Дональд Маккуин - Странница
Конвей похлопал по стволу «вайпа», свисавшего со спинки его стула.
— Этот бьет не так далеко, но у него есть другие преимущества.
Жрец Луны выглядел обеспокоенным. Он заерзал в своем кресле, и серебряные нити на его белоснежной сутане волнами изогнулись в неярком свете свечей.
— А где еще один?
— У Тейт. Если она жива.
— Его могли потерять? Он мог достаться Капитану? — Жрец Луны повернулся в кресле, чтобы смотреть прямо в лицо Конвею. — Это тот карабин, которым можно убить сотни людей?
— Во-первых, для этого нужны боеприпасы, — возразил Конвей. — Во-вторых, нужно уметь с ним обращаться. Надо представлять себе, что такое солнечная энергия, компьютерные чипы, электроника. Не думаю, что наши нынешние современники на это способны. Ведь так?
Сидевший напротив Лис нахмурился и поднял руку. Его свирепая физиономия гармонировала с мрачным кожаным одеянием. Единственным украшением были висевшие в ушах серьги из обсидиана на серебряных проволочках. Он сказал:
— Ты пользуешься неизвестными словами. Говори так, чтобы все тебя понимали.
Конвей продолжал нарочито спокойным тоном:
— Управление молниями — это великий дар. Жрец Луны и я знаем секретные слова, наделены способностью управлять. Но его могущество во сто крат больше моего. Я просто человек с оружием. Жрец Луны — святой. Никто не может сравниться с ним.
Лицо Каталлона засияло энтузиазмом, который он тут же обратил в тост:
— Подымите ваши кружки за Жреца Луны, принесшего нам победу.
Под одобрительные возгласы мужчин кружки в унисон взметнулись вверх. Каталлон продолжал:
— Так, значит, Черная Молния украла у тебя это специальное оружие?
— Когда нас предали, меня не было на Острове купцов. Оружие было под ее присмотром. Если она погибла, то и секрет оружия-молнии умер вместе с ней. — Никогда прежде Конвей не позволял себе думать о гибели Тейт. Не допускал он такой мысли и сейчас. То, что он говорил, не было даже возможным вариантом, просто абстрактным рассуждением. Никто из них не должен погибнуть. Даже Ланта, по вине которой все произошло.
— Жива Черная Молния или нет, — произнес Жрец Луны, — для нас это не имеет уже значения. С нами Белый Гром. Скоро все оружие будет принадлежать Летучей Орде и служить во славу Луны.
Каталлон встал. Он так резко взметнул над собой вновь наполненную кружку, что расплескал себе на голову почти все вино. Громогласно расхохотавшись, он швырнул кружку о стол и схватил кувшин с вином. Подняв его, он произнес:
— Завтра мы посылаем отряды, которые очистят от Коссиаров западные склоны Гор Дьявола.
Со всех сторон на Конвея обрушились волны неистового примитивного возбуждения. И эта радость четырех десятков жаждущих крови дикарей захватила и его самого.
В груди перехватило дыхание, сердце бешено колотилось.
Неожиданно его бросило вперед, едва не ударив лицом о поверхность стола. Когда Конвей выпрямился, он с изумлением увидел, что так сильно прижал ложку к столу, что переломил ее у самого углубления.
Каталлон все понимал. Он разразился одобрительным смехом, затем продолжил:
— Когда мы очистим горы от коссиарских койотов, когда ограбим их дома и заберем их женщин и детей, мы двинемся против Дома Церкви. Говорят, эта крепость неприступна. Бабьи бредни.
Мы сметем эти стены и втопчем в грязь заносчивых сук, что прячутся за ними. Все сокровища истории будут нашими.
Слова эти были встречены боевыми кличами. За спиной Каталлона, будто театральный занавес, поднялась матерчатая стена шатра. Внутрь потекли рабы с деревянными блюдами в руках. От изобилия снеди у Конвея зарябило в глазах. Несли свинину, говядину, дичь. Целиком зажаренные цыплята. Индейки. Следом шли рабы с круглыми буханками хлеба и маслом. Исходившие паром овощи подавались в медных котелках. В небольших чашках была соль, в совсем маленьких чашечках — молотый красный перец. Последняя приправа подавалась в кувшинах, закрытых деревянными пробками с дырочками. Конвей понюхал один из кувшинов и тут же убрал свой нос подальше. Наблюдавший за ним Жрец Луны рассмеялся.
— Уксус с перцем, — объяснил он. — Особенно хорош к жесткому мясу.
Конвей покачал головой:
— Я собираюсь есть мясо, а не огонь, на котором его жарили.
Слушавший их разговор Лис допил вино, вытащил пробку из кувшина с уксусом и наполнил кружку этой адской жидкостью. Целые стручки перца крошечными огоньками влажно поблескивали на поверхности напитка. Лис в молчаливом тосте поднял кружку, осушил ее и, пережевывая оставшиеся стручки, подмигнул Конвею.
— Можно подумать, что ты из железа, — проговорил Конвей.
Посмеиваясь, Лис похлопал себя по груди:
— У Людей Гор этим выкармливают младенцев, когда у их матерей пропадает молоко.
Шутка была встречена радостным гоготом.
Конвей потерял счет кружкам вина, которые он осушил, и ломтям мяса, которые себе накладывал. Над столом постоянно поблескивали лезвия ножей — впившись зубами в мясо, едоки отхватывали ножом вмещавшийся в рот кусок. Кости бросали прямо на пол. Конвея поразило, с какой скоростью исчезли овощи и какое неимоверное количество соли было съедено вместе с ними. Он припомнил все те запреты и предупреждения по поводу диеты перед тем, как они уснули в криогенных капсулах и проснулись в этом диком мире. Отдававшая в висках тоска охватила его с новой силой. Вцепившись рукой в край стола, Конвей отхлебнул еще вина.
Приступ отчаяния понемногу отступил.
Происшедшее с ним не ускользнуло от внимательных глаз Жреца Луны. Облаченная в белое фигура приблизилась к Конвею, облаком нависая над ним.
— Что-нибудь не так, Мэтт?
Конвей покачал головой, с удивлением обнаружив, что он с трудом владеет своим телом, даже глаза не слушаются. Мысль о том, что он упился почти до бесчувствия, слегка протрезвила его.
Он проклинал себя, продолжая по-прежнему улыбаться. У наблюдавшего за ним Лиса глаза блестели, как у его лесного тезки. Огромный тяжелый Каталлон сидел, задумавшись. Слева по подбородку у него текла алая, похожая на кровь струйка вина.
Раздался голос Лиса:
— Он слишком много пьет. Это не тот человек, который может повести за собой моих воинов.
— Воинов Летучей Орды, — сказал Каталлон. Несмотря на опьянение, Конвей перехватил ядовитый взгляд правителя, направленный на Лиса. Сам Лис ничего не заметил.
— Он поведет их, потому что я так решил, — вмешался Жрец Луны.
Конвей изо всех сил старался держаться прямо. Положив обе руки на стол, он наклонился вперед, окунувшись в атмосферу враждебности и презрения.
— Держу пари. Я с собаками и Вихрем… даже без м-молнии убью любых трех воинов, которых вы выберете. — Разбухший язык заплетался во рту. Конвей улыбался. Похоже, то, что он говорит, слишком умно для них. Мерзость так и лезет из Лиса и Каталлона, словно колючки из кактуса. Они заманивают его в ловушку. Зачем? Джонс… тьфу ты, черт, Жрец Луны нервничал, как кот, которому обстригли когти. Конвей пробормотал: — Не сейчас. Я пьян. Завтра днем. Утром будет болеть голова. — Неожиданно он испугался. В пьяном угаре он наговорил явно лишнего. Лишь в одном Конвей был уверен: ему надо как-то выпутываться из этой ситуации. Покачиваясь, он поднялся на ноги и заявил: — Слишком много выпивки. Глупо. Я ухожу.
Каталлон вспыхнул:
— Да вечер только начинается! Ты нас хочешь обидеть.
Конвей беспомощно махнул рукой, пытаясь оправдаться:
— Уйду — обижу. Останусь, наговорю черт знает чего — еще больше обижу.
Вмешался Лис:
— Отраз говорит, что ты убил Нара и Лолала.
Еще раз испуг на мгновение прочистил Конвею мозги. Враждебность Каталлона и Лиса стала наконец понятной. Никто прежде не вспоминал об Отразе. Теперь Конвей знал почему. Знал он, и почему так Каталлон с Лисом рады, что он напился.
Жрец Луны покровительственно улыбался.
— Я собираюсь испытать Конвея. Всем нам нужна абсолютная преданность, но никто не знает, что у человека на душе. Итак слово нашего нового друга против слова Отраза.
Каталлон кивнул:
— Отраз — хороший парень.
Стараясь держаться прямо, Конвей сказал:
— Нет. Хорошим парнем был Лолал. Отраз заколол его. И Нара тоже. Я готов пройти любое испытание Жреца Луны. С радостью.
— Это будет справедливо, Каталлон, — заметил Лис. В ответ он получил еще один яростный взгляд, который на этот раз от него не ускользнул. Лис невозмутимо посмотрел в глаза Каталлону. И хотя он вскоре отвернулся, Конвей даже в своем затуманенном состоянии понимал, что Лис не испугался. Пока он считал противостояние преждевременным, иначе ни за что бы не уступил.
Сознание Конвея медленно вернулось к его собственным проблемам. Если этим испытанием будет заправлять Жрец Луны, все должно обойтись.
