Дмитрий Кружевский - Ассасин. Возвращение
– Кстати, Лекс. – Гном оторвал меня от воспоминаний. – Как перейдете Горбатый мост, будьте осторожны.
Я покосился на гнома:
– «Плавуны» или бандюки какие?
– Ни то ни другое. Просто место нехорошее. – Берн вздохнул. – Еще пару лет назад там выселки были, небольшие, домов десять плюс мельница, однако в один прекрасный день весь люд, живущий там, просто исчез.
– В смысле?
– В прямом. Дома стоят пустые, не тронутые, двери нараспашку, а ни людей, ни живности, даже мышей нет. Стражи из города да несколько наших ребят ходили туда, тоже думали, может, Часопуща разрастаться начала, ан нет, чисто там. Дня три искали, а потом нашли их в овражке неподалеку, точнее, не самих людей, а лишь кости – все там вперемешку, и люди, и животные. Потом тут пара гномьих караванов пропала, ну и люд еще кой-какой, что товары вез от озерников. В общем, народ тут периодически пропадает, и никто не знает почему, хотя поначалу пытались разобраться, пока в очередной раз не сгинула уже группа охотников, причем довольно опытных, после чего на это дело просто плюнули, кому охота на смерть идти. Так что этой дорогой сейчас мало кто пользуется, и если надо добраться до Патлого озера, то в основном едут в объезд по Бокучарову тракту, но это большой крюк. Хотя, по мне, путь через выселки вполне безопасен, главное, там не задерживаться, особенно ближе к вечеру, и в поселке уж точно ночевать не стоит, хотя дома там до сих пор крепкие. Не ночевать… не ночевать… не спать… спать… спать…
Я резко открыл глаза, непонимающе уставившись в небо, покрытое необычайно яркими звездами, затем мысленно чертыхнулся и, покосившись на свернувшуюся рядом калачиком Гаю, сел. Кажется, вспоминая свой разговор с Берном и раздумывая над нашим дальнейшим маршрутом, я немного задремал. Хотя «немного» легко сказано, когда мы с Гаей решили немного передохнуть после нашего ну… к-хем… скажем так – «марафона», солнце еще только миновало середину небосклона, а сейчас, судя по всему, уже глубокая ночь. К тому же мы все еще лежим прямо посреди дороги на небольшом участке травы, так заботливо «подстеленной» нам Наблюдателем, только что походные одеяла сверху накинули. Хотя признаю, спать тут удобно, не трава, а прямо-таки пуховая перина, каждая травинка пружинит и сразу же разгибается, как бы я ни пытался ее сломать, хотя, конечно, если приложить усилия, то трескается, оставляя на пальцах липкие пятна зеленого сока, пахнущего какой-то мятной свежестью. А вот на вкус не очень – больно прогорклая. Да-да, каюсь, зажевал одну ради интереса и с надеждой, что не ядовитая, к счастью, последнее оправдалось. Глупость, конечно.
Я неожиданно вздрогнул, так как показалось, что по моей обнаженной спине словно нож полоснул чей-то злобный взгляд, а затем между лопаток побежали мириады холодных, словно лед, мурашек. Что-то было не так, что-то явно было не так. Я завертел головой, быстро переходя на инозрение и одновременно подтягивая к себе лежавшую рядом одежду.
Тишина. Да, именно, почти такая же липкая тишина, как и в Часопуще и одновременно не такая – отличается. Тогда она была давящая, почти звенящая на натянутых нервах, а тут словно все пространство забили ватой, поглощающей любой звук, даже кусты на холме неподалеку колышутся от порывистого ветра совершенно бесшумно. Наверное, если я попытаюсь что-то сказать, то лежащая рядом Гая ничего не услышит. Я осторожно сжал плечо магички, затем легонько потряс ее – почти ноль реакции, словно механическая кукла, у которой кончился завод ее пружины, хотя глаза открыла, но они тут же закатились, демонстрируя мне белизну белков, – жутковатое, надо сказать, зрелище. Я быстро натянул штаны и рубаху, после чего вскочил на ноги. Вот же ведь, мать вашу за ногу, до боли знакомая ситуация. Я вновь навострил слух, на миг отстраняясь от действительности, пытаясь пробиться сквозь вату тишины, и почти сразу же услышал до боли знакомое басовитое гудение. Справа, слева, впереди. Я мысленно выругался. Мглистые, или «Баюны», как называла их Ри, редкие даже в те времена твари, живут группами по пять-шесть особей, но охотятся в одиночку, а значит, где-то рядом гнездовье. Вот ситуация.
Я скосил глаза на магичку и нервно скрипнул зубами. Оставлять одну ее нельзя, эти твари только этого и ждут, а значит, выждем, пока обнаглеют и подойдут ближе. В принципе, теперь примерно понятно, что случилось с жителями выселок, но все же странно. Мглистые твари трусливы и питаются в основном мелким зверьем, хотя если наткнутся на одинокого путника и смогут его убаюкать своей магией, то потрапезничают с удовольствием, но нападать на деревню… Но все течет в этом мире, все меняется, да и времени с тех пор, как я последний раз встречался с этими созданиями, похожими на гигантских «косиношек», прошло очень много, кто знает, как они изменились, тем более рядом с Часопущей.
Тихий, едва слышимый свист заставил меня присесть, пропуская над головой светящуюся бледно-синим светом сеть, которая с легким потрескиванием приземлилась метрах в трех от нас и погасла. Снова свист, на этот раз одновременно с двух сторон, и вновь пришлось уклоняться – мимо, но на этот раз ближе. К счастью, на Гаю не попали, а то эта паутина та еще гадость, вызывает временный паралич, причем порой даже внутренних органов, что чревато серьезными последствиями. Гудение усилилось. Видимо, насекомий мозг мглистых никак не мог уразуметь, что на меня эта их звуковая атака не действует. Ладно, пусть пытаются, главное, что пока перестали плеваться, а значит, пора действовать, тем более что всех нападавших я уже вычислил – пятеро. Причем одна из этих тварей настолько обнаглела, что вылезла из кустов и, застыв от меня буквально в пяти метрах, гудела, словно высоковольтный трансформатор. Мне даже не нужно было переходить на инозрение, чтобы ее рассмотреть. Кстати, очень неприятные создания: тонкие, покрытые хитиновыми шипами ножки-палки, присоединенные к похожему на волосатый баскетбольный мячик телу, на котором красуются черные точки глаз и огромный блюдцеобразный рот, заполненный иглами зубов. Гадость, блин, ходячая, однако сама на меч лезешь, что ж, мне проще.
Катана из ножен, ускорение, взмах, и гудение резко обрывается, а располовиненный мглистый несколько мгновений стоит, покачиваясь на своих тонких ногах, затем с хрустом падает в придорожную траву, а я уже стою рядом с другим. Удар, и еще одна тварь умолкает, оседая на землю грудой причудливого «хвороста». Да уж, это не катары, которые мне пришлось применять во время моей первой встречи с подобной тварью, тогда я едва ее одолел, впрочем, сейчас даже их бы мне хватило.
Легкое перестукивание семенящих лап за спиной, тонкий свист, толчок в плечо, шипение расползающейся ткани, и правую руку сводит дикая судорога, заставляя меня буквально взвыть от боли. Вот ведь ж гадство, опять расслабился, почувствовал себя убер-воином и тут же получил «по шапке», однако повторяюсь в своих глупостях. Я бросился на землю, уходя в перекате от ударов ног мглистого и одновременно подхватывая левой рукой выроненную катану. Бросив быстрый взгляд на магичку, дабы убедиться, что ей пока ничего не угрожает, я развернулся к своему противнику и, не сдержавшись, выругался. Возвышавшийся надо мной паук был больше своих собратьев раза в два, а те ведь достигали почти человеческого роста.
– Вот ты отожрался на местных, – буркнул я, усилием воли блокируя повисшую плетью и ноющую пульсирующей болью руку.
На миг у меня создалось такое впечатление, что мглистый меня понял, а его круглый рот скривился в некоем подобии довольной усмешки, и тут же его ноги метнулись ко мне, чтобы рухнуть в дорожную пыль, схлестнувшись с мерцающей в звездном свете полосой взметнувшейся навстречу катане. Тварь попятилась, бешено вереща от боли, и вдруг присела, раскинув лапы в стороны, пронзительно зашипев. Судя по всему, это был некий призыв для оставшихся в живых собратьев, потому как они тут же кинулись на меня из своих укрытий, заставляя уворачиваться от их лап самым причудливым образом, одновременно «плетя» вокруг себя стальную паутину защиты. Хруст, верещание, свисты, легкий шелест лезвия, брызги слизи. Я оттолкнул ногой «мяч» тела одной из убитых тварей и, стряхнув с лезвия клинка налипшую на него слизь, с кривой ухмылкой посмотрел на гигантского мглистого, который за короткое время боя сплел перед собой мерцающую разрядами сеть, словно желая укрыться за ней от моего меча.
– Ну и что ты задумал? – пробормотал я, поудобнее перехватывая рукоять катаны.
– Лекс, что слу… Великая богиня!
Мой затылок обожгло горячим воздухом, и я едва успел отклониться, пропуская огненный шар, который, ударив в паутинный щит мглистого, взбух огненным облаком, тут же превратившись в вихрь огня, заставивший меня попятиться назад, инстинктивно загораживая лицо ладонью. Через пару минут все было кончено и от гигантской твари осталось лишь жирное черное пятно копоти на пыльной земле. Я машинально провел ладонью по опаленным волосам, затем обернулся и укоризненно посмотрел на испуганную обнаженную девушку, застывшую с вытянутой рукой, на кончиках пальцев которой все еще поблескивали огоньки сорвавшегося с них заклятия. Гая в ответ лишь виновато улыбнулась и, пожав тонкими плечами, потянулась к лежащей у ног одежде.
