Аристократы улиц 2 - Александр Майерс
Я молча кивнул, хотя и сомневался, что дело было только в дружбе. В политике ни у кого нет друзей. Тогдашний князь Смоленска наверняка преследовал какие-то свои интересы.
В конце концов, мой дедушка был неправ по всем фронтам. Мало того что обрюхатил чужую жену, так после этого ещё прикончил её мужа и пошёл на род войной…
А теперь нам с Владом приходится разгребать последствия всего этого.
Гордиться таким предком было сложно. Да я и не пытался.
Меня гораздо больше интересовало, что Илья Романович имел в виду насчёт Влада. Что значит, он виновен во всём, что случилось?
— Но война, как вы знаете, не увенчалась для Москвы успехом, — продолжил князь. — Поэтому ваш дед оказался в опале и был сослан в Сибирь.
— Эта часть истории мне знакома, — сказал я. — Кстати, вы не знаете, что он делал в Сибири?
— Ну как же. Основал Дальнегранск, а затем отправился на Дальний Восток.
— Это я тоже знаю. А потом?
— Судя по всему, сгинул где-то в глуши.
У меня были другие сведения. Судя по тому, что сумели нарыть Милослава и отдел разведки Тарковских, дедушка вернулся в княжества под чужим именем. Но здесь след потерялся. Я думал, Грушецкий знает больше, однако увы.
Впрочем, не о дедушке сейчас.
— Простите, ваше высочество, но при чём здесь мой дед? Вы хотели рассказать что-то о Владиславе.
— Конечно, — кивнул князь.
Блеснув перстнями, он взял чашку с чаем и сделал бесшумный глоток. Так же тихо поставил чашку на стол и сказал:
— Я просто хотел обозначить, что мне известны все детали конфликта. Кое-что я видел лично, что-то знаю из первых рук. Просто вы должны понимать, что в этом аспекте от меня нечего скрывать. И я тоже ничего от вас утаивать не собираюсь.
— Тогда рассказывайте, — скрипнув зубами, сказал я.
Илья Романович недружелюбно прищурился, но потом приподнял уголки губ:
— Что ж, слушайте. Никита Молотов понятия не имел, кто его отец. Может, он и слышал про войну между княжествами, но ему наверняка скормили то же, что и широким массам.
— Что же?
— Князь Эспер Тарковский поднял мятеж.
— Ну да, — хмыкнул я. — Простите, что опять перебил. Продолжайте, княже, прошу вас. Так, получается, Молотов не знал о нашем родстве?
— Да. Но узнал благодаря Владу.
Теперь мы начали подходить к сути, и я весь обратился в слух. Даже будто дышать перестал.
— Должно быть, ваш отец Александр тоже скрывал от вас правду. Но, насколько мне известно, Владислав каким-то образом узнал о тайне происхождения князя Молотова. И сделал сомнительный вывод о том, что может получить трон Рязани.
— Каким образом? — удивился я.
— Очень просто. Он собирался убить Никиту, а затем объявить о родстве между семьями. Технически это бы дало Тарковским право претендовать на Рязанское княжество.
— С такими же намерениями и мой дед объявил войну, разве нет?
— Конечно, нет! — Грушецкий позволил себе смешок. — Он хотел, чтобы Никита занял трон. А ведь мальчика хотели выбросить из линии наследования как бастарда. А то и вовсе убить. Но Эспер Григорьевич добился своего.
— Подождите, — не понял я. — То есть, получается, войну он выиграл?
— В каком-то смысле да. Большую часть рязанской гвардии он разбил и даже смог отразить атаку имперских полков. После этого ваш дед провёл с государем переговоры, и всё стало как есть. Никиту сделали наследником Рязани, ну а Эспер Григорьевич сложил титул в пользу вашего отца.
— Как-то странно всё, — пробормотал я. — Дедушка добился цели, зачем тогда отправился в изгнание?
— Таково, должно быть, было условие императора. Он не мог позволить вашему деду оставаться князем. Можно радоваться, что весь род Тарковских не подвергся гонению.
— Вы правы, — сказал я. — Но мы опять отвлеклись от темы.
— Действительно. Но вы и сами прекрасно можете понять, к чему я веду.
— Владислав организовал покушение на Никиту?
— Именно. Неудачное. И после этого Молотов узнал о связи между вами. А может, знал уже давно, просто не хотел начинать конфликт. Однако он посчитал, что Тарковские ударили первыми и руки у него развязаны.
— Неудивительно, — у меня вдруг заболела голова, и я с усилием потёр лоб. — Возможно, я бы на его месте подумал так же.
— Что случилось дальше, вы и сами прекрасно знаете. Владислав осознал, что натворил, и принял титул, а вас отправил как можно дальше.
— Вы тоже думаете, что он хотел меня спасти?
— Конечно. Так же, как и госпожу Есению с госпожой Белославой. А вы считаете иначе?
— Я уже ни в чём не уверен, — качнул я головой.
Грушецкий поглядел на меня и верно оценил моё самочувствие:
