Задира - Владимир Николаевич Малый
Что ж, раз нет возможности привычного и простого силового давления, будем импровизировать. Благо талант шамана работает, как и его недавний пример.
Подхожу к Экуппе и Эмме и усаживаюсь, как недавно шаман, на восточный манер. В моем родном теле я не смог бы этого сделать без изрядной порции кряхтения и жалоб на предательские колени, но организм Бродяги готов и рад выкидывать и не такие коленца.
Эдвардс и Элизи мне явно рады, но не решаются приближаться. Видимо, тоже понимают, что дело – дрянь, а, может, и Экуппа на них как-то воздействует, сдерживая от нежелательных порывов и намерений.
Язва. С ней все непросто. Она явно мне не рада, но находится сейчас в процессе какой-то серьезной внутренней борьбы. Словно бы принимает очень непростое и неприятное для себя решение. С ней нужно быть особенно аккуратным, потому что мы открыто играем за разные стороны конфликта. Жаль, что рядом нет пса, мне было бы немного спокойнее под его охраной, пока мы с Экуппой будем общаться. Хотя…
Экуппа с Эммой подходят ко мне. На лбу у девушки мрачная и решительная морщинка, но в глазах все еще видна радость от встречи с кошкой, да и меня ей видеть, определенно, приятно.
Белая садится напротив, повторяя мою позу. Эмма ложится между нашей парочкой и остальной командой, поворачиваясь мордой к ним, и беззвучно оскаливая клыки – чувствует умничка мою тревогу по отношению к наемнице!
- Привет! – говорю я ей. – Узнала?
- Конечно, - улыбается она в ответ, - правда, с закрытыми глазами это сделать было бы проще: тела меняешь, как перчатки! Знаешь, первое время мне без тебя было даже одиноко. Но сейчас я рада текущему состоянию дел. Спасибо, что помог мне выжить и прийти в себя. Я этого не забуду!
И так, что мы имеем: мне сдержанно благодарны, я ей не чужой, но и беспределить мне здесь не дадут. Девочка стала взрослой и независимой. Как ей кажется.
- Я тоже в этом мире времени зря не терял. Много чего узнал, еще больше – понял. А кое-что даже осознал.
- И сейчас будешь учить меня жизни? – усталая и ироничная улыбка, наверняка очень похожая на мою, которую я плохо скрываю в случаях, когда кто-то из старших товарищей решает дать мне бесплатный и – главное – непрошенный совет.
Как любой подросток, она уверена, что наперед знает все, что я могу ей сказать. И она так же подвержена влиянию извне, воздействие которого отказывается признавать.
Что ж, тогда постараемся избежать нравоучительного монолога, положившись на Душевную беседу, тем более, что уж Души то мы друг другу открыть не побоимся.
И вот, не сговариваясь, мы уже не на траве, припорошенной прибрежным песком, а каждый – на границе своей выручай-комнаты.
И первое, что бросается в глаза – убранство комнаты. Я был неправ, потому что девочка явно повзрослела. Ее обитель теперь выглядит одновременно уютной и практичной. В ней нет ничего лишнего и все расставлено на своих местах. Но вместе с тем, от этого здесь как-то одиноко и немножко грустно. Обезличено как-то.
А у меня все тот же хронический бардак! Правда, носки лежат по парам и на вид даже чистые и целые. А на дальней стене появилась книжная полка. Правда, там всего три стоящие порознь книги с пестрыми зелеными корешками обложек. Странно, но как я ни пытаюсь, все равно не могу разглядеть названий.
- Какой кошмар, - широко распахивает глаза Экуппа, - такого я в твоей жизни не помню даже, когда вы с друзьями снимали одну квартиру на четверых!
- Да это просто такой период, когда ты живешь и сначала не обращаешь внимания на нарастающий беспорядок, потом миришься с ним, затем терпишь, пока чаша терпения не переполнится, и уж потом, когда на пол падает та самая соломинка, что ломает спину верблюда, ты наводишь порядок.
- И когда ты ожидаешь переполнения чаши?
Девушка удивлена неожиданным поворотом беседы, которая ей интересна.
- А я стараюсь не доводить до крайностей. Если всмотреться, то у меня здесь не так уж и много лишнего.
- Например, как с десяток обрезанных ногтей на полу? Это же гадость!
- Они здесь по двум причинам: во-первых, они порой отлетают в неизвестном направлении, и найти их просто не реально, пока не наступишь на них босой ногой. Отсюда, возможно, и живописно валяющиеся снятые носки! Во-вторых, нужно же было дать тебе шанс хоть к чему-то придраться. Поскольку все остальное здесь на своем месте.
- Как та пустая коробка из-под пиццы со следами окаменевшего плавленого сыра на фольге?
- Из-за фольги я ее и не выбросил, скорее всего. У меня есть пара друзей, которые порой очень ценят фольгу, как материал, способствующий снятию стресса.
- Ужас какой! У тебя есть друзья, которые нарушают ваши законы? И ты им в этом потакаешь?
- И да, и нет. Обычно, пока они еще готовы меня воспринимать, я говорю им о том, что их действия не столь безобидны, как им кажется…
Экуппа уже открыла рот, чтобы задать очередной вопрос, но, внезапно поняв, к чему я веду, восхищенно улыбнулась.
- Значит, ты хочешь сказать, что я собираюсь сделать нечто весьма неосмотрительное? – полуутвердительно произнесла она.
- Ты про уничтожение мира? Да, я считаю, что так поступать неосмотрительно! Запустить Армагеддон – это довольно незрелый поступок.
Звонкий смех в ответ. Искренний, натуральный. Девчонка оценила иронию, не восприняв ее в штыки. Это хорошо, это значит, что она изначально против меня не настроена, следовательно, получится хотя бы донести до нее свою мысль, заставить задуматься.
- Женя, я нашла книгу, где есть ответы на все мои вопросы. Даже на те, которые я еще не успела сформулировать. Теперь для меня вообще нет никаких секретов и даже неясностей. В нашем мире все идет к полномасштабной всепожирающей войне. Я сейчас освобожу тех, кто ее легко предотвратит, и наведет былой порядок. Бунт
