Тьма. Том 3 - Лео Сухов
— Да? — жалобно спросила госпожа проректор.
— С Федей и Ивановым! — кивнул он. — Мы тебя или подберём, или перехватим по пути! Поняла?
— Ладно!.. — Мария Михайловна повернулась ко мне и тут же стала серьёзной: — Он точно довезёт?
— Обещал, — кивнул я.
— Ладно… Тогда, — Мария Михайловна снова приникла к трубке. — Лиза, ты тут?.. Слушай тогда….
Я подслушивать не стал, попытавшись отвлечься. Со стороны улицы доносились завывания тревоги, голос из динамика снова и снова повторял одно и то же сообщение. Далеко на юге тёмное ночное небо разрывали вспышки, и с каждым разом они становились всё ближе.
Там шёл бой. Не такой, в каких довелось принять участие мне, когда нашествие едва начиналось. Гораздо более жестокий и интенсивный. Русь успела стянуть силы и встретить врага всей своей мощью. Но, видимо, даже этого оказалось недостаточно…
Тьма подступала к городу. И, таща на буксире Марию Михайловну вслед за Ивановым, который спокойно рассекал толпу паникующих городовых, я подумал о том, что так уже было не раз и не два…
Менялось время, менялось вооружение, но вновь и вновь шёл бой, лилась кровь, а отродья Тьмы разбивались о ряды защитников, но теснили их… И всё ближе подбирались к очередному городу, который в спешке и панике покидали его жители.
А потом начиналась резня на улицах. Пылали деревянные постройки, рушились каменные и кирпичные дома, крошился бетон… Летели стрелы, свистели пули и ядра, рвались снаряды, строчили пулемёты… Бомбы, дирижабли и воздушные шары, винтовые самолёты, реактивные самолёты… Ракеты и бомбы….
Век за веком, десятилетие за десятилетием… Люди развивались, придумывали всё новые и новые способы защиты, изобретали всё более смертоносное оружие…
И ничего не менялось.
Вновь и вновь Тьма подступала к городам, чтобы поглотить их. А заодно и тех, кто не успел вовремя отступить.
И больше Тьма из захваченных ей земель не уходила.
Пожалуй, в этой закономерности было лишь одно исключение. И продлилось оно чуть больше двух веков. А если точнее, двести двадцать три года.
В здешней истории Руси его называли Блистательным Походом. Те самые два века, когда под стягами Руси тысячи людей устремились на восток, за Урал-камень.
Нет, Тьма не ушла с тех земель, которые успела захватить. Зато и ни одна её попытка продвинуться вперёд не увенчалась успехом. И тогда Русь выросла. Тогда она распространилась до самого Великого Океана, который в мире Андрея назывался Тихим. Тогда русские заставили саму Тьму замереть в страхе. Или не в страхе?
— Садитесь! — мои размышления прервал Иванов, указав на старомодный автомобиль чёрного цвета.
Нет, это не был автомобиль, как у Пьера. Скорее, машина стряпчего приходилась внучкой этой древней, как мир, красотке. Такие автомобили, если не ошибаюсь, делали ещё в начале прошлого века. Широкие крылья над колёсами, длинный угловатый капот, настоящие диваны вместо привычных сидений…
В общем, передо мной стоял невероятно красивый музейный экспонат.
Жаль, что и вправду, скорее, музейный экспонат. Время отчаянно поджимало, и даже мои способности сейчас бы ничем не помогли…
— Такие ещё делают? — удивилась Мария Михайловна, отвлёкшись от телефона.
Тоже, видимо, начала подозревать, что ехать мы будем долго и печально.
— Конечно, нет! — усмехнулся Иванов. — Но я к своей «ласточке» привык, хоть она и коптит воздух.
Кивнув нам, чтобы залезали внутрь, он уселся на место водителя и запустил двигатель. Тот чихнул, где-то под капотом заструилась тенька, намекая на использование каких-то артефактов или заклятий, а мотор завёлся и заворчал.
Не так говорят электромоторы: они лишь тихо гудят, скрывая свою мощь. Не так разговаривают моторы бензиновые: они любят рычать, рассказывая о своей силе.
Так, как урчал довольный монстр под капотом машины Иванова, говорят паровозы, которые уверены в своём безграничном могуществе.
— Она паровая? — не поверил я, пристраиваясь рядом с Марией Михайловной.
Почему-то садиться в такой машине на переднее сиденье показалось мне кощунством.
— Ну, от той машины, которую я когда-то купил, в ней мало что осталось… — признался Иван Иванович, с нежностью погладив руль. — Но принцип действия не изменился: работает она на пару.
— Даже без теньки? — не поверила Мария Михайловна.
— Колдовство нужно только для запуска двигателя. Чтобы не пришлось десять минуть ждать разогрева котла, — Иванов снова усмехнулся и, переключив рычаг передачи, надавил на газ.
Чухнув, автомобиль резво покатил к выезду с территории усадьбы.
— Ну и да, на изменённых тенькой угольных брикетах моя «ласточка» бегает резвее. Но может и на простом древесном угле.
Иван Иванович потянулся к бардачку и, вытащив синюю артефактную мигалку, пристроил её на крышу. Звук сирены огласил окрестности, смешавшись с тревожным сигналом, который не замолкал ни на минуту, а автомобиль опричника вырулил на улицу…
И вот тогда я понял, что какой бы древней ни выглядела эта музейная редкость, впечатление было ошибочным.
Чухая, как разгоняющийся паровоз, машина резко прянула вперёд. И за считанные секунды взяла разбег до скоростей, которые в этом мире мне ещё видеть не доводилось. Да, у Андрея сто пятьдесят километров в час никого бы не удивили… Но и там такие скорости выдавали разве что на трассе, а не на узких улочках города.
Мне стало страшно… Марии Михайловне тоже, и она вцепилась мне в руку, глядя вперёд круглыми глазами.
А Иванов, похоже, вообще не парился, обгоняя спешащие мимо машины городовых, как стоячие.
Лишь один момент заставил его напрячься, и то слегка, в то время как я рисковал чистотой штанов. На одном из поворотов, чуть сбросив скорость, а потом вновь разгоняясь, мы вылетели к перекрёстку…
…Который как раз пересекала военная колонна.
И остановиться уже не вышло бы: не бывает в мире таких тормозов.
Но Иван Иванович, оторвав одну руку от руля, сформировал в ней что-то, из-за чего в теневом зрении стал похож на сплошной клубок из жгутиков. Видимо, это было действительно очень сложное плетение.
А затем опричник лёгким движением кинул его вперёд.
Заклятие ударило в землю рядом с проезжающим броневиком, с которого на нас с ужасом смотрели несколько воинов. Видимо, они тоже вот-вот ждали удара.
Но его не последовало. Хотя Мария Михайловна успела обречённо пискнуть и закрыть глаза, а я просто покрепче обнял её за плечи и распрощался с жизнью.
Пространство перед машиной исказилось, будто кто-то крутанул ладонью по картине с невысохшей краской, и машина Иванова влетела в эту странную
