— Да думаю я, думаю...

Нахрена мне эта учеба... Все равно, я буду инструктором или пойду в патруль. Чтобы хорошо стрелять или обучать неофитов не надо быть уж очень умной. Вот и школа. Я подхватываю свою сумку, обнимаю брата и убегаю в здание, неподалеку от штаб-квартиры Эрудиции, где нас заставляют терять время на ненужное нам обучение. Лучше лишний раз потренироваться в рукопашке или стрельбе... Но уроки уже начались, я опять опоздала.

* * *

Когда эта вся невозможно долгая, нудная тупня наконец-то закончилась, выбегаю из класса и шурую на выход. Подбегая к переходу на другую сторону улицы, понимаю, что я забыла подойти отметиться миссис Льюис. Эта вечно всеми недовольная тетка, поставила мне в наказание приходить каждый день и отмечаться, что я была в школе. Угадайте за что? Правильно. За опоздания.

Поднимаюсь по лестнице на четвертый этаж, отмечая, что даже дыхалка не сбилась. Оу, да я в отличной форме! В школе уже никого не должно быть, уроки закончились даже у второй смены, но там, возле классов, какая-то возня. И опять я слышу голос придурка Билли.

— Да­вай, нос, ска­жи: «Бил­ли, са­мый силь­ный во­ин, по­щади ме­ня, жир­трес­та и сла­бака»! Да­вай, и мы те­бя от­пустим, прав­да! — Билли, как всегда, ублажает свою манию величия. Кто же на этот раз пал его жертвой, какой-нибудь очередной дружелюбный?

— Ты прос­то ду­рак, ес­ли ду­ма­ешь, что я ска­жу хоть сло­во из тво­ей по­ганой ре­чи! — довольно уверенно и твердо отвечает ему мальчишеский голос, с ощутимой злобой. Ну, хоть кто-то, не испугался этого придурка.

— А ты зна­ешь, что за та­кие сло­ва де­ла­ют в Бесс­тра­шии?

— Мы сей­час не в Бесс­тра­шии, ес­ли ты за­метил.

— Бесс­тра­шие не в Яме, а вот тут, — скорее всего, сейчас либо ударит парня по голове, либо в грудь. Идиот. Да когда же кончатся ступеньки уже? — Только не у те­бя ко­неч­но. У те­бя тут толь­ко оч­ки. Боль­ше ни­чего.

Голоса стихли, сменившись на смачные удары, вскрики, подбадривания и улюлюкания. Вот у*бок, блин. Обещала маме не ругаться, но е-мое, как он бесит меня со своими прихвостнями, кто бы знал! Ну так и есть, окружили мальчишку, и этот засранец избивает его. То же мне бесстрашный, урод гребаный. Тьфу!

Налетаю на Росса, разбиваю ему нос кулаком, одновременно с этим, в повороте, бью ногой Брета и, быстренько присев, валю его на пол подсечкой, пока он не пришел в себя. Теперь Билли, ну ты сам на меня нарвался. Быстрый перекат, моя нога встречается с головой придурочного урожденного и, когда он отваливается от парня, добавляю по носу. Вот уродец мелкий! Во фракции ты что-то не такой смелый, на бесстрашных-то, как я погляжу, не нападаешь так запросто, даже со своими дружками.

— Ах, вы, уро­ды дол­банные! Вы за­были ма­нифест бесс­траш­ных? Это и есть ваш ежед­невный под­виг — из­де­вать­ся над чле­нами дру­гих фрак­ций вмес­то то­го, что­бы за­щищать их? Быс­тро рас­со­вали сто ху*ев по кар­ма­нам и про­вали­ли от­сю­да, по­ка це­лы!

Довольно полный мальчишка, которого избивал Билли, медленно встает, оглядывается вокруг. Он милый. Круглое лицо, небольшие, но яркие глаза. Даже отсюда я вижу, что они светло-серые. Русые кудрявые волосы, губы тонкие, но одна все же полнее другой.

— Как те­бя зо­вут? Ты эру­дит? — оглядываюсь в поисках его очков, они должны быть где-то тут, если не разбились, конечно. Мальчишка почему-то разозлился, наверное, он видит плохо, потому и неловко ему.

— А что, по мне не вид­но? Был бы я ис­крен­ним, на­пялил бы бе­лую ру­баш­ку и чер­ный пид­жак. А ты кто? На вид очень дру­желюб­ная.

Я и дружелюбная, вот это номер, а-ха-ха, такого я давно не слышала. Жаль, что Билли уже уполз, ему бы понравилась эта шутка.

— Да уж, я и спро­сила. По те­бе сра­зу вид­но, что ты эру­дит, — тут вдруг увидела оправу, в которой сиротливо застрял осколочек стекла, а так она была пуста. — Ой, твои оч­ки, уро­ды их раз­би­ли... Как же ты бу­дешь...

— Не вол­нуй­ся, я хо­рошо ви­жу и без них. А те­бя как зо­вут?

— Ме­ня зо­вут Сал­ли Фь­юри. Вот толь­ко ты так и не пред­ста­вил­ся.

— Эрик Эванс. Но все зо­вут ме­ня Рас­ти.

— При­вет, Рас­ти! А ку­да ты бе­жал, по­ка не встре­тил на­ших вы­род­ков?

— На са­мом де­ле в биб­ли­оте­ку. Я на­шел там кни­ги доф­ракци­он­ных вре­мен. Они про вой­ну, во­ен­ную тех­ни­ку, как она ис­поль­зо­валась и как ус­тро­ена...

— Все-все-все, я вас, эру­дитов, знаю, вы лю­бого че­лове­ка до смер­ти за­гово­рите. По­ка, Рас­ти, уви­дим­ся как-ни­будь! — черт возьми, к Льюис уже безнадежно опоздала. Теперь выговор и продление наказания еще на неделю.

— Я мо­гу по­мочь с уче­бой, ес­ли что! — кричит мне в спину Расти.

О, а вот это было бы совсем неплохо. С учебой во фракции мне помочь некому, так и пробираюсь через тернии науки, как могу. Я ос­та­навливаюсь и, обернувшись, улыбаюсь парню.

— За­мета­но, — оглядываю его еще раз, критически. Полноват, конечно, но все можно поправить. — А я мо­гу на­учить те­бя драть­ся, ес­ли что! Идет?

— Окей, да­вай пос­ле уро­ков в тре­нажер­ном за­ле?

— Да, я бу­ду. По­ка.

* * *

Я успеваю быстренько заскользнуть в квартиру и пробраться в ванну, пока меня не заметили. Крис и моя мама орут друг на друга так, что дрожит посуда в шкафу.

— ...ты все равно ее не оградишь от всего! Крис, как ты не поймешь, ей одиннадцать, она достаточно умна и смышлена чтобы понимать, что происходит вокруг! Она все равно узнала бы, только не от нас и в какой-нибудь идиотской версии...

— Ханна, мы совсем недавно похоронили Бена, а теперь еще и Джош... Ты уверена, что она выдержит?

— Я выдерживаю как-то... Она сильная, бесстрашная, ей придется это выдержать, такие вещи нельзя замалчивать. С каждым днем надежды все меньше. Когда с ними был последний сеанс связи?

— Неделю назад, — уже тише и спокойнее отвечает брат. — С тех пор как они накрыли ту подпольную лабораторию. Доложили, что возвращаются, потом связь с ними пропала и мы не можем их найти. Во всяком случае в Чикаго их нет. Возможно, что-то случилось за стеной, а подготовленных людей, чтобы послать на поиски, у нас нет. Да еще и неофиты... Черт, ну как так? Я знал, что добром это не кончится, он всю жизнь за стену рвался, вот и получил. Ладно. Ты тогда сама с ней поговори. Я к себе пойду. Завтра опять выступаем на патруль по городу.

— Крис, если только будут какие-нибудь известия...

— Ханна, ты же знаешь! Конечно, я первым делом тебе сообщу!

Дверь хлопает, а меня вдавливает в стену, я как сидела, так и осталась сидеть в ступоре на полу. Значит, все серьезнее, чем я думала. Джош не просто пропал, он попал в заваруху и не вернулся. Такое часто бывает, каждый день кто-то из нас теряет своих близких, и пора бы уже привыкнуть, но я не могу. Мне все еще больно. Слезы текут и текут, у меня уже совсем промокла футболка на груди, когда мама заходит и садится на пол, рядом со мной.

— Все слышала? — у меня остались силы только кивнуть.

— Эван, Ник, Матт знают?

— Крис обещал с ними поговорить... — мама откидывает голову и закрывает глаза. Я знаю, как ей хочется поплакать, ее душа рвется, но держится, как настоящая бесстрашная, и не будет плакать.