Пацифист. Том 2. Мастер - Касим
Сложность была в том, что таких каменных пик здесь было сотни, а значит мне нужно было выложиться на полную, чтобы заставить их сработать одновременно. Ведь первый же поломанный корабль может создать такие волны, что сдвинет другие корабли, вынудив заново создавать столбы.
Нужно было сделать все за раз. За один удар. Без права на ошибку.
Поэтому я ни капельки не шутил, когда говорил что дело будет тяжелым.
— Мы на месте. — Сказал я, как только мы прибыли к точке, откуда мне было удобнее всего наносить последний штрих. — Готовься. Все дно тряхнет.
— Хорошо, отец. — Кивнул он, состроив серьезное выражение лица, заставившее меня невольно вздрогнуть. Не знаю что, но происходящее и сам взгляд Якона заставили меня глубоко вздохнуть и сказать напоследок:
— Я верю в тебя, сын.
И, не обращая внимания на его вытянувшее лицо, прикрыть глаза, полностью отдавшись на волю готовящегося покорения.
Местную магию не зря называют покорением. Магия это сотворение чудес, полное нарушение законов реального мира, а покорение это именно что покорение какой-либо стихии.
Это жесткое требование. Это приказ, который невозможно не исполнить. Это ордонанс человека над самой природой. Это аксиома, продавленная самой волей покорителя.
Да, в какой-то момент грань между покорением и магией стирается, как это видно на примере полета магов воздуха и лечения магов воды, но сейчас я творил самое банальное, можно сказать базовое покорение.
Я требовал, что бы камень ударил вверх.
Да, в сотнях разных мест. Да, с такой силой, чтобы пробить стальную переборку. Да, с такой скоростью, что не успеть раскрошиться под весом кораблей, но все равно — это было покорение.
Самое банальное покорение, которое я за свою жизнь совершал не сотни и не тысячи раз. Счет давно пошел на миллионы.
И чтобы сейчас я не справился?
Да никогда!
— Гра-а-а-а-а!!! — Вырвался из моей глотки настоящий рев, когда все мое Чи, вся моя жизненная энергия огромной волной разошлась от меня, направляясь к своим целям и там замирая, дожидаясь последней команды.
Удара.
«Еще чуть-чуть… Еще чуть-чуть» — Повторял я про себя, все ниже пригибаясь к земле и занося над собой кулак.
Каждое движение давалось тяжело. Казалось что к каждой мышце, к каждой кости, к каждому нерву привязали толстую цепь и теперь тянули в разные стороны, стараясь не дать мне завершить удар.
Но все было тщетно.
Я двадцать лет проливал пот и кровь, оттачивая свое мастерство. Двадцать лет пробивал собственные барьеры. Двадцать лет осваивал всевозможные проявления земли. Двадцать лет шел к этому моменту.
Может быть когда-нибудь все это станет не важно на фоне таких гениев как Тоф и Аанг, но сейчас я сильнейший! Сильнее Буми, сильнее Тоф, сильнее любого одаренного из ныне живущих. Сейчас я, черт возьми, сильнейший покоритель земли в мире!
И чтобы я не справился с тем, чтобы не поднять камень?
Не дождетесь.
Шух…
Бабах…
Удар был нанесён и вся земля на дне залива Юи содрогнулась.
* * *
Крак…
В тот момент сотни каменных сталагмитов, с закрепленными на вершинах стальными пиками, рванули наверх, одновременно нанося удары по трещинам в днищах боевых кораблей.
Скирр-р-р-р…
Для которых это стало последней каплей. Металл, подточенный и с трудом державший внутреннее напряжение, треснул и больше не мог поддерживать стабильность силовых наборов.
С громким треском и скрежетом, тупым клинком ударивший по ушам каждого из присутствующих на берегу солдат и гражданских, сотни крупнейших кораблей Народа Огня начали деформироваться и идти ко дну.
— Отец! — Но виновников происходящего это не волновало. В данный момент один из них еле держался на ногах, захлебываясь от пошедшей из носа крови, пока другой пытался хоть как-то его подлатать. — Ты в порядке? Что с тобой?
— Все нормально. — Едва слышно, с заплетающимся помутнения языком, ответил ему бывший Бейфонг, тыльной стороной ладони стерев кровь с лица. — Как все прошло? Все получилось?
На что единственный маг крови засунул руку в бушующую рядом с ним воду и через несколько секунд ответил, улыбнувшись:
— Они тонут, отец. Все две сотни.
— Слава Духам… — Прошептал ослабший покоритель земли, едва не свалившись на руки не ожидавшего такого приемного сына, чтобы через мгновение вздрогнуть и, схватив его за рукава, спросить:
— А люди? Они выбрались?
На что Якон лишь прикрыл глаза, сосредоточившись на своем чувстве крови, чтобы сначала улыбнуться…
— Все нормально, пап. Они уже спрыгнули с кораблей и плывут к берегу. Часть даже на берег выбралась.
… а затем мгновенно стать мертвенно-бледным.
— Что случилось? Что ты увидел? — Что не могло остаться незамеченным одним ослабшим попаданцем, сразу потребовавшим ответы.
— Ничего. Все нормально. Я просто заметил китокраба на границе залива. Он такой большой… — Попытался отбрехаться Якон, но безуспешно. Его отец слишком хорошо знал своего сына, чтобы просто так поверить в такую глупую ложь, явно придуманную на коленке.
— Якон! — Крепко, даже несмотря на свое ослабленное состояние, сжав ладонь на его предплечье потребовал он, глядя прямо в глаза паниковавшего мальчишки.
Тот не смог долго такому сопротивляться.
— На одном из крайних кораблей шесть сгустков. Слишком маленьких, чтобы быть солдатами. — Ответил он, все же разорвав зрительный контакт.
Вот только Шайнингу это не требовалось. Он все сразу понял и начал вставать, несмотря на одолевавшую его тело слабость. Ведь случилось худшее. То, что он даже не предполагал. На одном из кораблей патрульные не справились со своей задачей и проворонили детей, решивших забраться на корабль и забраться в трюм, украв оттуда что-нибудь ценное.
— Отец, не надо. — Попытался остановить его Якон, удерживая не желавшего останавливаться Бейфонга. — Ты ослаб. Ты ничего не сможешь сделать. Давай я сам все сделаю…
— Пока ты будешь прорубать обшивку они все погибнут. — Отмахнулся он, наконец встав и выпрямив спину. — Нужно действовать сейчас. Быстро. Перенеси нас туда.
— … — На что парень ничего не ответил, лишь еще
