Наномашины, Демон-Принц! Том 8 - Николай Николаевич Новиков
«Придурок».
«Выскочка».
«Наглый урод».
Каскад измывательств неожиданно, в один момент прорывается мне на голову! Я захожу в класс, и, однако, такой наглости здесь уже не встречаю. Будто это болезнь, и распространиться на всех она не успела. Даже мои друзья не знали!
Дальше день прошёл нормально. Мы оглядывались, но ничего не видели — нас и правда опасались, прямо оскорблять никто не решался.
Но наступает следующий день. Объединённый урок ИЗО. Заходит наш классный руководитель и прерывает урок.
— Ученики. Как многие из вас знают, кто-то создал группу в соцсетях и нагло оскорбляет учеников нашей школы. Мы не знаем кто это, но убедительно просим этого человека связаться с директором. Поверьте, мы его найдём. И ему ещё не поздно сознаться и решить это миром!
Все зашептались. Мы с парнями переглянулись.
В классе не было пары детей. Говорят — они увидели про себя посты и сильно занервничали, и остались дома, едва ли не в истерике отказываясь идти.
Учительница выждала ещё минуту, на каждого посмотрела строгим взглядом и, вздохнув, всех поблагодарила и пошла на…
— Да все же и так знают кто это, — сказал Август.
Все перестали шептаться, и я ощутил, как мысленный взгляд направился на меня. Я поднял глаза. Моё сердце забилось чаще, а кулаки сжались сами.
— Это. Не. Я, — процедил я.
— Ну, я не знаю. Говорят ты, — пожимает он плечами, — Может и не так.
Дети. Тупые дети! Ну как их легко убедить! Неужели я бы так тупо спалился, если бы правда поливал всех грязью?
Но им большего не надо. Это третий класс. И тот, кто за этим стоит, об этом прекрасно знал. Меня подставляют намеренно. Кто-то социально одарённый. Гений в манипулировании. Как например…
Катя или Август.
— Никто ничего не знает, Алмазов! — отчеканила учительница, — И прошу без поспешных выводов! Мы найдём виновного.
— А вы же не покрываете его, потому что его семья имеет большую власть в школе?
Я ещё сильнее сжал кулаки. Наглая мразь…
— Нет. Такому — не место в заведении высшего класса! Не место среди аристократии! Можете быть уверены.
И она ушла, оставив класс в тишине. Учительница биологии, всё это послушавшая, лишь вздохнула, и остаток урока прошёл в полном унынии.
И как только прозвенел звонок…
— Ты… — процедил я, вставая к Августу.
— Не я! Честно — не я! — поднял он руки, — Тупо же мне так палиться!
И он ловко выбежал из класса, прежде чем я до него дотянулся. Все, кто это видел, расценили это не как разбирательство с подставой, а как обвинение в палеве.
Любое моё действие меня топит.
— Миш, а это правда… — обеспокоенно подошли друзья.
— Это. Не. Я! — прорычал я, сжимая кулаки и впиваясь ногтями в кожу до крови, — И вас убеждать⁈
— Л-ладно. Мы верим… — переглянулись они, — А кто?..
— Да откуда я знаю⁈
«Пользователь, критический уровень стресса. Гнев начинает вас заполнять»
Я выдыхаю. Пытаюсь успокоиться. Выходит скверно, но как-то выходит.
Ничего. Эту сволочь найдут. Я попрошу отца, они просто перероют всю сеть и вычислят автора страницы! Просто подождать. Хуже ведь не будет.
Да ведь?
Я так думал.
Но на перемене мне будто невзначай постоянно наступали на ноги.
В столовке — везде, где мы не хотели присесть, всегда было «занято», и «сейчас друг придёт, сядьте на другое место».
На уроках я не слышал учителя, потому что голову заполняли мысли учеников. «Тварь. Придурок. Выскочка. Урод». Раз за разом. И с каждым часом такого становилось всё больше. Всё отчётливее. Я понимал…
Меня начинают травить.
Я становлюсь изгоем.
«Да я же… ничего… не сделал…», — я стоял посреди коридора, после одного из двойных уроков, — «Я же просто… хотел… учиться!»
Кости трещали, а челюсть сжималась до скрипа! Что-то навязчивое, настойчивое шептало в моей голове!
Меня? Травят? МЕНЯ⁈ ОНИ⁈ Эти… слабаки? Эти… визжащие, мелкие свиньи?..
А что они сделают против… силы? Они откроют рот со сломанной челюстью, они толкнут, если не смогут ходить? Они прольют компот, если их пальцы будут вывернуты?
Почему я вообще… терплю эту мошкару?
*Тик*.
Я мотаю головой. Нет. Плохие мысли! Очень злые. И будто вообще не мои. Выдыхаем. Сегодня поговорю с папой, через пару дней всё решится! Суви не должна приезжать в ТАКОЕ!
Вхух. Выдыхаем.
Я с трудом успокаиваюсь и возвращаюсь в класс. Тетрадка была уже открыта, потому что двойной урок, поэтому люди только возвращались, а вещи… были… на…
Мои вещи… здесь и лежали…
— Ха-ха, смотрите! Кайзеру кто-то в тетрадку харкнул!
Моя тетрадка была открыта на середине, а внутри — мерзкий зелёный плевок.
В неё плюнули.
В мою тетрадку. В моё имущество. Плюнули.
Рядом был Максим. Он это видел.
— М-Миша?.. Я… я правда не видел! Класс-то открыт был! И мы все вышли! — он с шоком смотрел в тетрадку, — Да кто это мог сдела…
Мою шею сводит. Я дёргаю головой.
Снова дёргаю головой. В голове растёт звон.
— М-Миша?.., — хмурится друг, — С тобой всё…
Я разворачиваюсь и со всех ног выбегаю в коридор! Я пролетаю детей, толкаю эту мелочь плечом, сбивая с пола! Спускаюсь на первый этаж и залетаю в офис отдела безопасности!
— Камеру мне. Записи! — кричу я на молодого сотрудника.
— Но нам…
— ЖИВО! — нечеловеческий, звериный рык парализует парня, и он на миг содрогается.
Я — сын главы СБ. Моя семья — буквально вся власть здесь! Мне не посмеют не подчиниться сотрудники МОЕГО отца!
Мне показывают запись с моего класса. Отматывают. Вижу, как заходит, судя по всему, среднеклассник. Да, тот же, что и бортанул. Оглядывается. Харкает мне в тетрадку и быстро уходит.
Слежу куда идёт. Кабинет математики.
Я резко разворачиваюсь и бегу обратно! На том же этаже! Через пару дверей! В этот же момент в коридор выходят мои друзья, пытаются меня окликнуть! Не обращаю внимания. Пролетаю мимо. Быстро заворачиваю в кабинет.
Глаза рыщут по классу, выискивают дичь! Вижу. Жирная свинья смеётся с другом.
— О, Михаэль! Какими судь…
И не успел он договорить, как при всём классе я пролетаю через парты и пробиваю кулаком в челюсть! Бах!
Наглый урод переваливается через стул и падает на спину!
Моё тело трясётся. Шею сводит, отчего я постоянно
