Уполномоченный - Иван Владимирович Булавин
- Тогда пива побольше заказывайте, - предложила Шаги. – Хозяин не будет ругаться.
Так и поступили, благо, посетителей было немного, казаки то ли устали, то ли не полагалось на боевом выходе пить, а потому хозяин заведения мог позволить выделить официантку в собеседники, при условии, что пива будет заказано много.
Глава двадцать пятая
- А как же клыки? – спросил сильно опухший после вчерашних возлияний Иванов, на телеге немилосердно трясло, дорога совсем испортилась, но пока хмель не выветрился, им двоим это не мешало.
- А что клыки? – Охрименко полулежал на телеге, опираясь на свой мешок и мечтательно смотрел в небо. – Мы взасос не целовались, и до орального секса я не большой любитель. А девка ладная, жопа там, сиськи, да ты сам видел.
Ночные посиделки закончились ожидаемо. Шаги, девушка-орк, также поддав, в итоге отправилась с Артёмом в каморку, откуда они вышли только утром. Старый прапорщик, несмотря на непрезентабельную внешность и алкоголь, оказался крепок и довёл молодку до серьёзного истощения. Иванов, обалдев от таких приключений, кое-как доковылял до своего номера. Утром обоих с большим трудом растолкали патрульные казаки, у них был приказ, без этих двоих не двигаться. Теперь оба валялись на телеге и неспешно беседовали о вечном, временами отхлёбывая из большого кувшина.
- Друзьям расскажешь? - Иванов всё пытался подколоть товарища, но не выходило.
- Нет, друзьям не стану, - заявил Охрименко. – Они ведь не поверят в орков. Да и не пристало джентльмену…
Иванов мерзко захихикал.
- Но опыт, даже такой, лишним не будет, - заключил прапорщик и неожиданно добавил: - Дай закурить.
- Ты бросил, - напомнил Иванов.
- Не жмоться.
Тот молча протянул ему пачку. Охрименко закурил, выпустил большой клуб дыма и продолжил:
- Надо ведь как-то способствовать интеграции двух народов, например, вот так. А представь, у нас потомство совместное будет. От человека и орка. Этот потомок потом дипломатом станет, будет между двумя народами вопросы решать. Читал про одного такого. Индеец, команч, Куана, мать его, Паркер.
- И много он нарешал? – усмехнулся Иванов, тоже закуривая.
- Ну, не так много, но кое-что у его племени осталось, не всё бледнолицые отобрали. Слушай, - Артём вдруг поменял тему, - а что мы пьём? Вроде, пиво, а по мозгам шарашит, как гольный спирт.
- Тебе же трактирщик рассказывал вчера, - укоризненно сказал Иванов, - не помнишь уже, пьяный был. Ну, или вся кровь от головы отлила к… другому месту. Напиток такой, от горных привозят. Самогон тут не в ходу, только пиво. Так они наловчились это пиво вымораживать.
- А как? Холодильников нет, и зимы тоже.
- Там, в горах, высоко, снег лежит и холодно. Местами даже очень. Вот там и вымораживают. Лишнее замерзает, а спирт остаётся.
- Типа, как тормозуху через лом на морозе сливать?
- Ну, не через лом, а через уголок, чтобы не проливалось, - поделился опытом Иванов, - не знаю, может, и так. Я вот как-то пил пиво на морозе, помню, замёрзло оно, так я шугу из кружки выловил, а сам напиток крепче стал.
Хватило их до обеда, а вечером, когда караван остановился у крайней точки похода, обоих выгрузили на постой к одному из орочьих старейшин. Поселением всегда управлял выборный человек, как правило, очень старый. Вот на его подворье и выгрузили двух поддатых человеков. Старик, осмотрев постояльцев, хмыкнул, поцыкал обломанным клыком и велел отправляться на сеновал.
К счастью, время было раннее, солнце ещё не до конца опустилось. Понимая, что завтра им предстоит, мягко говоря, трудный день, Иванов собрал волю в кулак, поднялся сам и поднял напарника.
- Вставай, товарищ прапорщик, некогда валяться.
- Оооой, - Охрименко так натурально кряхтел, словно не он всю ночь трахал молодую девку. – Ну, чего тебе, завтра всё, а сегодня – спать.
- Успеешь поспать, вставай, надо место осмотреть, завтра некогда будет, на рассвете выдвинемся.
Они встали, выбрались с сеновала, после чего, расспросив принявшего их дедушку, в какой стороне тут долина ужасов, отправились смотреть. Деревня орков находилась на самом краю большой равнины, отсюда местность шла под уклон. Понижение было небольшим, заметным. А ещё заметнее было то, что здесь, в окрестностях деревни, растёт трава, деревья, пасутся козы и овцы, а там, внизу, начиная от невидимой границы, растительность начинает желтеть, редеть, а ближе к середине и вовсе исчезает, оставляя только растрескавшуюся глину. Место выглядело так, словно там, внизу, очень жарко. Эффект усиливался маревом, что поднималось над долиной. Правда, если присмотреться, было заметно, что это не просто нагретый воздух поднимается, это само пространство искривляется, куски меняют место, приближаются и удаляются. Или это иллюзия?
- Вы правда собрались туда? – раздался позади старческий голос.
Обернувшись, они увидели хозяина дома.
- Нам нужно попасть на ту сторону, - сказал Иванов. – Это самый лёгкий путь.
- Самый короткий, ты хотел сказать, - старик говорил странно, вроде, и не акцент, но большие паузы между словами, он то ли вспоминает слова, то ли просто собирается с силами.
- Или так, - пожал плечами Иванов. – Что-то можете подсказать? Вам самим не страшно жить в таком месте?
- Мы не выбирали место для жизни, наш народ пришёл сюда ещё на моей памяти, больше разместиться было негде, вот и остановились. Долина тоже нас привлекала, но мы
