Эпоха Титана - Артемий Скабер
Дверь в казарму распахнулась с грохотом. Все вздрогнули. В проёме показался… Матросов.
Все тут же подскочили с кроватей, выстраиваясь. Кто-то поправлял одежду, кто-то вытягивался по стойке смирно. Борис окинул всех тяжёлым взглядом, задержался на мне на секунду дольше.
— Девятые! — повысил голос, чтобы его слышали все, — Руководство решило, что каждая группа выделит одного человека для дежурства рядом с казармой.
— Ух ты! — с придыханием вздохнул кто-то в глубине, — Свобода!
— Губу особо не раскатывайте, — сухо хмыкнул мужик, и улыбка сползла с лиц желающих, — Вы по-прежнему будете под охраной, контролем и наблюдением. Задача такого человека: дежурить у входа, пока идут обходы. Всё.
Пока всё это говорилось, Матросов смотрел прямо на меня. Не отрывая взгляда. Послание было ясным.
— Желающие? — спросил он, оглядывая собравшихся.
— Я! — выкрикнул кто-то справа.
— Я! — подхватил другой.
— Нет, я первый!
Тут же начали тянуть руки все или почти все. Возможность выйти из казармы, пусть и под надзором — редкая удача.
— Очень рад такому рвению, — кивнул Борис с насмешливой улыбкой, — Только уточню: этот человек не будет спать ночью. Совсем. Для него никаких поблажек — утром та же тренировка или выезд к аномалии, как для всех.
Все тут же опустили руки. Кто-то тяжело вздохнул. Энтузиазм испарился мгновенно.
— Что такое? — ещё шире улыбнулся Матросов, — Уже передумали? Быстро же вы… Ладно, будете дежурить по одному и меняться. Кто сегодня?
Повисла тишина. Желающих не было. Все старательно смотрели в пол, на стены, куда угодно, только не на Бориса.
— Я! — поднялся с кровати.
— Большов? — Борис изобразил на лице удивление, хотя в глазах читалось удовлетворение, — Даже не удивлён, если честно. Учитесь, — обвёл взглядом остальных, — вот такая инициативность и должна быть у вас. А не стонать от одной бессонной ночи.
Направился к выходу. Парни расступались, пропуская меня. Кто-то смотрел с завистью, кто-то с облегчением.
Вышли с Матросовым на улицу. Дверь в казарму закрыли за нами. Борис тут же достал из нагрудного кармана помятую пачку сигарет, вытряхнул одну. Щёлкнула зажигалка. Затянулся глубоко, выдохнул дым в сторону. Сделал ещё несколько затяжек, потом вдруг дёрнулся всем телом, словно вспомнив что-то.
— Сегодня, — сказал он тише, почти на выдохе, — Сегодня ночью мы пойдём к аномалии.
Кивнул. Именно этого и ждал.
— В седьмой группе были? — спросил я, понижая голос.
— Нет ещё, — Борис стряхнул пепел на землю, — Потом восьмая и уже седьмая.
— Там выберите Рязанова дежурить, — быстро проговорил, — Он мой живец. Вот только я ему ничего толком не объяснил. Ни кто будет с нами, ни где точно, ни как всё пройдёт. Мне бы с ним перед операцией перекинуться парой слов. Убедиться, что он понял задачу.
Матросов прищурился, разглядывая меня сквозь сигаретный дым.
— Так сильно хочешь стать ловцом? — начал мусолить сигарету во рту, перекатывая её из угла в угол, — Или тут что-то другое?
— Сделаете? — проигнорировал его вопрос, глядя прямо в глаза.
Борис выдохнул дым, помолчал, потом кивнул.
— Ладно. Будет тебе твой Рязанов.
Матросов ушёл, растворившись в сумерках между казармами. Остался стоять на улице один. Солнце уже зашло за горизонт — последние оранжевые полосы на небе быстро темнели, превращаясь в густую синеву. Воздух остыл. Дыхание начало парить.
По периметру базы один за другим вспыхнули фонари — холодный белый свет, резкий и неприятный для глаз. Затем включились прожектора на вышках, их лучи медленно скользили по территории, высвечивая углы зданий, дорожки, заборы.
Встал рядом с дверью казармы и просто ждал. Спиной прислонился к холодной стене. Ветер усилился, тянул по земле пыль и какой-то мусор. Похолодало. Куртка не особо грела.
Постепенно из каждой казармы начали выходить по одному человеку — назначенные на ночь. Кто-то растерянный, кто-то угрюмый, кто-то пытался изображать бодрость. Расходились по своим постам, занимая места у дверей.
Появился Коля. Вышел из казармы седьмой группы, огляделся, заметил меня. Кивнул сдержанно.
Уже начал думать, как мне подойти к нему и без лишних вопросов от других поговорить, как остальные сделали всё сами. Собрались кучкой между казармами. Всем было интересно: кто откуда, как живёт, в какой группе служил, какие аномалии видел. Прочая человеческая чушь для убийства времени.
Коля подошёл ближе, остановился в паре шагов. Смотрел выжидающе.
— Мой вопрос, — начал я тихо, чтобы не привлекать внимания других, — Твой ответ?
— Я согласен, — тут же выдал Рязанов, даже не дав мне договорить. Голос дрожал от волнения, — Если ты уверен в этом, то я тебе доверяю. После всего, что ты сделал для меня…
— Твоя задача, — оборвал его сентиментальную болтовню, — выманить гиганта. Всё то же самое, как и обычно делаешь. Разница только в том, что ядро и части тела заберут люди из корпуса. Ты получишь свою долю потом. Деньгами, зельем — решать тебе.
Помолчал, давая ему переварить информацию.
— Ни с кем это не обсуждать. Вообще ни с кем. Никого не сдавать, даже если схватят и будут давить. Понял?
— Понял, — Рязанов кивнул с подчёркнуто серьёзным лицом. Пытался выглядеть уверенным, но руки мелко дрожали.
— Ещё момент, — продолжил, глядя ему в глаза, — Как ты понимаешь, люди из корпуса оценят твою работу. Если ты понравишься, покажешь себя… Тебя будут чаще приглашать на такие дела. Хорошие деньги, связи, возможности. Но если ты сдохнешь…
Пауза.
— То ты просто сдохнешь. Оформят, что сбежал с базы. Или что погиб на задании. Или вообще ничего не оформят — пропал и всё. Никто искать не будет.
Рязанов поморщился. Сглотнул. Адамово яблоко дёрнулось на худой шее. Он явно не ожидал такой прямоты. Отвёл взгляд, потом снова посмотрел на меня.
— Уверен? — поднял бровь, давая ему последний шанс отказаться.
— Да, — выдохнул Коля и сжал кулаки, словно пытаясь остановить дрожь, — Я уверен. Пойду.
— Тогда жди. Сегодня ночью. Будь готов.
Он кивнул и отошёл обратно к своему посту. Я вернулся к своей двери.
Время тянулось. Охрана прошла обычный вечерний обход. Два автоматчика методично проверяли казармы, заглядывали в окна, стучали в двери. Закончили как раз к полуночи. Всем дали время поговорить. Матросов постарался.
Хрустнул шеей, разминая затёкшие мышцы, и продолжил стоять. Ближе к трём часам
