Куда Уехал Цирк. Дорога-3. - Елена Лоза
- Да нет, - аналитик качнул головой. - Это как в вашей поговорке: умная мысль бродит вдалеке и всегда опаздывает к нужному моменту.
- Чего?! - вытаращилась Эни.
- Хорошая мысля приходит опосля, - привела Марья оригинальный вариант поговорки. Желчь сжал губы, гася улыбку, и жестом приказал выдвигаться.
В лагере остался раненый циркач, и, естественно, его тут же стали дружно расспрашивать. Под чашку чая. Повариха Таня, поставив перед новым гостем тарелку с куском пирога и чашку, громко объявила, что больше еды нету! И до обеда не предвидится, а кто хочет кофе, пусть идет и варит сам. Раненого звали Тоби, и Марье захотелось побиться головой о стол.
- У-у-у, Боби, Тоби, а девица Добби! Еще и мужика с собакой не перепутать! - буквально взвыла женщина. - Давайте бейджики с именами соорудим, иначе я чокнусь!
Кианг обнял жену за талию и чуть прижал к себе.
- Не рассказывай, пока я не вернусь! - приказала Таис и умчалась в очередной раз переодеваться. Обернулась она быстро, все в тех же цыганских обносках, чем заслужила ну очень удивленный взгляд своего работника.
- В общем, загнали они нас в подвал, - начал он свое повествование, с сожалением глянув на недоеденный пирог. - Сначала вроде все путем было, мне вискаря немного дали руку промыть, слава Иисусу, пуля навылет прошла! Тряпку дали перевязаться, два дня чего пожрать приносили и воды. Потом за дверью двигали чет тяжелое, топали и ругались. И ушли, тихо стало. На другой день поняли мы, что бросили нас. Робяты стали в дверь стучать да орать, потом попытались ту дверь высадить, а не получилось. Ну, кричать и стучать не переставали, а соседи шум-то услышали и констеблю пожаловались, мол, непорядок и безобразие. Констебль хозяина нашел, тот сказал, что дом сдал, на месяц, пришли они всей кучей, а мы уже только хрипеть можем! До воды дорвались, что твои лошаки загнанные, - мужик рассказывал, экспрессивно жестикулируя здоровой рукой, раненую берег. - Освободить освободили, да мы ж без денег совсем, да еще и циркачи, от нас все шарахались. В полиции про то, что цирк захватили бандиты, и слушать не захотели... Тот самый констебль, дай ему Иисусе всего и побольше, нас пожалел, пристроил поденщиками. Так хоть с голоду не сдохли. Он же разузнал, что цирк наш к индейцам подался. А потом в город индестмены приехали, за одеялами, праздник у них будет, а без нового одеяла и не являйся. Вот констебль нас взял и к ним, поговорить. Выслушали нас, покивали и присоветовали к их вождю обратиться, к Красному Ходоку, еще его Желчью кличут. Мол, спец он в этих делах. Ну и нас с собой взяли. Желчь послушал, свистнул своих помощников, и поехали мы. А тут навстречу еще один индестмен и давай рассказывать, как бандюки еще один цирк захватывать пришли, да им рога и пообломали... - Тоби пожал плечами, показывая, что и говорить больше не о чем, и быстренько зажевал последний кусок пирога.
- А эта девица, она бандитская шмара? - уточнила статус любительницы корсетов Марья и получила возмущенный взгляд Ника. Мол, что за лексикон!
- Та де там! Наша она, - хозяйка Таис скривилась, как будто зажевала лимон, целиком и с кожурой.
- А не нужно всех подряд подбирать, - буркнул Тоби, - по канавам.
- Ну да, подобрали ее грязную-избитую, - мадам развела руками. - Сплела нам сказочку, что, мол, отец избил. Замуж отдать хотел, а ей лучше в петлю, ну и сбежала. Жалко девчонку, да и к нам частенько такие попадают. А через месяц мои девочки перегрызлись меж собой, мужики друг на друга коситься стали. Я всех посадила в круг, да и поспрошала. Ну и вызнали, эта стерва, где переврала, где сама придумала, да так ловко все провернула, что ей верили. Девочки ей после этого тумаков насовали знатно, она и притихла.
- А чего не выгнали? - удивился Федор.
- Так номер у нее хорош, мужикам нравится, - Таис вздохнула. – Танцует она, на барабане...
- ГДЕ?! - вопрос, заданный хором, прозвучал довольно громко. Все сначала уставились на Таис, а потом повернулись, рассматривая пухлую девицу, сидящую в тени, недалеко от связанных мужиков. У всех возник один и тот же вопрос: а какой барабан ее выдержит?
-Скульпту-урная группа о-ухренения! - прокомментировал Невс. - Я тоже с ва-уми!
- Да ладно, - Таис довольно усмехалась. - Бочка это дубовая, под барабан размалевана, вот по ней и стучит подковками.
- Степ? - с профессиональным интересом полюбопытствовала Эни.
- Не, ирландский рил.
Эни встала, вышла из-за стола и изобразила.
- Это?
- Эй ты! Это мой танец! - заорала девица, попытавшись вскочить.
- Когда она так скачет, у нее верхние полушария из корсета не выпрыгивают? - полюбопытствовал Дени.
- Мужики из штанов точно, - усмехнулась Таис. - Вот ихнии жонки гнилыми помидорами швыряются...
- А хозяйки здешних ферм за дробовики берутся... - добавила Марья. - И у девочек всегда есть подработка.
Таис на подколку только выгнула бровь. Федор еще раз посмотрел на девицу, потом на свою любовь, потрогал синяк под глазом и заявил:
- Если вы едете с нами, то эта, - он кивнул на девицу, - выступать не будет, и вообще пусть катится со своим хахалем!
***
Цепочка всадников неспешно двигалась по горным тропам. Индейские лошади, привычные ко всему, шли спокойно, помахивая хвостами, а вот Полоске под Ло было сильно неуютно. Впрочем, как и всаднику, но если коня он мог успокоить, то сам упорно чувствовал себя инородным телом в этой кавалькаде. Даже белые циркачи смотрелись гармоничней. Он же представлял сам себя кусочком гена глубоководной рыбы, встроенным в ДНК помидора. Почему доку на ум пришло это странное сравнение, он и сам не знал, но чувствовал себя лишним, как тот чужеродный ген в модификате.
Ехал Ло сразу за Желчью, вынужденно приглушив восприятие почти до нуля. Любопытство окружавших оглушало почти до звона в ушах, острое - молодых индейцев, сдержанное - Желчи и настороженное - циркачей. И потому, когда сзади громко ухнул филин, док даже вздрогнул и поморщился. Филин днем? Глупость какая! Вот зачем считать всех белых полными идиотами? Да и не белых тоже,
