Невеста с подвохом, или Ну, держись, проклятый демон! - Екатерина Слави
- Мы следили! Глаз не спускали, милосердная наша!
Призрачные девицы носились у меня перед глазами так, что на миг закружилась голова.
- Мы видели!
- Мы пришли рассказать вам!
- Да что случилось?! – не выдержала я.
- Только что, заступница наша...
- Ни с того, ни с сего, милосердная наша...
- Зеленое пламя вспыхнуло вокруг демона...
- Он сначала удивился, потом обрадовался...
- Так и было, госпожа наша Сюзанна! Сначала удивился, потом обрадовался!
- Зеленое пламя? – нахмурилась я, пытаясь соображать.
Зеленое пламя было не чем иным, как демонической аурой Марая.
- Да, милосердная наша! Зеленое пламя!
- А в пламени том возник круг со знаками и символами...
- Магический то круг, милосердная наша!
«Магическая печать?» - осенило меня.
- А по этим знакам внутри магического круга, заступница наша, то и дело стелилась алая рябь...
- А потом весь круг окрасился алым!
- Пошел трещинами!
- Зазвенел хрустом!
- И разлетелся на множество осколков!
Я больше не слушала призраков – стояла с открытым ртом. Меня пронзила неизбежная догадка:
«Вторая печать... снята?»
Мои мысли сновали в голове со скоростью света. Возвращение памяти его светлости... сняло вторую печать с Марая?
Я даже застонала от досады.
Чертов демон! Второй раз. Во второй раз он воспользовался мною, чтобы снять печать. Да чтоб ему провалиться уже, а!
Глава 35. НАСТОЯЩАЯ ДАРКИН
Я искала его светлость.
Мне вдруг пришло в голову, что в таком состоянии лучше не оставлять его одного. Похоже, возвращение памяти стало для него настоящим потрясением, он явно был не в себе, когда уходил. Как бы чего не вышло... А я пока не получила от него ответов, ради которых и было все затеяно.
Впрочем, вполне возможно, что мучения его светлости были связаны вовсе не с возвращением памяти, а со снятием второй печати с демона. В магии я не разбиралась, так что могла только гадать.
В любом случае, лучше его найти.
Я по обыкновению попросила призраков поискать для меня герцога, но в этот раз даже им не удалось этого сделать.
По пути я встретила Силуяна, но дворецкий его светлости тоже пребывал в неведении. Я заметила, что Силуян выглядел слегка рассеянным и сбивчиво отвечал на мои вопросы. Мне это показалось странным.
Устав от тщетных поисков, я решила вернуться к себе в комнату – отдохнуть и подумать.
Над чем? Да хотя бы над тем, что осталась последняя печать. Я помнила слова Гранвиля:
«Даже если будет снята вторая печать, то последнюю, наложенную хранителем Алой Искры Королевства не снять никому. А ее хранитель – я»...
Мараю осталась последняя печать, чтобы... Чтобы – что? Что произойдет, если последняя печать будет снята? Демон получит полную свободу от Реола Кархейского? Но так ли это? Не случится ли чего похуже?
Благо Гранвиль мертв, и снять третью печать не сможет. Сейчас я даже не могла бы сказать с уверенностью, успокаивает меня эта мысль или только сильнее тревожит.
«От него зависит, получу ли я полную свободу или навсегда останусь слугой его светлости. Даже учитывая дурной нрав графа, я предпочел бы видеть его живым»...
«Получается, раз он мертв, то последняя печать никогда не будет снята?»...
«Есть один способ... Но я не хотел бы к нему прибегать»...
Нет, не стоит думать, что смерть Гранвиля станет препятствием. Похоже, у Марая есть запасной вариант. И он, конечно, не преминет им воспользоваться – я успела неплохо его изучить.
Я спускалась по лестнице и уже собиралась завернуть на следующий лестничный пролет, как вдруг прямо у меня перед носом разнесло на крохотные осколки край мраморной балюстрады.
Отпрянув, я бросила взгляд вниз – туда, где перед лестницей, испепеляя меня полным ненависти взглядом, стояла... – ох, а вот это, пожалуй, было неожиданно – Ойвиа Лантини.
Скосив глаза на балюстраду, которая теперь выглядела так, будто от нее откусил кусок какой-нибудь прожорливый мрамороед, осторожно перевела взгляд обратно.
- Соэлла Ойвиа, да вы, оказывается, неплохо умеете справляться с магией! – притворно восхитилась я, и уже холодно добавила: - Не знала, что вы маг.
- С самого начала ты посягала на то, что тебе не принадлежит, - сказала Ойвиа; голос ее был отнюдь не таким кротким, как обычно. – Но только что ты перешла все границы.
- Только что? – не поняла я; сделала шаг назад, одновременно зайдя за балюстраду. – О чем вы?
- Не притворяйся, - процедила сквозь зубы она, и я с трудом узнавала невесту-плаксу: по-детски мягкие черты лица заострились, губы вытянулись в тонкую линию, взгляд пылал гневом. – Там, на галерее, ты вела себя, как блудница, пытаясь его совратить!
О, ясно. До меня дошло. Ойвиа решила, что, насильно поцеловав герцога, я пыталась его соблазнить. Значит, край женского платья – это была она. Подглядывала? И убежала, раздираемая... ревностью? А потом пришла в себя и нашла меня.
Вот только... не знала я, что Ойвиа Лантини так увлечена его светлостью, чтобы от ревности из овечки превратиться в гарпию. Если, конечно, она та, за кого выдавала себя все это время.
- Позвольте спросить, соэлла, - сдержанно улыбнулась я. – А что именно мне не принадлежит?
Лицо Ойвии исказилось, крылья носа затрепетали, но она словно взяла свой гнев в узду и сделала шаг вперед, поднявшись на одну ступеньку.
- Реол, - словно вбивая в меня гвоздями каждое слово, произнесла она. – Реол тебе не принадлежит. С самого начала он должен был принадлежать мне, но ты!.. Как змея проползла между нами и проникла в его сердце.
- Я проникла в сердце
