Нежное создание 2 (СИ) - Штиль Жанна
Ван дер Меер понял опасения компаньонки:
— Пересмотрю путь следования ночной стражи. Распоряжусь, чтобы по этой улице вечером и ночью стражники ходили чаще.
— Так можно?.. Спасибо, — обрадовалась Ника, довольная, что вопрос решился без упоминания капитана ночного дозора Алана Матфейсена. Спросила: — Будем прописывать в договоре срок возврата моего долга?
Продолжая неспешно сворачивать плотные листы в рулон, чуть помедлив, мужчина спросил:
— Каким будет срок, как сама думаешь?
— Думаю, недолгим. Точнее скажу, когда представишь мне полные расчёты.
Кэптен насмешливо хмыкнул и снова с пристальным недоверием посмотрел на компаньонку.
— Дай бечёвку, — держал норовившие развернуться бумаги.
Ника огляделась. Не найдя ничего подходящего, стянула с хвоста узкую атласную ленту и перевязала ею рулон. Заплетая волосы в пышную косу, вспомнила:
— Серьги.
— Надень, — попросил Ван дер Меер, наблюдая, как девушка бережно заворачивает их в лоскуток бархата. — В последний раз.
Ника растерялась. Она ни разу их не надевала. В той жизни серьги не носила и мочки у неё проколоты не были. Мать не раз предлагала проколоть, и девушка знала, что получит в подарок красивые дорогие серьги, которые невольно привлекут внимание к её уродливому лицу.
Просьба мужчины не показалась бестактной или противоестественной.
Сбросив шаль, Ника стояла у зеркала и смотрела на отражение Руз, выглядевшей в этот миг необыкновенно хорошенькой. Голубые камни впитывали отблески свечного пламени, светились изнутри, отражались в зрачках Неженки яркими вспышками, сливались с цветом её глаз, притягивали взгляд.
Девушка не смела шелохнуться. Заворожённо смотрела на волшебный блеск камней. Ничего прекраснее в своей жизни она не видела! Будущую их обладательницу они сделают не только красивой, а и счастливой.
Не шелохнулась и тогда, когда к ней подошёл Ван дер Меер и стал за её спиной. Наблюдала, как он медленным взором окидывает стать Руз, как в его глазах читается немое восхищение.
Девушка вскинула руки, чтобы снять серьги, но Кэптен перехватил её ладони. Сжав, опустил, ненавязчиво прижав к бёдрам.
— Тебе они необычайно к лицу, — наклонив голову к плечу, продолжал изучать отражение в зеркале. Упивался виденным.
Ника засопела. В груди тяжело трепыхнулось сердце; тело окатила жаркая волна.
— Такие будут к лицу даже самой некрасивой женщине, — прошептала отрешённо. Сдерживая подступившие слёзы, подняла глаза к потолку.
Адриан отошёл к столу:
— Оставь их себе.
Забрав рулон с чертежами, прихрамывая, он спешно направился к двери. Прихватив трость, глухим голосом сказал:
— Посвети мне.
Ника поспешно сняла серьги и взяла подсвечник.
Догнала мужчину в коридоре, встала перед ним, останавливая. Отогнула на его груди полу кафтана и втолкнула во внутренний карман лоскуток с украшением. Прижала ладонь, словно накладывая печать:
— Я справлюсь, Кэптен. Нам позарез нужны деньги. Не продешеви.
Глава 5
Они спускались по лестнице.
Ника шла впереди. Она забрала у Ван дер Меера рулон с чертежами и освещала лестницу, высоко подняв подсвечник. Прислушивалась к уверенно стучавшей трости позади себя. Лёгкий сквозняк доносил до неё свежесть смолисто-елового аромата мужского парфюма, настраивал на лирический лад.
Девушка замедлила шаг. Вот бы остановиться, повернуться к Кэптену… пусть бы он врезался в неё, а она обвила бы его шею руками и… поцеловала…
— Руз, не спи, смотри под ноги, — вывел её из блаженного состояния строгий голос Ван дер Меера.
— Верно, голову свернуть можно, — проворчала она, поправляя рулон под мышкой.
— Что? — не расслышал Адриан.
— Лестницы, говорю, у вас слишком крутые, — подняла выше подсвечник.
— У вас не такие? — усмехнулся Ван дер Меер.
— Не такие, — буркнула она в надежде, что её не услышат. Возмущённо сказала: — Не лестницы, а настоящий тест на выживание в экстремальных условиях. Вверх — ползком, вниз — кубарем. Сплошное безобразие! Ах!..
Оступившись, схватилась за поручень. Рулон выпал из-под мышки и покатился вниз.
У Ники оборвалось сердце: накаркала! Она сжалась в испуге, взмахнула подсвечником, содрогнулась, когда неожиданно спасительная мужская рука схватила её сзади, удерживая за ворот платья. Попавшие в захват волосы вызвали адскую боль в гематоме на голове. Синяк на груди почти сошёл, а вот шишка на затылке, стоило её задеть, по-прежнему пульсировала жгучей болью.
Девушка зашипела и ухватилась за руку Кэптена:
— Задушишь, — тяжело дыша, завертела головой. Поморщилась: — Всё в порядке. Сам не скатись. А то и меня снесёт ударной волной.
— Госпожа Маргрит каждый день на могилу Якубуса ходит. Одна, — негромкий голос Адриана прозвучал в тишине с укором, царапнул по нервам ржавым гвоздём.
— Ты это к чему сказал? — развернулась Ника к мужчине, едва не выронив подсвечник. — Следишь за мной? Не хожу на могилу и не пойду.
Ван дер Меер тяжело вздохнул:
— Экономка сказала. Не в укор тебе. Я тоже на его могиле ни разу после погребения не был.
Подсвечник дрогнул в руке девушки; затрещал пролившийся воск; задрожало пламя свечей.
— Прости меня. Если бы не я… — покаянный голос Ники затих.
— Если бы не ты, то сейчас я не шёл бы за тобой.
— Если бы не ты, то вместо Якубуса в могиле лежала я.
Подобрав рулон с чертежами, Ника ускорила шаг.
Хенни закрыла дверь на внутренний засов, оказавшийся непривычно тугим и скрипучим.
— Смазать следует, — заметил Ван дер Меер, отстраняя компаньонку, пытавшуюся оттянуть засов.
«Нежное создание», — подавила вздох Ника. Данное себе обещание подкачать мышцы рук забылось в тот же день.
Они вышли во двор. Высоко в небе в туманной дымке висел тонкий серп убывающей луны. Её бледный свет рассеивал мрак, преследовал длинными тенями. Слышались звуки ночного города — приглушённые, неясные, неопасные.
Шагнув в сторону калитки, Ван дер Меер остановился:
— Ты молодец, Руз, — посмотрел на неё серьёзно. — Чего-то недоговариваешь, темнишь, но… молодец.
В этот раз она успела уклониться от его привычного жеста и хлопнуть мужчину рулоном по руке, да так, что в трубке затрещала бумага.
Кэптен скорчил шутливую болезненную гримасу и попытался схватить компаньонку за руку.
Ника со смехом отпрыгнула:
— Теперь так будет всегда.
— Не думал, что малышка Руз станет такой… — поймал её за руку.
Девушка вскинула подбородок и улыбнулась:
— Какой?
Адриан подступил к ней вплотную и низко наклонился:
— Понятливой, смышлёной…
Щёку обдало тёплым мужским дыханием; по телу прокатилась неконтролируемая дрожь. Ника затихла и закрыла глаза: вот бы… сейчас…
— Завтра не приду, — сообщил Ван дер Меер, с лёгкостью отнимая рулон. — Затвори за мной калитку.
И в этот раз девушка не оплошала. Не успел он поднять руку, чтобы коснуться кончика её носа, как она ударила его по ладони. На досадливое шипение напомнила:
— Так будет всегда. Сработал механизм защиты на предполагаемую угрозу.
— Вот, снова говоришь нескладно.
Ника со смехом вытолкнула Кэптена в распахнутую калитку:
— Тебе пора, — поспешно захлопнула её и с шумом задвинула засов. Крикнула: — Спокойной ночи, компаньон!
Прислушалась.
В ответ услышала лишь злобный лай разбуженной собаки за соседским забором.
Цыкнула на неё, призывая к спокойствию. Когда собака с истеричным визгом бросилась на забор, непроизвольно отшатнулась и рассмеялась:
— Не подружимся с тобой, — потёрла зудевший кончик носа.
Закрывая дверь, задумалась: «Кэптен… такой красивый пошёл домой или в таверну? Раньше он был верен жене, теперь его с ней ничего не связывает, кроме обиды и денежного долга».
Пока поднималась на третий этаж, коварная мысль не отпускала, впрыскивая в сознание очередную порцию яда. Перед глазами закружился хоровод полуголых девиц лёгкого поведения в пёстрых нарядах, послышался их манящий шёпот и призывный смех. Из серебряных кувшинов лилось вино, в высоких хрустальных вазах лежали сочные фрукты как в натюрмортах малых голландцев…
