Ванька 12 (СИ) - Куковякин Сергей Анатольевич
— Добрый день, Спиридон Спиридонович. — маленькая стрелочка на моих часах уже за двенадцать перевалила, вот поэтому так я бывшего смотрителя и поприветствовал.
— Решили свои дела в губздраве? — поинтересовался старик.
— Куда там…
— Во, говорил же я… Поесть к нам?
— Поесть.
— Милости просим. Сейчас я девицам нашим про тебя сообщу…
Ну, а что я говорил? Блат — сила.
Вскоре, на местами штопанной, но чистой скатерти, передо мной возникла большая тарелка борща.
Запах… Мой желудок чуть наружу не выпрыгнул.
Нет, это тебе не Москва… Или, там я не в те места питаться ходил?
Впрочем, сейчас эта мысль ко мне как прилетела, так и улетела. Пищевая доминанта уселась на трон и мне было не до мудрствования и размышлений.
Первая ложка — самая вкусная. Чуть горячо, но не холодно же?
Сейчас я его с хлебушком, с хлебушком…
Не успел я и половины тарелки выхлебать, как на улице что-то грохнуло. Затем ещё и ещё раз.
Что, и до Вятки кто-то добрался?
Глава 13
Глава 13 Вы там нужнее…
Последний раз — где-то совсем близко.
Хорошо, что я не у окон столик занял, разместился в дальнем углу за колонной, а то бы сейчас осколки стекла из тарелки выгребал.
Впрочем, не до борща мне теперь уже было.
Какая, к лешему, еда…
Спасибо, сыт по горлышко…
Про это я подумал уже на ходу. Бомбежка, или что это там было, застала меня за чуть ли не метровыми стенами, а Спиридон-то Спиридонович перед дверьми на своем боевом посту находился. Защиты у него — только начищенные медные пуговицы на сюртуке.
Трапезничал я в зале один, так что там моя помощь никому не требовалась, а вот на улице я был точно нужен.
Дверь заведения ещё не при последнем императоре делали, так что она хоть и пострадала, но на петлях висела. Умеют же тут всё на века делать, сколько раз я в этом убеждался.
Так, старик-то где? Что-то я его не вижу.
Слава Богу, взрыв был не прямо перед рестораном, а справа дальше по улице. Спиридона Спиридоновича я нашел слева за невысоким металлическим крыльцом.
Жив? Сейчас посмотрим…
Руки, ноги, голова — всё в комплекте. Дышит. Пульс имеется. Даже глазами смотрит. Чумновато это у него получается, но хоть так.
Сбило его, скорее всего, взрывной волной. Хорошо, никакой осколок ещё старика не задел.
— Спиридон Спиридонович!
— А…
— Где-то болит?
— Не… Встать помоги…
Я помог, хотя до этого пострадавшего осмотреть бы по уму надо было.
Старика немного покачивало, но до крыльца ресторана он дошел почти без моей помощи. Крепок, ничего не скажешь.
— Нинель, всё со мной хорошо. В больницу иди, там сейчас помощь требуется…
Во как! Сам минуту назад за крыльцом валялся, чуть в себя пришел, а уже меня в больницу гонит. Всё де у меня в порядке, а там помочь надо.
Нет, что надо — это точно. Туда сейчас раненых со всего города доставлять будут.
То, что они есть сомнения не вызывало. Мой богатый опыт в военно-полевой хирургии в данный момент обязательно пригодится.
— Давай, давай! Нечего тут сидеть!
Спиридон Спиридонович даже свои кустистые брови свёл, показал, что на меня сердится. Рукой направление указал, куда мне бежать надо.
Сам знаю я дорогу, не первый раз в Вятке.
— Точно, всё в порядке? — ещё раз спросил я бывшего смотрителя.
— Да сколько раз говорить! — уже рявкнули на меня.
— Ну, я пошел, — только и оставалось мне сказать.
На удивление, но по дороге в губернскую больницу моя помощь никому не потребовалась. Бывает же такое…
Впрочем, удар по городу пришелся несколько в стороне от моего пути, а одна бомба, что недалеко от ресторана упала, видно просто в отличие от своих товарок немного заблудилась и прилетела не туда куда требовалось. Сильно дымило в районе бактериологического института и где-то у городской электрической станции. Ну, это цели поважнее объекта общественного питания, хоть и высокого разряда.
Перед зданием больницы было суматошно. Люди, телеги, несколько автомобилей…
Меня никто не остановил и я сразу прошел в приемное отделение.
— Нинель Красный, хирург, — представился я смутно знакомому на лицо старенькому мужчине в белом халате. — Готов предложить свою помощь.
— В хирургию иди, там все они, — тут же отправили меня по назначению. — Громозову спросишь.
Громозову? Она же психиатр, вроде. Почему, её спросить в хирургии?
Пожилой мужчина в белом халате с завязочками на спине не склонен был к дальнейшему разговору со мной. Указал свободной рукой направление движения и дальше занялся своим пациентом. Их тут сейчас пруд пруди было.
— Что, передумали? — на ходу бросила мне Людмила Константиновна. — Сейчас как раз много работы по Вашей части — отрезать, пришить…
Куда-то она торопилась, в руках небольшой белый свёрток держала.
Смотри, помнит она мои слова… Они, психиатры, такие.
— Пойдемте в перевязочную. Единственный наш хирург сегодня болен, а тут такое… — Людмила Константиновна тяжело вздохнула. — Помогайте. Диплом я с Вас спрашивать сейчас не буду.
Вот так тут всё просто. Заваливается непонятный мужик в больницу, представляется хирургом. Ну, пусть его даже бывший смотритель больничного заведения знает… Раз, и допускают его в перевязочную.
Впрочем, что это я? Людям помогать надо, коль уж мне такое доверие вышло…
Глава 14
Глава 14 Врачебная беседа за чашкой чая
— Аркадий Иванович, я Вам помощника привела, — Людмила Константиновна представила меня спине мужчины, склонившегося над пациентом, что находился сейчас на перевязочном столе. — Нинель Иванович, хирург.
Аркадий Иванович Сычев, хотя и доктор медицины, но к хирургии имел весьма отдаленное отношение. Офтальмолог — врач нужный, у его кабинета всегда очередь, но в сегодняшней ситуации не со всем он мог справиться. Прямо скажем — не в той области медицины он практиковал.
— Мойтесь и помогайте.
В голосе коллеги я почувствовал облегчение.
Как промелькнул день, я и не заметил. Один пациент сменял другого, Аркадий Иванович помогал мне в меру сил.
— Следующего давайте, — скомандовал я.
Курить хотелось страшно, но…
— Всё, Нинель Иванович, — усталый голос Людмилы Константиновны отдавал хрипотцой. — Всё.
— Что, всё? — я настолько вымотался, что не сразу и понял мне сказанное.
— Помогли уже, кому требовалось, — пояснила мне Громозова.
— Спасибо всем, — практически на автомате поблагодарил я своих сегодняшних помощников.
— Нинель Иванович, Аркадий Иванович, пойдемте чай пить, — пригласила нас Людмила Константиновна.
Я бы сейчас и от чего покрепче не отказался, но и чай теперь мне был тоже очень кстати.
— Пойдемте, — незамедлительно принял приглашение я.
На столе оказался не только чай. Было и ещё кое-что, в том числе и закусить.
Уффф… Сидеть-то на стульчике как хорошо. Настоялся я сегодня в перевязочной, а затем и в операционной, так что ноги подрагивали. Вроде и не стар, а ранения сказываются. Хорошо меня на германской тогда приголубило, до сих пор аукается…
— Хотите, Нинель Иванович, узнать, кто нас сегодня бомбил?
Людмила Константиновна сумела удивить меня своим вопросом.
Шутит? Вроде и не с чего.
— Очень любопытно узнать. — я поставил свою полупустую чашку на стол. — В Москве не знают, а Вы информированы. Или, пока мы с Аркадием Ивановичем оперировали, ещё одно сообщение было?
Как не любопытно. Любопытно, ещё как. Тем более, что когда я с ранеными занимался, появились у меня ещё вопросы.
Осколки. Вернее, металл, из которого они были. Необычный, красноватый, но не от крови, а сам по себе такой и есть. Никогда раньше я подобного не видел, хотя и японскую прошел, за ней — германскую, а потом тоже кое-где поучаствовал. Мировую революцию на крыло в том числе ставил. Если все осколки, что мною из человеческих тел были извлечены, в одну кучу сложить, то она бы ого какая получилась.
