Огни у пирамид - Дмитрий Чайка
«Я разграбил город Ашдод, и Йаманни, его царь, испугался моего оружия и… Он бежал в земли страны Мелухха и жил там, как вор. Шабатаку, царь земли Мелухха, услышав о силе богов Ашшура, Набу и Мардука, которых я явил над всеми землями… Он привел Йаманни в кандалах, цепях и наручниках, плененного в моем присутствии".
Вот на такой позор пришлось пойти, а то бы и неизвестно что было бы с великим царством.
И двух десятков лет не прошло, как его божественный отец Пианхи объединил Египет, разбив коалицию князей и царьков, что правили в Дельте Нила. Впервые со времен Рамзеса второго, Египет стал сильным, без внутренних смут. Тот фараон правил шестьдесят шесть лет, и это стало золотым веком Египта. Но потом наступила страшнейшая засуха, которая сдвинула с места целые народы, что с отчаянием обреченных пошли искать себе новые земли. Они их находили, и те, кого они согнали с собственных пашен и пастбищ, точно так же повалили дальше, грабя и разрушая все на своем пути. Они двигались на кораблях, от чего и получили свое название. Весь Ближний Восток запылал…
После того, как великий Рамзес III отстоял Египет в тяжелейшей войне с Народами моря, Египет склонился к упадку. Слишком много сил и золота было потрачено, слишком много людей погибло. Как всегда, выиграли проклятые жрецы. Дошло до смешного. Только десятая часть земель не принадлежала им, и именно с тех земель слабеющие цари должны были кормить армию. Каждый новый Рамзес (а они там, в XX династии, все потом были Рамзесами) был хуже и слабее предыдущего. Докатились до того, что великий жрец Аменхотеп в Фивах вообще не подчинялся фараонам, а священные могилы в Долине Царей стали грабить средь бела дня. По всей стране бегали шайки ливийцев и дезертиров, нещадно грабивших население. Хаос наступил полный. При Рамсесе XI вельможа Херихор вообще объявил себя фараоном, при живом-то повелителе, и тому пришлось это стерпеть. Дальше стало еще хуже, фараоном стал потомок ливийского наемника Шешонк I. Правнук голодного оборванца стал живым богом, что ранее казалось немыслимым. Но, на закате великих империй всегда происходит одно и то же. На место собственных воинов, погибших в победоносных сражениях, приходят иноземные наемники, чьи дети становятся сотниками, внуки — вельможами, а правнуки — царями. И Египет не избежал той же участи. Потом древнее царство раскололось на множество княжеств, и только воинственные нубийские фараоны, пришедшие из далекого царства Куш, разбили последних ливийцев и объединили Египет, сделав его великим вновь. У природных египтян сил для этого уже не было.
Сам Тахарка был последним великим правителем Египта. Он возродил монументальное строительство, подражая фараонам древности. И он был чуть ли не единственным за многие десятилетия, кто в прямом сражении наголову разбил ассирийскую армию под командованием великого царя Ассархаддона. Правда, не помогло, Ассархаддон вернулся, завоевал Египет, а Тахарка остался править в далекой Нубии, построив себе огромную пирамиду по примеру древних царей. После него Египет завоевывали все, кому не лень. Ассирийцы, персы, македоняне, римляне, арабы, турки, и даже Наполеон туда наведывался.
Тахарка был не только отличным воином и администратором. Он был невероятно умен, хитер и абсолютно безжалостен. По крайней мере, своего старшего брата он убил, оставив на стеле высеченную в камне надпись: «Я получил Корону в Мемфисе после того, как Сокол улетел на небеса». Он, ко всему прочему, был еще и остроумным.
И вот сейчас великий правитель думал, а что же ему делать с новой угрозой, что зрела у его границ. В то, что они будут жить в мире, он не верил ни секунды. Слишком силен был новый царь, и слишком много побед одержал. Он пойдет дальше. И у него, Тахарки, нет желания воевать с ним. Только-только успокоилась страна, перестали бегать банды и мучить крестьян, и великое царство наслаждалось миром. По-видимому, все-таки придется ждать вторжения, а мудрый правитель всегда может найти полезный пример в прошлом.
— А найди-ка мне свитки про то, как Рамзес третий победил народы моря. Нашему величеству будет интересно узнать, что сделал он, когда весь мир вокруг горел, как факел.
Жрец склонился в глубоком поклоне.
* * *5 год от основания. Пер-Амон. Египет. Он же римский Пелузий. В настоящее время — деревня Баруза.
Пер-Амон находился на берегу самого восточного рукава Нила. Наносы песка всего через пятьсот лет отодвинут море на целый фарсанг от причалов, а эта часть великой реки через тысячу лет будет занесена илом и пересохнет. И тогда город умрет. Но сейчас — это восточные ворота Египетского царства, мощнейшая крепость, порт и таможенный пункт. Город славился своим льном, что расходился отсюда по всему обитаемому миру. Тут солили рыбу, делали великолепную керамику и красили ткани. Ниже Пер-Амона когда-то начинался канал Фараонов, что шел через Горькие озера прямо в Красное море. Но, постепенно канал затягивало песком, а беды, что обрушились на великое царство вместе с пришествием Народов Моря, уничтожили его окончательно, стерев даже из людской памяти. Те захватчики, что терзали Египет и весь обитаемый мир, никуда не делись. Часть из них попала в рабство после грандиозной битвы в устье Нила с флотом Рамсеса третьего. А часть все-таки поселилась в городах Дельты, договорившись со слабеющими царями. И это оказалось не так и плохо. Те связи, что установили ушлые пришельцы, начали оживлять торговлю. А совсем недавно в Египет потянулись греческие гоплиты, которых, как стойких бойцов, охотно брали на службу в Лидийском царстве. Великий царь Тахарка правильно оценил ситуацию и сделал то же, что через полвека совершили цари XXVI династии. Основу армии тогда составили греческие наемники в количестве двадцати тысяч человек. Впрочем, не помогло, и командир наемников продался персам, которые завоевали Египет.
Вот и сейчас Пер-Амон, который жил ожиданием войны, лихорадочно обновлял стены и башни, углублял рвы и обновлял обшивку ворот. В город было стянуто пять тысяч этолийцев и аргосцев, и еще столько же египетских лучников готовы были подойти на помощь из соседних Таниса и Авариса. В
