Дональд Маккуин - Воин
Он смутно услышал, как Тейт произнесла:
— Мы возьмем рыбу для вашего сына и Класа. Уверена, она им понравится так же, как нам.
Пожилая женщина заговорила с Гэном прямо, требуя от него внимания:
— Мы рассердились, когда ты забрал у нас сына. Теперь же мы желаем успеха тебе и ему. Хоть я все равно мечтаю, чтобы он вернулся домой.
Поблагодарив супругов за новости и гостеприимство, Гэн затем наклонился вперед и поцеловал седую голову женщины.
— Я тоже хочу, мать, чтобы сын ваш вернулся домой.
Поспешно развернувшись, он позвал собак и покинул прощавшихся Тейт и Эмсо.
В тот же вечер они вместе ужинали в новом доме Класа и Сайлы. Он был невелик, чуть побольше соседних домиков, принадлежавших женатым Волкам. Неповторимость придавали окна. В каждой хижине было по меньшей мере одно окошко из стекла, откопанного в «проклятом месте». Обычно оно состояло из множества кусочков, порой разного цвета и толщины, скрепленных варом или смолой. В лачугах победнее использовали промасленную бумагу и ткань. У Класа же с Сайлой мозаичное стекло сверкало во всех шести окнах, кроме одного, представлявшего собой цельный кусок удивительно больших размеров. По форме он напоминал усеченную пирамиду, и все любовались, поражаясь, как на нем не оказалось ни одной витиеватой морщинки.
Гэн отдавал себе отчет в том, что сегодня он плохой собеседник, и понимал, что неестественное возбуждение остальных вызвано именно этим. Нила как будто пыталась развеселить его, а он не мог избавиться от мысли, что девушка становилась чуть более внимательной к нему в гостях у Сайлы и Класа. Гэн объяснял себе это реакцией на очевидную теплоту в их отношениях, что и подстегивало ее. Часть души же его вопрошала, насколько все это вызвано завистью.
Словно чувствуя невеселый ход его мыслей, Нила перевела разговор на тему, всегда поднимавшую Гэну настроение. Обратившись к Класу и останавливая его, она сказала:
— Занимаясь с целым подразделением и лично с каждым, ты, должно быть, заметил, как наша программа, разработанная для женщин, делает их мужей сильнее. Люди знают теперь, что мы их поддерживаем.
Клас глубокомысленно кивнул:
— Женщины вообще много значат для нас. Имея собственный угол, они уделяют больше внимания стряпне, что прибавляет им здоровья, и дети у них будут крупнее, красивее и… Тьфу! — он поперхнулся, когда Сайла с притворным негодованием пихнула его локтем.
Тейт повернулась к Гэну:
— Помнишь, мы говорили тебе, что научим их делать вещи, которые будут пользоваться спросом в Нью-Сити? Сегодня утром Нила отправила первую партию корзин на продажу. А Сайла преподает всем женщинам основы медицины, как раз сейчас мы проходим оказание первой помощи.
— Я думаю, барон со временем изменит закон о вдовах. Как только мы докажем, что подразделение может заработать себе на пропитание и мы в силах позаботиться о своих людях сами, Джалайл поймет, что мы только укрепляем его «хозяйство», а не являемся обузой.
— Тем не менее у нас проблема, — произнесла Нила. — Приближенные барона не любят нас, говоря, будто мы сильно обособились. Они возмущаются тем, что теряют молодежь, уходящую к тебе на службу, и ужасно расстроены, что барон дарит каждому женатому мужчине участок земли.
Гэн стукнул кулаком по столу.
— Земля вместе с домом принадлежит подразделению! Если мужчина возвращается домой, то все передается другой женатой паре. И что из того, что мы обособляемся? Ведь никто из этих приближенных и пальцем не пошевелил, чтобы нам помочь.
— Они были доброжелательны ко мне. — В обычно мягком голосе Тейт послышалась нервозность. — Некоторые из них хорошие друзья.
— Твои или Джонса? — Вопрос Гэна привел всех в замешательство.
Доннаси не спешила отвечать. Ее фраза прозвучала взвешенно и обдуманно:
— Нас обоих, надеюсь. Они слушают нас, пытаясь понять его идеи.
Тогда Гэн обратился к Сайле:
— Джонс увлекся какой-то новой религией. Разве Церковь это допускает?
Помрачнев от гнева, Тейт открыла было рот, чтобы отпарировать, но Сайла жестом попросила ее молчать.
— Позволь мне ответить, — заговорила она. — Этого-то мы и избегали. Ты не знаешь наших порядков, и к тому же ты мой друг. Я уклонялась от этой темы, но теперь мы можем говорить прямо. Церковь даст бой любому, кто станет оспаривать ее лидерство.
— Джонс говорит о просвещении, равенстве. Разве это не задачи Церкви?
— Разумеется, но…
— Тогда помоги ему!
Жрица Роз сжала кулаки.
— Не могу. Не имею права. Перемены и знания должны исходить от Церкви, от тех лиц, которых она назначает.
— Не поэтому ли у вас есть такой обряд, как Возвращение, когда вы сжигаете все то, что народ откапывает, если на нем остались какие-нибудь надписи или цифры? В то же время вы используете камни и кирпичи от сгоревших домов. Церковь не препятствует этому, и я видела недавно обломок камня, на котором было написано какое-то слово.
— Это не одно и то же. То, о чем ты говоришь, — это вещи, оставленные после себя гигантами, и никто никогда их не поймет. Церковь лишь хочет передавать силу знаний в стоящие руки. Она по праву должна контролировать все знания; только она правомочна осуществлять надзор за всем народом, потому что она лишена амбиций и желания властвовать.
Видя искренность своей подруги, Доннаси удержалась от возражений. Ей так и хотелось сказать Сайле, что ее речь — чистейшей воды пропаганда. Более того, была допущена резкая формулировка в определении руководства, и инструментом влияния служило образование. Ей также хотелось напомнить Жрице, что Джонс был ее, Тейт, земляком.
К удивлению Доннаси, в ее голове промелькнуло слово «друг», но тут же исчезло.
Переполненный чувством разочарования, граничившим с безысходностью, Гэн перестал слушать. Он никогда не был близко знаком с Джонсом. Тейт же, напротив, была его товарищем, союзником и — ему трудно было в этом признаться — советником. Если б он заставил ее сделать выбор между собой и Джонсом, Доннаси наверняка бы от него отказалась, хотя Гэн никогда не узнает, чего бы это ей стоило.
От этой мысли юноша поморщился. Нехватало ему волноваться по поводу чьей-то преданности! Как далеко был тот мир, в котором можно легко отличить врагов и друзей и человек знает, кто есть кто…
Неожиданно раздавшийся стук в дверь вернул Гэна в настоящее, в атмосферу все еще жаркой дискуссии. Он заметил, что в ней участвовали все, и захотел прислушаться. Сидевший недалеко от входа Клас открыл дверь. На пороге стоял нетерпеливо ожидавший слуга в строгой одежде.
— Барон желает незамедлительно видеть Гэна Мондэрка, — заявил он.
Гэн поспешно встал, читая беспокойство на лице посыльного.
— В чем дело?
Многозначительно взглянув на остальных, а затем опять на Гэна, человек показал рукой, что не слышит.
— Я с тобой, — сказал Клас. — Если Джалайл захочет поговорить наедине, я подожду рядом.
Когда они уходили, юноша расслышал слова Сайлы, обращенные к Тейт:
— Думаю, мы скоро понадобимся.
Доннаси согласно кивнула. По крайней мере враждебность между ними исчезла.
Барон был крайне возбужден.
— Я же хотел, чтобы ты пришел один, — недовольно проворчал он, — хотя, думаю, это не имеет значения. В конце концов, ты бы мог отправиться прямо к ним. Не важно. Однако я посылаю за тобой, а не за кем-нибудь… — Последовали разглагольствования в том же духе, и Гэн терпеливо ждал, когда барон перейдет к делу, надеясь, что Клас не выпалит что-нибудь сгоряча. Когда Джалайл дошел до сути дела, новости оказались потрясающими. — Все хуже, чем я ожидал. Войска Олы — ты помнишь, что три дивизии, о которых мы говорили, были оставлены вблизи границы? — направляются сюда. Это две тысячи пехоты и пять сотен кавалерии, итого две тысячи пятьсот человек.
— По какой дороге?.. Они движутся через баронство на запад или крадутся вдоль границы, подбираясь к нам?.. Откуда известно, что они метят на твои земли?
— Королевские шпионы разведали. И какая разница, по какой дороге они идут?! Уже нет времени, чтобы призвать на службу еще кого-нибудь из моих людей. Все бароны хором заявляют, что у них каждый человек на счету, кроме барона Галмонтиса из северо-западного владения. Тот пообещал быть здесь через десять дней с тысячным войском. И, конечно же, сам король прибывает вместе с назначенным помощником, чтобы «помочь» мне защищать владения и управлять ими после сражения.
— Если оно состоится.
Джалайл бросил на юношу проницательный взгляд.
— Та же мысль и мне приходила в голову.
От всех этих новостей попахивало жареным, и Гэн сказал об этом. Королевским лазутчикам понадобились недели, чтобы обнаружить место расположения оланских дивизий, а теперь, стоилo им выступить, как король мгновенно узнает, что, где, когда и даже почему. Более того, он готов оказать помощь, но только вместе с войсками Галмонтиса, чьи владения находятся так далеко, что у него нет возможности создать союз с Джалайлом против короля.
