Дональд Маккуин - Странница
Несмотря на то что внешне она стоически восприняла смерть Танно, душа ее была полна горя по утерянному другу. Ее скорбь по собаке была подобна скорби воина по погибшему товарищу, печали по потерянной дружбе.
Несмотря на то что Жнея все время находилась под прицелом «вайпа» Конвея, она была совершенно спокойна и мысли ее витали где-то далеко. Только раздавшийся в темноте барабанный бой на мгновение вывел ее из задумчивости. Настойчивый и тревожный, он напоминал биение сердца. Пламя костра, подымающееся высоко в небо, освещало дорогу между лагерем и деревней.
Заметив отблеск, Тейт сказала безо всякого сожаления:
— Звездочеты сжигают погибших.
— Да, жгут людей, — проговорила Жнея. — Святой обряд.
— Они оба не стоили даже лапы Танно. Малый Пес убил его. А я убила Малого Пса. Явно неравноценный обмен.
Сайла заметила быстрые, заговорщические улыбки, которыми обменялись Конвей и Налатан. В их взглядах смешались гордость и мрачное веселье воинов. Боясь оскорбить мужчин, она сделала вид, что ничего не заметила. Сайла завидовала не безрассудной решимости Тейт мстить, а тому, что мужчины принимают ее как равную. В душе Сайла знала, что никакая женщина никогда не любила мужчину больше, чем она любила Класа на Бейла. Но Доннаси Тейт была той женщиной, которая, хотя и не знала Класа достаточно хорошо, понимала его так, как не понимала его даже она, его жена. Когда Тейт была в хорошем расположении духа, она была интересна, внимательна и доброжелательна. Просто друг. Как Клас. Когда же она была не в духе, то была вспыльчива, горяча, даже смертельно опасна. Как Клас.
Взаимопонимание между Доннаси Тейт и Налатаном было более глубоким, чем между ней и ее мужем Класом. Сайла завидовала им обоим. Но и жалела их.
— Жрица, ты идешь с нами? — спросила Жнея. — Твои друзья уже покинули нас. Да ты не слышишь меня!
Все уже собрались возле Карды и Микки, охраняющих оружие братства Опалов. Сайла со Жнеей отошли от Тейт и присоединились к остальным, стоявшим в крохотном круге света, который отбрасывал уже почти догоревший факел. Тейт медленно последовала за ними, заняв место между Конвеем и Налатаном. Казалось, она была где-то далеко и даже не замечала окружающих.
— Я задумалась и не слушала тебя, — ответила Жнее Сайла.
— Это и понятно. Я сказала, что мне нужен помощник.
— Я? В роли помощника? — горько рассмеялась Жрица. — Да ты же при любом удобном случае убьешь меня.
— Это мы уже обсуждали, — отмахнулась Жнея. — Сейчас мы должны либо объединиться, либо пожертвовать Церковью в угоду своему честолюбию и амбициям.
— У меня нет честолюбия. В том смысле, в котором об этом говоришь ты.
— Неужели ты не понимаешь? Я говорю о разрушении Дома Церкви, о смерти или порабощении всех находящихся там. А ты споришь о четкости определений. Не перебивай. Слушай. Я сейчас управляю Домом Церкви. И все с этим согласны. — Она сложила руки на груди, высоко подняв свою седую, отливающую серебром голову. — Или почти все. Фиалки не признают меня. Из-за этого братство Тигров тоже колеблется. Они присягнули на верность Дому Церкви. Но я не могу доверять им. И только братство Опалов и мои немногочисленные Коссиары повинуются мне.
— Мое братство больше не будет подчиняться тебе. Хватит, — возразил Налатан. — Твои шпионы отравили нас, когда мы заявили, что не будем более поощрять твою жадность. Братства Тигров и Опалов тоже должны отказаться от тебя.
Не отреагировав на его слова, Жнея обратилась к Сайле:
— Летучая Орда уже на подступах к нашей твердыне. С каждым днем их разведывательные отряды подбираются все ближе и ближе к Дому Церкви. Я предлагаю заключить временное перемирие. Фиалки будут поддерживать меня, если Цветок попросит. Более того, Фиалки, так же как и мы, знают, что Ланта должна быть Единственной. С поддержкой братств Опалов и Тигров и с оружием-молнией Дом Церкви будет неуязвим и неприступен.
— Моя цель — Врата, — ответила Сайла. — А что касается тебя… Ты раскалываешь Церковь, ты разрушаешь ее. И если все отвергнут тебя, как это сделала я, то вполне возможно, что Летучая Орда окажется той силой, которая сможет преобразовать, а не разрушить ее.
Сайла ожидала вспышки гнева в ответ на свои слова, но вместо этого Жнея лишь пристально посмотрела на Жрицу. Выражение ее лица постепенно, чуть заметно стало смягчаться. На нем даже появилось что-то похожее на улыбку. Улыбку печали. Но Сайла была уверена, что в глазах Жнеи блеснуло и тут же погасло что-то еще. Что-то похожее на мимолетное воспоминание, нежданно вырвавшееся из самых потаенных уголков ее сердца. Все это было совсем не похоже на обычное поведение Жнеи, и это зрелище заставило Сайлу внутренне содрогнуться.
— Тебе нечего больше сказать? — спросила она.
— О, я еще многое должна сказать тебе, Избранная, — ответила Жнея после короткого размышления. Она остановилась, освобождаясь от овладевших ею воспоминаний, а затем продолжила с присущей ей твердостью и решительностью: — Ты говорила о своей судьбе. Так вот, ты ничего не знаешь о своей судьбе. Она решилась в ту ночь, когда рабы вывалили тебя из корзины перед моей сестрой. Грязную. Мерзкую. — Внезапно вспыхнув злобой, она рванулась вперед так стремительно, что товарищи Сайлы встревоженно подхватились. Жнея же продолжала, погруженная в свои мысли и ощущая только присутствие молодой Жрицы. — Да, Сайла, тебя бросили на пол словно кучу отбросов. И моя сестра выбрала тебя.
— Моя настоятельница? Настоятельница Ирисов? Она выбрала меня?
— Да, и никто другой, — повернувшись к Сайле фыркнула Жнея, и губы ее растянулись в отвратительной, притворной улыбке. И вдруг истерический хохот сотряс эту женщину. — Ты все еще слышишь его, не так ли? И ты не удивлена? — продолжала она. — Настойчивый голос, который направляет тебя на поиски Врат, который поддерживает тебя, когда все кажется потерянным, и который ругает тебя, когда ты колеблешься. Ты думаешь — это судьба? Как бы не так, это — настоятельница. Ее голос, ее решения и ее желания — все это тщательно заложено ею в твоем подсознании с помощью методов, разработанных ею же. Методов, противных природе Церкви. Она лично встречалась с нашей дорогой, но уже мертвой, Сестрой-Матерью и с этой слабоумной ведьмой, которая называла себя Единственной. И все тайны, в которые они были посвящены, и все знания, которыми они владели, умерли вместе с ними. А что касается тебя, то у тебя никогда не было судьбы. Ты Избранная. Ты — собственность. Нет, хуже. Твое мнение — это результат чужих мыслей. Ты — вещь.
— Нет. — Это слово лишило Сайлу последних сил. Нервы ее натянулись, как тетива. И, не выдержав такого напряжения, она, потеряв сознание, стала безвольно оседать на землю.
Ланта вовремя подхватила Сайлу, защищая ее своим телом.
— Ты старая, глупая женщина, ослепшая от жадности. — Неуклюже развернувшись, она говорила со Жнеей через плечо. — Сайлу привели к настоятельнице Ирисов. И настоятельница прекрасно понимала, что она верна и предана и без всяких сомнений достойна обучения. Настоятельнице нужен был Цветок. Нужен для Церкви. Тебе же нужна только власть. Сайла гораздо совершеннее любой из нас. И у нее есть не только ее собственный опыт, но и мудрость многих.
Не обращая внимания на негодование Ланты, Жнея всматривалась в лицо Сайлы.
— Да, Сайла, — ядовито произнесла она. — И немного о тебе лично. Ты действительно настолько чиста? Неужели у тебя нет ни единой мысли о том, чтобы самой воспользоваться тайной, скрывающейся за Вратами? И ты никогда не задавала себе вопрос, что же ты получишь в результате всего этого? О, да, Сайла. Я знаю о твоем драгоценном принципе. И намного, намного больше, чем ты думаешь. И не надо изображать из себя оскорбленную невинность. Посмеешь ли ты поклясться своим друзьям и Вездесущему, что ты воспользуешься этой тайной исключительно для всеобщего блага, не оставив ничего для себя? Посмеешь ли ты поклясться? Посмеешь ли? — Жнея все ближе и ближе придвигалась к Сайле.
Осторожно, как если бы ее кости вдруг стали хрупкими, как стекло, а мышцы бессильными, Сайла высвободилась из заботливых рук Ланты. Разбитая словами Жнеи, испуганная этим призывом признаться в терзающих ее сомнениях в собственной неподкупности, Сайла выпрямилась. Как во сне она сделала несколько шагов назад. Ланта что-то говорила ей, успокаивала и утешала, но Жрица ничего не слышала. В памяти у нее звучало лишь сказанное когда-то Лантой: «Твоя воля — это не твоя судьба». А сейчас оказалось, что даже ее судьба на самом деле дело рук других людей.
Сайла почувствовала, как холод постепенно пронизывает ее тело. Все услышанное страшно угнетало ее, и только сейчас Жрица Роз поняла, как устала.
Ланта встряхнула ее за плечи. Сайла удивленно посмотрела на нее. Миниатюрное личико Ланты сейчас было повернуто к той, которую она так яростно защищала.
