Александр Лобин - Последний выход
Будь здесь обычная стальная дверь на петлях, ее бы своротили еще сто лет назад. Но вход в Лабораторию перекрывали две раздвижные бронированные плиты, утопленные в камень, перед которыми оказалась бессильны и взрывчатка и автоген. Многочисленные шрамы от прежних неудачных попыток густо покрывали броню, я даже насчитал на ней три сравнительно глубоких отметины попаданий из гранатомета. Думаю, хорошая пушка или килограммов пять пластита могли бы решить проблему, но в этом случае, неминуемо был бы завален весь туннель. Надежно здесь строители поработали, на Янтаре, помнится, дверь была намного слабее…
На каждом пульте имелось две кнопки: одна включала сам пульт, вторая собственно открывала. В принципе. Я уже нажал много раз все четыре, но успеха не добился. Повозившись минут пять, я понял, что первый пульт включал открывающий механизм, а второй — приводил его в действие. Первая операция прошла вполне успешно — мы вся ясно слышали гудение работающего двигателя, но дверь стояла мертво. Я и один раз давил, и сдвоенно, как компьютерную мышку — эффект был нулевой.
Перспектива смерти от удушья приблизилась и встала за моей спиной, реальная, как дуло автомата.
— Ты это, питание смени. — Посоветовал Левченко, выглядывая из-за плеча. — Видишь, лампочка горит еле-еле…
Чертыхнувшись, я последовал его совету — благо аккумуляторов у меня теперь было аж три комплекта — и попробовал еще раз.
Бронированные створки разошлись. Я ожидал, что открываться будет медленно и со скрипом, но они сработали почти мгновенно, как в лифте. Это оказалось полной неожиданностью и для меня, и для сидящего с той стороны кровососа.
Мутант резко поднял голову, издав утробный рык, но еще прежде, чем он встал в полный рост, я первым выстрелом завалил его на спину, а вторым снес ему полголовы. Все остальные даже не успели поднять оружие — те еще напарнички…
— Добро пожаловать. — Сказал я им, вгоняя два патрона в магазин. — И первым шагнул в темноту.
Слава богу, второго кровососа рядом не оказалось и мы беспрепятственно проникли в тамбур. Лучи фонарей заскользили по сторонам, выхватывая из мрака обломки мебели, остатки пульта дежурного, открытый лифт и раскуроченный силовой щит.
На пороге я с удивлением обнаружил тело Лосося, уже высосанное тварью. Он-то откуда здесь взялся? А еще я тут же, прямо у входа нашел «огненный шар» и первые пять тысяч легли в контейнер — хорошее начало…
А потом я прошел немного дальше и стало мне невыносимо горько и обидно!..
Боцмана убили из-за этих проклятых ключей, я сам из-за них стал почти что изгоем… И вот дурацкая армейская ракета прилетела за двадцать пять километров, разворотила фугасным зарядом весь склон у болота и в потолке подземелья образовалась дыра, к которую не особо напрягаясь можно было уронить легковой автомобиль. Через этот провал хорошо было видно серое и пока еще чистое небо Зоны, а с краю торчал почти вырванный с корнем куст…
Метра три с небольшим. Если встать кому-нибудь на плечи, вполне можно выбраться.
— Ну, кто хотел наверх? — спросил я, осматриваясь, — путь свободен. Правда, торопиться не советую, там сейчас зверье свирепствует.
— А ты, Ботаник? — спросил Дикобраз.
— А я пока тут погуляю немного…
— Тогда я с тобой. — Попросил Дикобраз. — Поделишься хабаром? Ты не думай, мне много не надо… Так только, ради интереса.
— Валяй. Изучишь психологию на собственном опыте…
— А я — сказал рядовой Левченко — никуда отсюда не пойду!
— Вот и замечательно — согласился я — прикроешь нам спину. Или ты собираешься сразу наверх?
— Я здесь подожду — тупо повторил солдат и сел в угол в обнимку с винтовкой.
— Я тоже с вами. Это будет действительно фильм…. - мечтательно заявил режиссер.
— Тогда уж и меня берите — заявил наш профессор — в конце концов я единственный, кто был в этой лаборатории раньше…
— В 2006-м? — удивился я.
— Намного позже — спокойно ответил он. — Или вы и вправду думали, что Х-16 закрылась сразу после первого Выброса? К вашему сведению, она активно работала еще в 2008-м, да и после, кажется тоже. Х-16 закрылась два года назад изнутри, что-то там приключилась — они знаете ли работали с различными видами мутантов, в том числе — с полтергейстами…
— Вот эти мутанты их и того…. - понимающе кивнул режиссер.
— Никто наверняка не знает. Сигнала тревоги не было — они просто не вышли на связь в положенный срок. Это произошло сразу перед Выбросом, поэтому группу отправили не сразу… К сожалению, все спасатели погибли — нарвались на бандитов Борова, уцелело всего два человека, долговцы их перехватили израненных на выходе из Долины. Следующую команду смогли послать только через три дня — помочь уже не надеялись, они шли расследовать причины, — но и эта группа погибла целиком, только уже в подземелье. Во всяком случае, они успели передать, что добрались благополучно и собираются идти вниз. А потом оказалось, что ключей от Лаборатории в наличии больше нет, а взламывать двери начальство так и не решилось — побоялись чрезмерной огласки.
Все помолчали, переваривая информацию. Новости были хреновые — я-то всегда полагал, что Лабораторию просто закрыли в 2006, а персонал эвакуировали…
— А вы, собственно, какие науки практикуете, коллега, — неожиданно заинтересовался Дикобраз. — Я почему-то был уверен, что вы физик…
— Я физиолог. И занимаюсь некробиотическим формами жизни… Если проще говорить — изучаю зомби и некоторых других мутантов.
— А в Темной Долине вы чего позабыли — удивился я. — Вот уж где этого счастья сроду не было…
— Вот это мне и надо выяснить — рассеянно ответил профессор. — Почему это везде они есть, даже на Кордоне пару раз появлялись, а в Долине — ни одного случая не зафиксировано.
Он достал из сумки какой-то измерительный прибор и начал щелкать кнопками. На панели немедленно замигали два огонька: зеленый и оранжевый.
— Вот! Видите — напряжение пси-поля на порядок выше, чем на поверхности. Почти те же показатели, что и на Янтаре… — с довольным видом сказал он, как будто этой новости мы все и дожидались с нетерпением.
— Так у вас тут что, зомбаки водятся — испугано вскинулся Левченко и начал оглядываться, словно опасаясь увидеть в каждом углу по ожившему трупу.
— Это вряд ли. — Успокоил его ученый. — Если бы они здесь рядом были, горела бы другая лампочка. А вот полтергейсты или контролер здесь вполне могут оказаться — очень для них здесь среда подходящая.
— Может мы все таки пойдем куда-нибудь?! — Сварливо сказал оператор. — Стоим здесь, того и гляди — гранаты дождемся. Лекцию нам по дороге прочитают — Олег Васильевич просветительской работой занимается с огромным удовольствием…
Профессор глянул на него с удивлением. Эта вспышка раздражительности и меня удивила — до сих пор наш оператор вел себя вполне корректно и спокойно. Не иначе как тоже подземелий боится.
Лично мне вдруг стало откровенно страшно сделать шаг в непроглядную тьму коридоров. И дело не в этих лампочках и полях, которыми нас запугивал профессор — цену их приборам и теориям я знал хорошо. Просто у меня свои, довольно сложные отношения с подземельями. К подвалам я привык, нужда заставила, на Агропроме и Янтаре вниз спускался, но в компании и недалеко — седьмой год, с самого 2006-го грызет меня активная нелюбовь к подземным коммуникациям.
Но глаза боятся, а ноги бегают. Шаг, шаг, еще шаг… Первый дался тяжело, второй — еще хуже, а дальше включились привычные рефлексы и страх отступил, потерял остроту, появилась возможность смотреть под ноги и нормально работать.
Никакого особенно сложного лабиринта лаборатория из себя не представляла, тем не менее, ориентироваться в ней было бы сложно, не будь у меня оставленного Меченым плана. В зеленоватом свете ПНВ эти коридоры и помещения, забитые обломками мебели и оборудования были похожи друг на друга как школьные классы, только здесь не было табличек на дверях. Хабар попадался не то чтобы на каждом шагу, но в количествах вполне достаточных — мы еще и первый уровень полностью не прошли, а подсумки были забиты уже наполовину. Разнообразием ассортимента меня не баловали: попадались главным образом «шары», «грави» и «капли», причем последними я уже брезговал.
Сопровождающие лица вели себя пока нормально: шагали след в след, исправно оглядывались и лишних разговоров не вели, но общее напряжение нервов усиливалось. И больше всего меня тревожило отсутствие серьезных проблем — ни снорков, с которыми воевал Меченый, ни серьезных аномалий мы пока не встретили. Один ход — тупиковый, если верить плану — был полностью перекрыт «жаркой», в остальных коридорах частенько попадались светящиеся лужи студня, которые вполне реально было обойти — и все…
Единственным звуком, нарушавшим эту ватную тишину, был звук наших шагов и хриплое дыхание, да и те мгновенно вязли в глухом пространстве. Так, совершенно без приключений, мы добрались до двери с кодовым замком, что вела на следующий уровень.
