Эльфийское кружево - Матвей Геннадьевич Курилкин
— Щас он ему по роже-то двинет… — Пробормотал рядом стоящий Александр тихонько.
— Почему? — Не поняла Каси.
— По классике жанра, — непонятно ответил Александр. И, видно, пророческим даром он не обладал, потому что бить неизвестный, богато одетый гном, Марвина не стал. Вместо этого он, всё так же улыбаясь, спросил:
— Какого чёрта ты сюда припёрся, остроухий переросток⁈ Да ещё и какие-то левые корабли тащишь! У тебя минута, чтобы объясниться. Если объяснения меня не удовлетворят, я просто отдам приказ, и обе скорлупки в ту же минуту разлетятся в щепки вместе с содержимым. Время пошло.
Марвин даже с шага не сбился, так и продолжал идти навстречу гному. И в лице не изменился, всё так же улыбался.
— Что, вот так вот просто убьёшь меня, твоего лучшего друга, который спас тебе однажды жизнь? Бездна, Свистопуз, вот уж не думал, что твоя память так коротка!
— А я и не собираюсь тебя убивать. Ты-то жив останешься. В гости я тебя приглашал, и приглашения своего не отменяю. И да, Марвин, время идёт. Не заговаривай мне зубы. У тебя осталось полминуты, чтобы объясниться.
Каси стало неуютно. Если этот Свистопуз — странное, кстати, прозвище — действительно отдаст приказ их расстрелять, противопоставить ничего они не смогут. Слишком неравные условия.
— Я уверен, ты не станешь так поступать со мной. И ладно бы только со мной, а ещё и с дочкой самого Энкратоса. Уверен, он не очень оценит такую твою принципиальность в выборе гостей.
Гном секунду помолчал, а потом ответил всё таким же приветливым голосом:
— Неплохой аргумент. Дочку Энкратоса убивать было бы неразумно. Однако я всё ещё могу пленить вас обоих, а потом переправить обратно в империю. Уж на это Энкратос точно обижаться не станет. И я склоняюсь к тому, чтобы так и поступить, Марвин. Ты не вовремя. У нас неспокойно. И мне совсем не хочется общаться с какими-то непонятными пришельцами, от которых за лигу тянет проблемами.
— Я тебе больше скажу, друг мой! — Светло улыбнулся Марвин. — Эти самые проблемы, о которых ты говоришь тут с таким серьёзным лицом, скорее всего, случились из-за нас. Точнее, из-за вот этой вот прекрасной юной леди, которая одновременно является грозным капитаном боевого корабля, и которой совершенно наплевать на международное право, такие дела. Это отношение вас с ней роднит, к слову, ты не находишь?
Лицо Свистопуза вытянулось от удивления:
— Что, хочешь сказать, это вот эта девица организовала побег какого-то невероятно ценного пленника, сбросила в бездну и повредила три фрегата противника, похитила дочку остроухого посла, и теперь помогает бывшему пленному в компании с беглыми каторжниками скрываться где-то на территории Кузницы? Да-да, мне кажется, мы говорим о разных вещах, дорогой Марвин.
Каси почувствовала, что у неё хищно раздуваются ноздри. Ценный пленник, который с таким шумом откуда-то сбегает — это очень знакомое поведение. И то, что там ещё какая-то девица участвует — это тоже очень характерная деталь.
— А почерк-то какой знакомый! — Тихонько вторил её мыслям Александр. — Молодец, Владик, не сдался. Ну да я и не сомневался.
— Интересно, как ему удалось избавиться от эльфийского серебра, — Задумалась Каси. — Это не так просто.
— Кхм, ну да, всё, что не касается фрегатов — это не мы, — смутился Марвин. — А фрегаты и десантник — тут да, наша работа. Отдаю должное твоей информированности, Свистопуз, не думал, что до тебя уже дошли сведения.
Однако Марвин ошибся — выяснилось, что хозяин базы контробандистов про их фрегаты и десантник ещё не слышал. Хотя и знал уже, что патрули усилены и силы береговой охраны подняты по тревоге. Оказывается, были ещё пострадавшие фрегаты, к которым Каси не имела отношения.
— Всё это очень интересно, Марвин, — подытожил Свистопуз, — но я не понимаю, чем ты хвастаешься. Тем, что изрядно осложнил мне бизнес? Ну так это плохой повод для хвастовства, старый ты пройдоха.
— Относись к этому с положительной стороны! — Улыбнулся Марвин. — Во-первых, ты узнал новую информацию, а информация в твоём деле — это жизнь, ты ведь не хуже меня это знаешь! Во-вторых, ты сейчас получишь возможность ещё и неплохо заработать. И хватит уже изображать из себя злобного карлика. Лучше давай, окажи гостеприимство! Мы надолго не задержимся, но поболтать нам точно нужно.
— Кое-что не меняется, да? — Хмыкнул Свистопуз. — Например, твоя фантастическая наглость. Ты припёрся в мой дом сразу после того, как нагадил, и теперь требуешь оказать гостеприимство? Да-да, ещё и приволок за собой проблему, и сейчас явно собираешься втравить меня в ещё большие неприятности. И после этого ты надеешься, что я тебя не убью?
— Ну да, — кивнул Марвин. — А как иначе?
— Когда-нибудь моё терпение кончится, грёбаный остроухий эльф, — проворчал Свистопуз. — Несмотря на всю мою благодарность. Но не сегодня, так что можешь уже расслабиться. И эй, девчонка! Ты тоже можешь расслабиться, да-да, я именно к тебе обращаюсь. И незачем так старательно сжимать саблю у себя на боку. Да-да, я всё прекрасно вижу. Спускайся, дочь Энкратоса. Друзья этого остроухого засранца — мои друзья. И представься уже, не звать же мне тебя всё время «дочь Энкратоса»?
Ори шустро сбросил трап со «Стремительной», подуставший за время перехода народ шустро высыпал на твердь. Обитатели подземелья с возрастающим изумлением следили за странной командой. Орки и демоны — это понятно. Гоблины — непривычно, но приемлемо. Человек — уже странно, хотя некоторые приняли его за странного эльфа. Потом на твердь, помахивая хвостом, выбежал Дружок. Кто-то удивлённо охнул. Следом за псом плавно и бесшумно соскользнула Эсфирра. Тут уже даже Свистопуз удивлённо выпучил глаза. Таких, как она, здесь явно прежде не видели.
«Какое приятное место. Мне здесь нравится. Почти как на родине», — сообщила тенебриса. — «Только слишком холодно. Мои родные пещеры теплее и более влажные».
Каси порадовалась за… подругу, наверное? Эсфирра очень немногословна, обычно она говорит только по делу. Если уж сейчас решила поделиться своими ощущениями, значит, ей тут действительно очень нравится.
— Кхм, нда, необычная компания. Итак, разрешите представиться, дамы и господа, Снид, управляющий этого маленького, но очень полезного предприятия. Некоторые наглые и несознательные господа называют меня Свистопузом.
— Я называю вещи своими именами, — Хмыкнул Марвин. — После того, как ты получил
