У последней черты (СИ) - Ромов Дмитрий
Дверь кабинки открывается и появляется Рекс.
— Можно тебя? — кивает она. — Тут Айгюль ещё…
— Когда ты всё успеваешь? — качает головой Тайманов.
— Секундочку, — бросаю я ему и снова ныряю в кабинку.
— Егор, ну мы поговорили, — сообщает Айгюль.
— Ну и, разрешили свои противоречия?
— Да, можно так сказать.
— Отлично, поздравляю, — усмехаюсь я. — При встрече расскажешь, что к чему. Полагаю, тут замешана любовь, да?
— Ты циник, — бросает Айгюль.
— Я? — смеюсь в ответ. — Циник? Слушай, надеюсь, я смогу доказать когда-нибудь, что ты ошибаешься, но теперь, Айгюльчик, мне нужно бежать. От дяди нет новостей?
— Нет. Погоди. Рекс тебе поможет.
— Как поможет-то? Чем она помочь может? Я уже на неё в деле посмотрел, буду сам справляться. Ладно, я побежал. Тебя к… родственнику твоему не пускают?
— Да я даже не знаю, где он. У меня тут вообще кошмар. Я бы приехала, да…
В дверь стучат.
— Всё, держись там, я побежал, мне пора. Потом поговорим. Не надо приезжать, я сам постараюсь.
— Не отказывайся от её помощи, она очень хороший адвокат и…
— Егор, давай скорей! — через дверь торопит Тайманов.
Выхожу. Блин. Хотел ведь Наташке ещё позвонить. Но начальство это точно не одобрит.
— Сколько тебя ждать⁈ Мхитарян уже икру мечет. Там будет зам прокурора республики, замминистра и секретарь ЦК, неудобно мурыжить.
— Егор!
Я оборачиваюсь.
— Знакомьтесь, Олег Довлатович, это Рекс, — говорю я. — Юрист, насколько мне известно. Или я путаю?
— Дарья, — кивает она. — Я государственный защитник.
— Олег, — недовольно отвечает Тайманов. — Поехали. Мы решили с Мхитаряном, что лучше ехать. Работаем по плану, короче.
— Егор, тебе Гуля сказала?
— Гуля? Да, сказала, что ты меня защитишь. В свете того, что ты государственный защитник это звучит немного зловеще.
Я улыбаюсь.
— Слушай, — говорю я. — Извини, но видишь, гражданин начальник строжится, заставляет поторопиться на банкет. Увидимся потом как-нибудь, если живы будем. Кстати, Толику твоя банда точно задолжала.
Толян всё это время стоит поблизости и на этих словах прочувственно кивает.
— Куда вы едете? — спрашивает Рекс, совершенно неожиданно оказавшаяся Дашей.
— В аул какой-то, в получасе езды, да, товарищ подполковник?
— Да, пошли уже скорей.
— Что за аул?
— Там типа ресторан, ну или, не знаю, короче, вилла какая-то буржуазная. Царство подлинного коммунизма и изобилия. Дарья, ну ты, как говорится, заходи, если что. Поехал я, а то жрать охота, если честно. А там наверняка плов будет. А я его умею руками есть. Как женщина правда…
— Всё поменялось, — говорит Олег. — Нам прислали «рафик», так что едем, как белые люди, входим все. Твой Миша в празднике, естественно не участвует, так что всё путём. Всё по плану. Едем, а завтра начинаем фейерверк из всех орудий. А ты правда что ли руками плов есть умеешь?
— Да, была возможность научиться. Был недавно короткий период в жизни. Слыхали, что всё, что нас не убивает, делает сильнее?
— Хм… — подвисает он, взвешивая и оценивая сентенцию. — А ты философ.
— Нет, Олег Довлатович, — не соглашаюсь я. — Это ваш босс философ, а я вообще не знаю что это за хрень такая, философия ваша.
К нам подходит Мхитарян. Принципиальный и неподкупный следак из команды самого великого Калиниченко. Но и пожрать не дурак, судя по всему. Диалектика или хрен его знает что, но да, я и сам чувствую небольшой подъём предвкушая весьма неслабую пирушку.
Этот подъём накладывается на пульсирующее чувство тревоги, создаёт причудливый эффект и закручивает неслабую волну фатализма. В общем, делай, что должен и будь, что будет!
Весёлый жизнерадостный капитан садится с нами в салон, а возрастной старший сержант угрюмо крутит баранку. Настолько угрюмо, будто знает, куда ведут все эти пути. Но пока всё круто, впереди жёлтый «бобик» оглашает округу угрожающими завываниями. Синие огни ещё не меняют окружающую реальность. Но это временно, пока не стемнеет и не наступит час хищников.
Мы выезжаем из города и несёмся по шоссе в сторону дикого и прекрасного пейзажа. Давненько я этих красот не видал. Аж сердце щемит от прекрасного. Думаю, если завершу миссию благополучно, хрен я по доброй воле сюда ещё поеду. Осадок, как говорится, остался. Останется, то есть…
Банкет организован по высшему разряду. Плов оказывается выше всяческих похвал. Восхитительный, но не единственный. Кроме плова стол ломится от яств и напитков. Старшие товарищи ведут себя очень сдержанно, но противостоять натиску оказывается не так уж и просто.
Банкетный зал, распахнувший перед нами своё просторное нутро, оформлен в национальном духе и с использованием национального колорита. Прекрасные керамические вазы, шёлковые ковры, великолепные блюда, молодые красавицы-официантки в шёлковых платьях с национальным же орнаментом.
Они так прекрасны, что, нисколько не сомневаюсь, умеют не только подавать и уносить блюда. Полагаю, их умения распространяются намного шире того, что можно увидеть невооружённым взглядом.
Коньяк и водка текут рекой. Тайманов не пьёт. Мы с Толиком тоже, но мы, так сказать, мелкие сошки, подай-поднеси, а вот Тайманов и Мхитарян — козырные тузы нашего ревизорского пасьянса. И их нужно во что бы то ни стало ублажить по полной программе. Для этого выдвигаются высокопоставленные и невероятно важные чины, блистающие на верхних позициях местной табели о рангах.
Музыка, ароматы еды, в изобилии представленное мясо, овощи, фрукты, выпечка. Лепёшки просто бесподобны. Щербеты поражают тонким и волшебным вкусом.
— Так стыдно перед вами товарищи за эту захолустную обстановку, — приложив руку к груди, в очередной раз берёт слово зам прокурора республики. — В следующий раз мы подготовимся лучше, только вы дайте нам немного больше времени на подготовку. Пожалуйста, если хотите курить, не стесняйтесь. Здесь абсолютно всё и все к услугам наших дорогих гостей.
Официантки с лёгким шорохом снуют по залу. От них расходятся волны горячего воздуха, разгоняя по залу запахи еды, парфюма и пота. Одна из них, юная и нежная, как лань, потупив взор и ласково улыбаясь вскрывает пачки «Мальборо» и «Кэмел» и на блюдцах расставляет на столе. Мхитарян берёт одну сигарету и девушка тут же щёлкает зажигалкой. Её щёки очень мило делаются пунцовыми, и я живо представляю чудеса, которые не раз творились в этих просторах во славу столичных гостей.
— Мы патриоты, — смеётся зам генерального. — Знаем, в Армении делают лучшие коньяки в мире, но мы пьём свои. Какие уж есть.
Смешно. Именно этот коньяк, разлитый по рюмкам я продаю с французскими этикетками. Знатокам нравится.
— Олег Довлатович, — с широкой и доброй улыбкой поднимает рюмочку секретарь республиканского ЦК.
— Нет-нет, — мотает головой Тайманов. — Я же сказал, пить не буду.
— Товарищ Тайманов, дорогой московский друг, вы приехали издалека, и если не выпьете, нам будет ужасно неловко. Атмосфера у нас тут простая и неофициальная, можно сказать, домашний ужин, и если не выпить, то как нам выразить дружеские отношения между равными, а также вышестоящими и нижестоящими?
Что-что? Неплохой заход.
— Коньяк — это ведь немаловажный источник доходов в нашу казну, в копилку народа. Сборы идут на улучшение народного хозяйства и социальные нужды строителей коммунистического общества будущего. Так что вы уж нас не огорчайте, пожалуйста. Тем более, нам будет чрезвычайно неловко перед вами, если мы выпьем, а вы нет.
Хозяева поднимают свои рюмки и подносят буквально к лицу Олега. Смотри, что творят, массовики-затейники. Даже мы с Толяном поднимаем свои рюмашки. Они немаленькие, кстати. Прям нормальные такие.
Но если на нас мелких сошек никто внимания не обращает, то Мхитаряна и Тайманова буквально насилуют своим гостеприимством. Агасси Мхитарян пьёт хорошо и при этом остаётся в кондиции. Олег Довлатович пьёт мало, но полностью отбиться от настойчивых хозяев оказывается не в состоянии.
