Записки кельды 2 (СИ) - Сорокин
Старший сдёрнул с головы кепку:
— Жив, но… Боимся, не донесём. Может вы согласитесь… до нас… — руки его нервно мяли кепку.
Я взглянула на мужа:
— Поехали?
— Ну давай, раз уж вызвались. Мужики, трое с нами, остальные здесь дожидайтесь. Поехали.
Раненый был и правда плох. Живот ему вспороли профессионально — кишки наружу, что называется. Лежал он прямо во дворе, на разложенном на траве матрасе, уже насквозь пропитавшемся кровью и прочим всяким, что вываливается из человека, если у него порезаны потроха. Три испуганных (настолько, что даже не ревели) женщины отгоняли ветками мух, слетевшихся на столь привлекательные запахи. Судя по облепившим лоб мокрым волосам, температура у мужика была высокая. Что удивительно, был он в сознании и наблюдал прибытие нашей делегации лихорадочно блестевшими глазами. Может, он принял нас за бред? Побежали же вроде за доктором. А приехал кто? Я, как назло, опять в парадном платье. Галя с Васей, увязавшиеся с нами из любопытства — тоже принаряжены. Прям выезд Бургундского двора.
Блин, кровищи-то… Ну ничего, со стороны головы подойду, мне это некритично.
Дмитрий Сергеич с тревогой заглянул мне в лицо:
— А инструментов у вас с собой нет?
— Хирургические имеете в виду? — он кивнул. — У меня их в принципе нет.
— А…
— Принесите туристический коврик или одеяло, быстро. Поговорить сможем потом.
Одеяло образовалось мгновенно.
— Куда?
— За головой стелите. Сложите в четыре слоя.
Весь небольшой лагерь собрался вокруг.
— Скажите, что нужно?.. Нитки, иглы?.. Дезинфицирующее?..
Я опустилась на колени за головой лежащего:
— Воды согрейте побольше, человеку помыться надо будет. И мне чаю заварите. Чёрного. И я люблю с молоком, горячий, без сахара, и чтоб что-нибудь к чаю, — люди недоумённо переглянулись между собой, но какое-то движение началось. — Ну что, дружок, как тебя угораздило вот так-то? — я положила руку ему на лоб, постаравшись отключиться от запаха. Да ничего особенного. Большая грязная дыра в животе. Видали хуже. Вон, хоть якутов вспомнить.
Мужик не отвечал. Подозреваю, и вправду принял меня за глюк.
Я погрузилась в полутранс. В полной отключке смысла не было, тем более что сидеть было неудобно — в таком положении и завалиться недолго, не комильфо и платье жалко. Дополнительный плюс в том, что при неполном погружении разговаривать можно, хотя голос и начинает звучать странно, как будто в банку говоришь.
Ну что, первым делом чистим рану. И подпитать немножко энергией, уж больно кровопотеря большая.
Мужик почувствовал что что-то происходит и слегка дёрнулся.
— Ты мне не ёрзай давай, а то вырублю.
Он замер и напрягся, потом всё-таки хрипло спросил:
— Как это?
— Молча. Исцеляющий сон. Сперва спишь. Потом подрываешься и бежишь на трудовой подвиг.
Некоторое время он обдумывал эту информацию.
— Думаешь, я выживу?
— Что значит «думаешь»?
— Я видел, что бывает с людьми с такой дырой в животе, если не повезло вовремя до госпиталя добраться…
Блин, что с его голосом-то? Раздражает меня вот этот хрип и бульканье. Ну-ка…
— Да и если довезли — не вариант, что жив останется… — а вот теперь гораздо лучше звучит!
— Ну-ка, расскажи поподробнее.
Мужик начал историю. Какая-то война, грязь, кровь и страшные раны — я практически и не слушала, сосредоточившись на заживлении. Минут через пять всё было закончено. Да и история про полевой госпиталь закончилась, и финал был предсказуемо не очень приятным.
— Ну, тогда тебе сильно повезло, что я люблю читать, — я отряхнула руки и встала. — Всё, иди сожги свою шко́нку, отмойся как следует и купи у Соломона какую-нибудь книжку. Если б не его лавка — хрен бы я сегодня здесь оказалась, — пациент смотрел на меня неверяще. — Ну, чего лежим-то? Вставай, страна огромная! Делай, что говорят!
Мужик осторожно ощупал живот. Потом сел. Потом встал. Я предупреждающе выставила перед сбой руки:
— Чур не обниматься! Баня, баня — срочно! И барахло это сыми!
— Дядь Вова! — вылезла из-за моего плеча Василиса. — А можно я это сожгу? Я вчера тренировалась!
Получив разрешающий кивок, Василиса запалила матрас с нескольких точек одновременно. Запах и прежде был ужасный, а теперь стал просто ураган.
— Давай уж тогда мощи́ добавь, — поморщился барон, — сколько будем это нюхать…
У Васьки на лбу выступили капли пота. Огонь усилился, слился в линию, которая начала расширяться, продвигаясь одновременно в обе стороны, пока на земле не остался лишь прямоугольник горячей золы. Стоявшие в круг люди наблюдали за действом: наши — с любопытством (явно прикидывая, как и где можно использовать эти новые магические способности), госслужба — с офигением. Ничё, привыкнут.
Я потихоньку попросила Эйру послать ветерка, чтобы сдул эту вонь, и порадовалась, когда моя просьба была услышана. Вот спасибо! Ну что ж, раз богиня смотрит…
— Эх, гулять так гулять! Стройтесь, бойцы! Ради благоволения Эйры, лечить вас буду. Девушка, спасибо за ваше старание, но можно уже не поддувать, — голубоглазая инспекторша (кстати, выглядевшая уже си-и-ильно моложе остальных), которую заклинило на помахивании веткой, покраснела и спрятала её за́ спину. — Давайте лучше, на стол накрывайте. Чай пить будем.
Ушибы. Порезы. Отбитые органы. Практикум, короче. Мелочи жизни.
Дмитрий Сергеич стоял последним. Как капитан на мостике, блин. Дыра в щеке при ближайшем рассмотрении мне не понравилась ещё больше. В глаз же целили.
— Ну вот что вас туда понесло? — с досадой спросила я. — Вы что, не знаете, сколько там цыган? Как минимум четверо на одного! Это ещё баб не считая.
— А что нам было делать? Бросить своего человека? — он надулся.
— Нет, блин, умереть в едином порыве! Зашибись, стратегия! И как вам результат?… Всё. Где руки помыть?
Столы переставили по-другому, большим квадратом. Женщины суетились, накрывая.
— Может, покушаете с нами, — подошла ко мне Антонина, — а потом уж чай? Картошка с тушёнкой?
— Мне только немножко. А молоко поди сгущённое?
— Да. Не подойдёт?..
— Ничего, нормально. Корову вам надо завести, — посоветовала я, и глядя на вытянувшиеся лица женщин, пояснила: — Как говорил кот Матроскин: «Есть такие специальные коровы для котов — козы называются!» Или это Шарик ему говорил?.. Хотите, козу вам подарю?
Вова сел рядом со старшим группы.
— Как вам вообще уйти удалось? Делись.
Дмитрий Сергеич покряхтел.
— Да… Внутрь нас всё равно не пустили. Вышли они перед ворота, и… не разговор получился, а крик один. Бабы эти… Слово за́ слово, я возьми и брякни, что свидетель есть, как они сотрудницу увели. Думал, на понт возьму, а… Херня вышла короче. Извините, — кивнул он в мою сторону.
— Да ладно.
— Ну, они как про свидетеля услышали — как с катушек
