Новые: Мародер (СИ) - Швалев Юрий

— Что? — Переспросил он.

— Что понравилось в этом городе тебе, человек. — Голос внезапно перешел в рычание и в помещение ворвались инфицированные, накидываясь на образы учеников. Не было не криков, не визгов, только пыхтение и его пошатывало лежа, он ничего не мог поделать, его словно парализовало, он мог только беспомощно наблюдать.

Инфицированные быстро со всеми разобрались, развеяв образы учеников, словно дым и разошлись в стороны, создав коридор. И в конце коридора он увидел его. Изгой в серо оранжевой форме, обливаясь кровью он направлялся к нему не спеша и необычно важно. И вот он уже стоял передо ним, до боли знакомый и в тоже время какой-то совершенно новый, Сергей явственно видел его глаза и ощущал его дыхание, но ничего не мог сделать. Наверное так чувствует себя добыча, когда смотрит прямо в глаза хищнику. Чудовище издало вопль и ринулось на него, вцепившись в плечо. Он моментально проснулся от кошмара, нанося удар, но его парировали и мощный удар в челюсть опрокинул его с матраца, и он стукнулся лицом об лестницу, по которой только недавно поднимался в комнату.

— Успокойся. — Раздался сзади голос и его рывком подняло вверх.

Передо ним стояли двое военных в старой замызганной форме с бронированными вставками, сверля его свирепым взглядом, от которого душа уходила в прятки.

— Ты что здесь делаешь?

— Я не знаю. — Сергей еще никак не мог прийти в себя от удара и ото сна, голова сильно шумела и начала болеть челюсть. По щеке бежала горячая кровь от рассечения на лбу и во рту катался отломанный зуб.

— В казарму живо. — Прорычал второй военный, который по ходу и врезал ему и он не посмел с ним спорить.

Шатаясь, он развернулся и вцепился руками в поручень, пытаясь устоять.

— Стоять. — Сказал первый и посмотрел на своего коллегу. — Он всех сюда сейчас приманит кровью. Тащим его в лазарет.

Сергей быстро спустился по лестнице, подгоняемый ими и обернулся, ища куда ему идти и пытаясь понять, как он вообще здесь оказался. Разворот за шиворот и мощный пинок под зад показал ему нужное направление к штабу. Его бесцеремонно затащили в комнату три на три метра и усадили на стул, перед операционным столом. Врач недоуменно посмотрел вслед уходящим военным и перевел взгляд на юношу.

— Давно ты так?

— Только что.

— Это хорошо. Много запахов от крови нам не нужно. — Врач развернул стул с ним от стола и сел напротив.

— За что они меня так? — Спросил Сергей.

— Думаю за дело, а может и просто так. — Врач осматривал его рану, крутя голову. — Тебе лучше знать, что ты не поделил с десантом, а мне на это большую кучу.

Он вколол юноше обезболивающее в щеку и потрогал челюсть.

— Парень, у тебя стальная челюсть прямо, целая осталась. Выплюнь кусок зуба, хватит его катать во рту, я тебе сейчас коронку сделаю, только рану на лбу зашью и все, будешь как почти новенький. Девок будешь шрамом боевым привлекать. Боец сраный.

От весьма доброго врача, который его заштопал быстро и почти безболезненно, Сергей вышел, держась за стены примерно через полчаса. Время он не засекал, это было неважно. Выбравшись из штаба Сергей сполз по стенке и задышал этим чистым ночным воздухом, пытаясь прийти в себя.

— Ты еще здесь? — Голос десантника напомнил, что они никуда не ушли.

Возвращаться в казарму не хотелось, но и получать в голову от десантников тоже не хотелось, иначе опять придется идти к врачу, а доктор наверняка уже будет его штопать без обезболивающего. А они были рядом, провожая его взглядом от которого хотелось втянуть голову в плечи и бежать куда глаза глядят. Они шли за ним, пока он быстрым шагом направлялся к лестнице, стараясь не упасть, потому что сильно кружилась голова. Наверх он влетел почти как пуля, не смотря на шум в голове. Закрыв дверь он выглянул наружу и спокойно выдохнул, десант шел обратно к штабу. Кое как он забрался в комнату и оглядел этих придурков, поскольку понял, кому обязан тем, что оказался на улице. Сейчас они притворялись спящими, это было слышно по их дыханию, но он не собирался выяснять отношения сейчас. Это не имело значения. Видно считали это удачной шуткой, вытащить спящего на улицу. Знать бы кто эту идею придумал. Он лег на пол и уснул прямо так.

Снов не было, он просто открыл глаза и понял, что на него смотрят все ученики. Веселья в их глазах не было. Вокруг шва растекался синяк, но в принципе было терпимо.

— Извини. — Прошептала Фая. — Мы не думали, что выйдет так.

— Это была твоя идея? — Он был поражен.

Девочка затрясла головой, ее глаза наполнились слезами. Еще немного и она заревет.

Сергей заржал, просто заржал как конь, попробовал встать и от боли в челюсти упал и снова заржал. Фая была самой скромной и тихой ученицей. Он никак не ожидал от нее такого. Парни сначала заулыбались, затем начали смеяться вместе со ним. Девчонки присоединились к ним. Фая тоже смеялась, растирая слезы по смуглым щекам.

— Фая. — Наконец он немного успокоился. — Ты прямо омут с чертями.

— Какой омут?

— Неважно. — Он наконец поднялся, успокаиваясь. — У нас сегодня второй день практики. Пошли завтракать.

Подобие столовой было в казарме под ними. Это было небольшое помещение с десятью столами, по две скамейки с каждой стороны, окно выдачи еды и абсолютно пустые стены с небольшими окнами. Ребята заняли два крайних стола, на которые уже был выставлен завтрак. Завтрак был армейский, каша с хлебом и кружка уже остывшего чая, впрочем ожидать что-либо другого не имело смысла. Пока они ели напротив них устроились десантники за соседним столом. Они молча ели, не разговаривая между собой, как будто каждый из них был в своем мире. Хотя возможно так и было. Сергей посмотрел в спину того, кто ему врезал, по крайней мере он был больше всех похож на него и еще раз убедился в их гиперчувствительности. Их конечно учили в школе ощущать, когда за тобой наблюдают, но тут был опыт, набранный годами. Стоило ему только скользнуть взглядом по его спине, как тут же этот человек, резко развернувшись, уперся прямо ему в глаза своим тяжелым испепеляющим взглядом. Это был тот самый десантник, что подарил ему шрам на всю жизнь. Сергей машинально потер зашитый лоб, десантник же просто отвернулся, видно убедившись, что опасность ему не угрожает. Теперь он ему был неинтересен, поскольку не представлял угрозы или угроза была совсем минимальная. Наконец завтрак закончился в этой неуютной компании и пришедший сопровождающий вывел юнцов на площадку, где их ждал первый полноценный день практики. Сергей тихо подошел к ковыряющемуся у колеса мастеру, который был очень увлечен протяжкой гаек.

— Доброе утро мастер.

— Доброе доброе студент. — Кряхтя ответил Михаил, ковыряясь снизу. — Если бы ты пришел пораньше, оно было бы еще добрее. Вдвоем быстрее бы разобрались, а то после ночной поездки этих чертей сорвали мне пару шпилек. Говорил же им, нечего делать там.

— Завтра приду раньше.

— Вот и славно. — Михаил дотянул гайки и наконец вылез из-под машины с довольной улыбкой, которая сразу сменилась на угрюмое выражение лица, стоило ему увидеть свежий шрам. — Откуда?

— Десантник.

— Ты уже успел схлестнуться с десантом? Далеко пойдешь, если доживешь конечно.

— Это было громко сказано. Меня просто напинали, словно мне 14 лет, ах да, мне и есть 14 лет.

— Забавная шутка. — Михаил кивнул в сторону грузовика. — Поехали, практикант. Шутить в кабине дальше будешь.

Грузовик только выехал за территорию и Михаил приготовился что-то сказать, как тут же пришел сигнал.

— Поехали. — Мастер посмотрел на панель, покрутив ее, расширяя и сужая область обзора и потряс своей рыжей головой так, что даже усы затряслись, словно увидел то, чего не должно быть. — У нас лампа под замену.

— Где?

— Там же. — Мастер весь напрягся, это было слышно по голосу и по рукам, вцепившимся в руль.

— Так бывает?

— Нет. Ресурс лампы 5000 часов минимум. Потом она начинает терять мощность, но еще опасна для инфицированных примерно 3000 часов. Дефектов никогда не выявлялось за все десять лет эксплуатации.