Сакрополис. Маг без дара - Сергей Николаевич Чехин
– Ха-ха-ха… – Даллас гулко рассмеялся, пытаясь ткнуть в меня винтом, как копьем. – Ты забавный малый. Когда я высосу твою силу, то не стану убивать. А посажу в клетку, как макаку. Сдается мне, от тебя веселья будет побольше.
– Высосешь ты точно – уж не сомневайся. Но только не мою силу.
Несмотря на абсолютно убогую и детскую перепалку, она сработала лучше, чем я ожидал. Британец топтался на месте посреди парка, все глубже погружаясь в вязкую землю, а на стальные сабатоны уже налипли, наверное, все котлы и ванные города. Под мышками и коленями точно темный пот расползалась ржавь, однако двигался механизм все так же проворно, вот только эта ловкость давалась большой ценой.
– Жалкие глупцы! Неужто надеетесь одолеть меня своей жалкой шайкой? Ну ничего – поиграйте напоследок. Почувствуйте себя героями. А уж потом я поглощу вас без остатка! Как и всех, кто станет на моем пути!
Гудя без перерыва угрозы и оскорбления, коммандер не слышал, как все громче скрипит сталь, а доспех замедляется с каждым движением. Вместо этого он раз за разом пробовал задеть меня цепью или осью винта, а я отвечал потоком огня, света и колкостей.
– И это все, Картер? Как ты собрался покорить мир в этой рухляди?
– Рухляди? – захватчик снова захохотал, упиваясь безнаказанностью и неуязвимостью. – Разве рухлядь может вот так?
Он метнул в меня якорь. Я на последних долях секунды отклонился в сторону, после чего незаметно ослабил звенья ржавчиной. Якорь долетел аж до стены и зацепился за боевой ход. Распаленное самолюбие ударило врагу в голову сильнее всякой магии – тот явно захотел наглядно показать свою мощь и попытался опрокинуть часть кладки.
Пыхтел, гудел, зарывался в грунт и тянул изо всех сил, но отяжелевший механизм подчинялся уже не так быстро и охотно. И чтобы не упасть в грязь лицом, выродок рванул что есть дури, отчего поеденная ржой цепь лопнула, и громадина отклонилась назад, как старик с радикулитом. В грязь не упала (вот была бы ирония), но и быстро выпрямиться не смогла – так и стояла, почти как Нео под пулями, и скрежетала суставами.
– Твой голем такой же старый, как и ты сам! – рассмеялся я прямо в забрало. – Тебе бы у камина сидеть, попивать ром и трубку покуривать, а не планету захватывать!
Даллас поднатужился и почти принял вертикальное положение, но затем сорвался на долгий мокрый кашель.
– Хотя нет – трубка до добра не доводит. Как и ром. Ты слишком много злоупотреблял в своей никчемной жизни. Сначала табаком и ромом, а потом и нашим доверием. Вот и стал не царем мира, а старой злобной зазнавшейся развалиной! Ты – вероломный предатель и позор короны. Даже твои сослуживцы-капитаны плюнут в твою обрюзгшую рожу, когда узнают, что ты натворил!
Враг заревел, выбросил оружие и хлопнул клешнями, намереваясь раздавить меня, как букашку. И у него почти получилось – я не успел сманеврировать, но развел руки в стороны и поднял щиты, и громоздкие манипуляторы ударили в них, но лишь чудом не сжали меня в лепешку.
Мы оба оказались в патовой ситуации. Картер напрягался до предела, но не мог меня раздавить. Я же потратил порядочно сил, чтобы вырваться из смертельной хватки. Все, что оставалось – напрягаться до зубовного скрежета, потеть, хрипеть и надеяться, что мана противника кончится быстрее моей.
Вот только сдаваться лорд не собирался и давил что есть мочи. И когда из носа брызнула кровь, а красная пелена застила глаза, я разглядел внизу слабое свечение, будто кто-то пытался прорезать нагрудник изнутри сварочным аппаратом.
Вот оно – силовое ядро!
Реактор, артефакт и движущая сила голема, его техномагическое сердце!
Раскалившееся настолько, что не только выдало свое положение, но и расплавило собственную броню. Только бы освободиться, и я бы смог нанести решающий удар.
– Матвей! – раздался внизу знакомый голос. – Держись!
Под ногами титана собрались все магистры и студенты. Алина выпростала из спины темно-фиолетовые щупальца, те стрелами взмыли вверх и обхватили правую клешню. Вивьен и Зых с помощью воздуха подняли толстый водяной жгут на достаточную высоту, и тот оплел левое запястье, после чего потянул в противоположную сторону.
Остальные маги разбились на два отряда и присоединились к преподавателям. И приложили все силы, всю ману, весь душевный порыв и жажду свободы, чтобы ослабить хватку гиганта хотя бы на толику. И этой толики хватило, чтобы я выскользнул из захвата и воспарил под самым куполом.
Но не для того, чтобы сбежать, а для того, чтобы закончить этот бой победой – пусть даже ценой собственной жизни. Панцирь прогорел настолько, что я увидел ядро – огромную – в три обхвата – граненую сферу насыщенного рубинового цвета с крохотным солнцем в середине.
Сферу окружала дюжина золотых колец с неведомыми горящими письменами, отчего казалось, что артефакт вращается одновременно в нескольких направлениях. А может, так оно и было – пес разберет эти внеземные технологии. Понимал я лишь одно – сейчас лучший момент, чтобы избавиться от этой заразы навсегда.
Я мысленно простился с новыми друзьями. С болью посмотрел на истерзанный город. С ноющей печалью – на прекрасное море, видом которого, вполне вероятно, наслаждался в последний раз. После чего призвал всю оставшуюся силу, и та окутала тело столь ярким белым сиянием, что перед глазами осталась только мерцающая краснота ядра.
Куда и нырнул вниз головой и расправив руки, точно крылья. Полет, казалось, длился вечность, а сфера приближалась столь же медленно, как и планета перед космическим кораблем. Но вот ее свет разлился столь же широко, будто целое озеро сияющей крови. И я пронзил его насквозь, не встретив никакого сопротивления. И понесся через калейдоскоп неведомых звезд – похожих на те, что встречали меня при появлении в новом мире.
А затем все исчезло. И я погрузился в холодный мрак. Куда падал, протягивая пальцы к стремительно гаснущему свету.
Алому свету.
Ядро растрескалось, остывало и рассыпалось мелким крошевом, а вместе с ним разваливался на куски и голем. Без магии металл уже ничто не удерживало вместе, и атлант, грозивший покорить весь мир, так и не сумел расправить плечи.
Моя миссия выполнена.
Квест завершен.
Награда получена.
И я встречал небытие с теплой улыбкой, убаюкиваемый катарсисом и тихим пением подступающей смерти.
А затем свет стал ярче – но не алый, а обычный, солнечный. В спину легонько ударило что-то мягкое и быстро подняло из глубины – прямо в
