Записки кельды 2 (СИ) - Сорокин
— Ну? — подбодрил барон.
— Ну чё. Это мечей у нас нет, а ножи-то тоже у всех есть. Потом, цыганы в строю вообще работать не умеют, лезут толпой, друг другу мешают.
Вова согласно покивал.
— Они сперва вроде огрызались, подначивали друг друга. А потом тупо массой задавили, Санька́ порезали, ну и… и мы начали на поражение тоже.
— Чё ждали-то? — кисло спросил Вова. — С ножами лезут…
— Ты понимаешь, — Дмитрий Сергеич с досадой бросил ложку в тарелку, кусок очевидно не лез ему в горло, — вот тут, — он постучал себя пальцем по лбу, — инструкции все эти задолбленные. Типа как несанкционированный митинг разгоняешь.
— Забудь как страшный сон. Тем более — ни брони, ни щитов у вас. Один пропущенный удар — и ты покойник. Вам реально повезло, что мы приехали. Милость богов, не иначе… С той стороны раненые есть?
— А ты думаешь, как мы ушли? Такой замес был. Минимум четверо тяжёлых, ну и так — руки-ноги по мелочи. Только тогда отстали, вокруг своих начали скакать. Мы Санька́ подхватили — и ходу.
Барон устало откинулся на спинку кресла и потёр лицо.
— С-с-сука… Вот как первый дуба даст, так и придут вас резать. Всем табором. Кровная месть, такие дела.
Олеся Васильевна (та, самая молодая, я уж успела познакомиться), наклонившаяся, чтобы поставить передо мной чашку с чаем, замерла. Глаза у неё стали большие и круглые. За столом молчали, глядя на нас. А Вова смотрел на старшего и тоже молчал. У меня у первой не выдержали нервы:
— Ну что, так и будем в гляделки играть? Я так не могу. Мне, конечно, всегда всех жалко: людей, щенят, котят, но…
Барон встал:
— Простите, дамы и господа, но на тех условиях, которые есть сейчас, в этом конфликте я могу выступить только как нейтральная сторона. Могу принять под защиту баб, помочь с оружием. Всё.
Лидия Григорьевна, несказанно меня удивив, решительно подняла руку:
— Извините! Можно мне сказать?
— Говорите, — барон сложил руки на груди
— Пока мужчины пытались решить что-то с пропажей Татьяны, мы с девочками сходили в МФЦ и попросили откопировать ваш Манифест, условия принятия подданства и законы — всё, что было.
— Так.
— Мы всё утро читали, думали.
— Ближе к делу, пожалуйста.
Лидия Григорьевна нервно поправила пиджачок.
— Вы знаете, — сейчас она обращалась даже не к барону, а ко всем, — там всё очень здраво, очень разумно. Поймите, нам, вот в таком вот нашем составе как сейчас, и при наших условиях — не выжить. Здесь всё оказалось не так, как нам описывали. Другие реалии, к которым нужно приспосабливаться. Мы как раз хотели с вами обсудить, когда… когда Сашу принесли. Стать частью большой общности — единственный шанс для нас. Одно только может создать сложность — условие испытательного срока, хотя бы месяц. Я так понимаю, в это время мы — никто?
— А вот это вы неверно поняли. Заявив о своём намерении принести личную клятву, вы автоматически попадёте под мою защиту. Вот если пото́м у нас не срастётся — вы её также автоматически потеряете, — Владимир Олегович обвёл взглядом сидящих за столом. — Ваше слово, мужики.
Дмитрий Сергеевич угрюмо поднялся:
— Один вопрос. А как же служба наша? Плюнуть, разорвать контракты?
— Зачем? Охрана порядка — дело хорошее. Если только иркутская сторона не начнёт ставить перед вами задачи, которые будут работать против баронства. Тогда — да, придётся выбирать.
Охранники переглянулись.
— Разрешите ознакомиться с документами?
— Конечно, — барон сел, — девушки, принесите ваши копии. И пока мужчины читают, давайте чаю, что ли?
Мужики сели в тесный круг и начали очень серьёзно читать манифест, комментируя и споря.
Лидия Григорьевна поставила перед Вовой чашку. Он кивнул.
— Благодарю. На вашем месте я бы начал собирать вещи. Вам троим, девушки, оставаться здесь вдвойне небезопасно. Более того, если начнутся боевые действия, вы станете помехой и обузой, — Лидия Григорьевна хотела что-то возразить, и барон предупредительно поднял палец: — А ещё, если хотите быть моими подданными, вы должны научиться исполнять приказы быстро и чётко. Идите, собирайтесь.
Три инспекторши переглянулись и синхронно кивнули, однако уйти никуда не успели. В груди у меня кольнуло и одновременно с этим с юга, со стороны цыганского посёлка послышался нарастающий гул.
— Поздняк метаться, они идут. Вася иди сюда, силы тебе восстановлю.
— Мам, я же не смогу огнём, ты видела.
— Видела, не сможешь толком пока ничего. Но есть мысль.
МЫ ОКАЗЫВАЕМСЯ В СЕРЕДИНЕ КОНФЛИКТА
Кельда
Толпа была знатная. Моё предположение о том, что на каждого охранника приходится по четыре цыгана, основывалось на прошлогоднем воспоминании о стычке во время их перехода. Но с тех пор количество братьев наших ушлых выросло минимум вдвое! Детей в этой толпе не было, но было множество женщин, так же яростно потрясающих ножами. Часть мужчин были верхами, но они не обгоняли основную массу, а крутились вокруг, нагоняя эмоцию. И всё это бешено орало. Они как раз перевалили невысокий холм и спускались с него большим чёрным пятном. Минут через десять эта клякса будет здесь.
В середине толпы я заметила очень богатую открытую коляску, запряжённую парой красивых тёмно-гнедых коней с заплетёнными в мелкие косички чёрными гривами и плюмажами (плюмажами!). Ну на-а-адо же, сам цыганский барон пожаловал, как там его: Петша… Пешта? Да блин, запомню я когда-нибудь?
— Мужики, ворота закрываем! — закричал кто-то.
— Нет! — барон тоже рассматривал движущуюся толпу. — Полезут со всех щелей, нахера нам такое счастье. Наоборот, откройте нараспашку. Они должны хотеть забежать сюда через ворота, желательно все… Бл**ь, а я даже без доспеха! Галина, без команды не оборачиваться! И только дракон!
— Поняла.
Да уж, не собирались мы сегодня воевать. Кевларовые безрукавки, максимально облегчённые по летней жаре, были больше похожи на жилеты и стратегически устрашающего впечатления вовсе не производили.
Подобьём итог по активу. У нас есть барон плюс три мечника, двенадцать ветеранов силовых структур (в основном, как я понимаю, полиции), вооружённые… хм… ножиками, маленький маг огня, который умеет зажигать точечные костры и давать свет, я и Галя. Ну, Галя — это большой и жирный бонус. Можно сказать, гиря. В образе грифона её, может быть, всей этой толпой ножами и затыкали бы, а вот дракона — вспотеют, прошу пардону.
Глирдан, попивающий чаёк и азартно стреляющий во все стороны глазами (как же! нежданно-негаданно — материал для новой песни(!) а точнее — баллады, ибо романтизация средневековой эстетики неистребима…) вдруг подскочил на своём чурбаке как мячик:
— Господин барон! А ведь это цыгане кровную вражду развязали! Выкрали женщину, убили или продали…
