Не отступать и не сдаваться - Алим Онербекович Тыналин
На пару мгновений ее прохладные губы, все еще сладкие после леденца, раскрылись навстречу моим губам. Мы поцеловались, и я чувствовал себя на седьмом небе от счастья.
Но в следующую секунду Лена уперлась мне в грудь кулачками и оттолкнула меня. Ее огромные глазищи гневно сверкали в свете, льющемся из окон дома.
– Это что же такое! – воскликнула она. – Спас от грабителей и проводил до дома, значит, можно лезть целоваться? Фу, какой бабник.
– Но… – начал было я, и тут девушка влепила мне пощечину. Затем развернулась и убежала в подъезд дома.
Я постоял, потерев пострадавшую щеку, и тоже пошел обратно. Я же говорил, что никогда не разберу, что там у девушек находится в черепной коробке. А еще, возможно, что у советских девушек начала семидесятых совсем другое воспитание, чего я, дурак, совсем не учел.
Вернулся домой я где-то через полчаса, потому что очень устал и замерз, поэтому шел быстрым шагом.
К счастью, мне снова удалось избежать встречи с родителями, потому что они снова напились и легли спать. Бабушка тоже спала. Я поужинал жидким супом.
– Спасибо, Витька, спасибо! – Глаза сестренки сияли, как две маленькие звездочки.
Она тут же принялась грызть леденцы. Под этот хруст я сначала строил планы на завтра, прикидывая, как буду готовиться к соревнованиям, а затем заснул незаметно для себя.
Проснулся я рано утром. Отец на кухне грохотал чайником и сковородой. Мать уже ушла на работу.
– Ты чего соскочил в такую рань? – прохрипел он. – Валяешься же обычно до обеда. Куда собрался?
– В техникум, – ответил я. – А потом на тренировку.
Отец перестал возиться с посудой и бросил заварочный чайник в раковину. Глаза его снова налились кровью, он упер руки в бока и спросил:
– Когда уже тебе выбьют эту дурь из башки? Как ты не можешь понять, что самое главное – это работать не кулаками, а головой. Ты бы лучше слесарем устроился работать в коммуналку, там хоть какие-то деньги начал зашибать. А то сидишь у нас на шее с матерью и в ус не дуешь.
Судя по всему, фразу про работу головой отец слышал в каком-то кино или на радио. Потому что сам он, честно говоря, насчет шевеления мозгами редко когда вспоминал. Это видно по его образу жизни. Сразу ясно, что его цель – это отправить меня как можно быстрее на работу, чтобы потом требовать деньги на содержание. На мое увлечение боксом ему наплевать.
– Сначала в техникум пойду, – набычился я. – А потом на тренировку. У меня городское первенство.
Я посмотрел на него, склонив голову, будто хотел забодать. Сам, однако, размышлял на ту тему, что если я сейчас с ним поссорюсь или, чего пуще, поругаюсь, то всюду опоздаю. Поэтому почему бы немного не сдвинуться тактически, что я от этого теряю?
– А потом посмотрим, может быть, и устроюсь на работу слесарем, – сказал я, чтобы чуток утихомирить отца.
Он и впрямь немного смягчился. Перестал глядеть на меня, как на врага народа, снова вернулся к шкворчащей сковороде.
– Делом займись, сынок, настоящим делом, слышишь? – проворчал он.
Чтобы закончить этот дурацкий и бессмысленный спор, я не стал возражать. Быстро позавтракал и выскочил из дома.
Холодно и морозно. Снег на улице перестал идти еще ночью. Дворник в фартуке чистил дорожки. Снежная пыль летела во все стороны. Лопата с шорохом скребла по льду.
На остановке мне сразу попался нужный автобус, и я покатил к техникуму. Само здание заведения я нашел быстро и задержался перед входом. Вспоминал, где учился Виктор и как быть дальше.
К учебе мой предшественник не пылал особой любовью. Частенько прогуливал занятия. Староста и методисты по поручению администрации несколько раз в месяц заходили к нему домой. Чтобы, значит, помочь с отставанием и вытянуть на следующий курс.
Но нет, парень не желал учиться. Его интересовал бокс и посиделки с друзьями. Еще, само собой, девушки, но он стеснялся с ними знакомиться. Занятиям боксом он тоже уделял мало времени.
Сегодня я хотел исправить эту досадную оплошность. Показать документы об участии в турнире и попросить академический отпуск. Или хотя бы перевестись на заочку.
Для подготовки к первенству у меня осталось три месяца. Физическая подготовка, к счастью, у Виктора, была на высоте, все-таки ему было всего восемнадцать. И он старался не пропускать занятия в секции.
Но этого было недостаточно. Чтобы выигрывать соревнования, надо уделять тренировкам гораздо больше внимания. Надо отдать себя полностью, без остатка.
Как я понял, выигрыш на городском первенстве напрямую вел к чемпионату Союза. Не сразу, конечно, надо пройти еще отборочные турниры, но все-таки.
Разве я мог упустить такой шанс? Но учебу тоже пропускать нельзя, иначе я вполне могу загреметь в армию.
– Рубцов, ты опять пропустил занятия? – спросил меня сзади женский голос.
Я обернулся и приятно удивился. Передо мной стояла весьма привлекательная особа. Роста ниже среднего, но приятная на личико. Да и фигурой Бог не обидел, насколько можно судить по ее формам, скрытым под толстым драповым пальто.
Это же наша методистка, Ольга Федоровна. Как же я мог пропустить такую красотку? Наверняка за ней ухлестывали многие парни на курсе.
– Я ходил на тренировки, – пояснил я и осторожно добавил, чтобы проверить свою догадку насчет ее личности: – Я как раз к вам, Ольга Федоровна. Принес документы. Я буду участвовать в городских соревнованиях. Мне нужно освобождение от занятий.
И поскольку она ничего не возразила, я протянул ей справку с соревнований.
– Ты смотри-ка, значит, добился успехов в своем мордобое? – недоверчиво спросила девушка, читая справку. – Ну, хоть в этом молодец. Городские соревнования – это хорошо. Это нам сразу плюс в копилку плановой отчетности за квартал. Состязания в марте будут, говоришь? Не знаю, что скажет Жемчужников, но попробовать стоит. Ну-ка, пойдем.
Не выпуская справку из рук, она развернулась и отправилась в здание. Занятия уже начались, народу в коридорах было мало.
Мы поднялись на второй этаж. Ольга сняла верхнюю одежду, привела прическу в порядок и отправилась к заму по учебной части.
Я шел следом, разглядывая ее аппетитные формы сзади. Как я и предполагал, без пальто девушка выглядела еще лучше.
Затем я вспомнил вчерашний поцелуй с Леной и чуток устыдился своей ветрености. Надо сегодня же встретиться с девушкой и объясниться. Неужели она отошьет меня?
– Жди здесь, – сказала Ольга перед кабинетом, поправила воротник на платье и вошла внутрь.
Она отсутствовала довольно долго, и я заскучал в коридоре. Зазвенел звонок, возвещая об окончании занятия. Учащиеся
