Национальность – одессит - Александр Васильевич Чернобровкин
— Кто и зачем это сделал? — спросил я ближнего хозяина сампана, хотя уже знал ответ.
— Русский начальник приказал, чтобы мы не помогали гуйцзы, — ответил он.
Гуйцзы (привидение, нечисть) называют всех иностранцев. Через несколько десятков лет, а может, уже есть, но я пока не слышал, для японцев придумают отдельное оскорбление — гоугоужень (обитатель собачьего острова). Чем провинились собаки, не смог объяснить мне ни один китаец.
В это время в Западной гавани на большом корабле, наверное, броненосце, зазвенел сигнал, как предполагаю, боевой тревоги. Его тут же прорепетовали на других. Видно было, как на кораблях началась суета. От них к берегу и в обратную сторону рванули самые разные мелкие плавсредства. Наверное, доставляют на корабли офицеров, которых в большом количестве встречал на улицах. Вроде бы форма не сильно отличалась от советской и построссийской, но с каким чувством достоинства ее носили. Сейчас офицеры — элита страны, а у морских еще и бонус романтический.
Был прилив, значит, эскадра собирается выйти в море. Пожелал бы им удачи, но знал, что из Порт-Артура сумеют вырваться только несколько малых кораблей, которые будут интернированы в китайских портах.
8
Потихоньку врубаюсь в специфику жизни в Порт-Артуре. Как я и подозревал, бумажные деньги обесцениваются. Начали еще до войны, когда российские интенданты, покупая у аборигенов, особенно у кочевых монголов, лошадей и продовольствие, расплачивались всякими разрисованными бумажками, включая этикеты с бутылок из-под вина. На счет этикеток — это, скорее, утрирование, но дым явно не без огня. Металлические монеты ценятся сейчас раза в полтора дороже бумажных того же номинала. Серебро в слитках можно обменять у китайских торговцев и по более высокому курсу, который подрастает каждый день, так что у меня в планах проделать это перед отъездом.
Рассказал мне это портной Трахтенберг во время первой примерки в воскресенье. Глаза у него были красные, воспаленные после бессонной ночи. В субботу днем он не работал, потому что после захода солнца в пятницу и до захода солнца в субботу у «православного христианина» был шаббат. Пришлось нагонять ночью, чтобы успеть сшить костюм до утра вторника.
— Сын помогал. Он у меня очень способный мальчик: и учится хорошо, и руки золотые! — похвастался портной.
Наши дети всегда гении. Это даже не подлежит обсуждению. Узнать правду о ашкенази можно, стравив его мать и жену. Что вас рассмешит из услышанного, то и правда, а если ничего, то окажешься еще ближе к истине.
В понедельник шишка на лбу сошла и болячка отодралась, осталось еле заметное, более светлое пятнышко. Уверен, что будет неразличимо на фотографии или сойдет за типичный брак при проявке и печатании. Воспользовался услугой ближайшего ателье, над входом в который была вывеска «Фотографiя Рокеро Хига». «Нерусские» буквы и твердые знаки в конце меня уже не раздражают. Мастером был японец с непроницаемым худым лицом, довольно сносно говоривший на русском языке. Ведет бизнес, то есть шпионит, в Порт-Артуре уже четвертый год. Я сразу понял, что это синоби. Подвела его походка. Если тебя с детства приучили передвигаться бесшумно, то от этого навыка уже не избавишься. Сдавать его властям не счел нужным. Доказательств у меня никаких и печальную судьбу города не изменит разоблачение одного шпиона. Мне интереснее было узнать, как он передает информацию своим. Никита рассказывал, что китайцы сигналили японцам фонарями во время обстрела Порт-Артура. Он плохо знает, как аборигены относятся к гуйцзы.
Фотография на паспорт обошлась мне в бумажный рубль. Шпиона не волновал курс купюр, взял без разговоров. Перед камерой пришлось сидеть, не шевелясь, непривычно долго. Других клиентов не было, поэтому мастер сразу приступил в проявке пластины. Когда я вернулся часа через два, фотография уже была наклеена на картонку, на обратной стороне которой отпечатанные в типографии название ателье и адрес. Как объяснил японец, это сейчас обязательное требование. Так борются с распространением порнографии и, как говаривал какой-то советский замполит, однографии.
Фотографию я отнес в полицейский участок провинциальному секретарю, который опять что-то жевал. Наверное, не женат или еще хуже.
— Сегодня же отнесу документы в канцелярию градоначальника, — пообещал он.
— А когда будет ответ? — поинтересовался я.
— Думаю, дня через три-четыре, — ответил он.
— Нельзя как-нибудь ускорить? — спросил я. — Хотелось бы успеть на поезд в субботу.
— Лучше не привлекать внимание, иначе дело может… затянуться, — посоветовал провинциальный секретарь.
То есть, в переводе с чиновничьего, придется давать взятку еще кому-нибудь, причем сумма будет в разы выше той, что получила мелкая сошка, но и вопрос решится сразу. Русский вариант американского постулата «Время — деньги».
— Зайдите в четверг, а лучше в пятницу. Думаю, к тому времени вопрос будет решен, — продолжил он, после чего поделился новостями: — Вполне возможно, что поезда в субботу не будет. Японцы сожгли станцию Пуландян, оборвали телеграфные провода, повредили мост и отступили на восток, потому что к нам на помощь спешит Четвертая Восточносибирская дивизия под командованием генерал-майора Фока. Уже выслали ремонтные бригады, но неизвестно, когда восстановят движение поездов.
Не стал ему говорить, что эта дивизия не поможет, что впереди осада Порт-Артура, во время которой уж точно никто никуда не сможет проехать по железной дороге. Пусть живет по нашему коренному принципу «Авось, да небось, да как-нибудь».
На обратном пути зашел к портному Трахтенбергу и уведомил, что отъезд во вторник отменяется, так что может не спешить. Глядишь, костюм получится на пару швов красивее.
Да и стоит ли сейчас уезжать? Еще в первой жизни у меня выработалось правило: если что-то не прет, значит, и не надо оно мне. Оглянись по сторонам. Наверняка есть что-то более интересное, или важное, или выгодное. Вот я и повертел головой, оценил ситуацию в городе. Если не считать артиллерийские обстрелы, под которые я пока не попадал, главной проблемой были стремительно растущие цены на продукты. И это несмотря на то, что много народа уже выехало из Порт-Артура. Сказывалось и то, что комендант крепости генерал-лейтенант Стессель приказал вывести из строя все джонки, прекратив тем самым лов рыбы и подвоз товаров по морю, а по суше в арбах или на мулах много не навозишь, и то, что китайцы решили, что русские проиграют, поэтому отказывались принимать бумажные
