40000 лет назад - Дед Скрипун
Нафан предлагает вам попробовать освободить Чащуна. Правда сам колдун против этого, говорит, что только зазря сгинете, но домовой верит, что у богатырей должно получиться, не зря же о нас уже легенды ходят. — Шишок гордо поднял подбородок, задрав нос к небу. — Главное путы с него снять, силу вернуть. Сегодня в полночь кот у частокола, с права от ворот, ждать будет. Там стража редко появляется. Он веревку сбросит и до поруба проводит. Только налегке идти надо. Нечего там доспехами железными греметь. Все тихо сделаем. И еще: рожи свои грязью намажьте, а то они белые как у приведений. Да и одежку «извозюкать» не помешает, понеприметнее в ночи будет. Легче пробраться.
Веревка опускалась медленно и беззвучно, не касаясь бревенчатых стен, чтобы даже своим шуршанием не привлекать внимания. Четверка воинов застыла, дыша через раз, сверкая глазами в лунном свете, на измазанных лицах. И только когда нижний конец коснулся земли, первый из них, как самый ловкий, Вул, заскользил на одних только руках вверх. Ни единого шороха в кромешной тишине. Город словно вымер.
Легкое подергивание пенькового шнура, как сигнал, и вот уже следующий, Федогран с шишком на плече, взлетает на стену, и тоже дергает за кончик, сигнализируя Беру. Вся четверка на верху. Огромный кот, стоя на задних лапах, с человеческими глазами, молча кивает головой, приглашая следовать за ним, и растворяется в мраке, увлекая за собой друзей. Миг и стена пуста, словно и небыло тут никого и никогда. Только бледный свет половинки луны, свидетель, но он ничего и никому не расскажет.
Шли медленно, скользящим движением переставляя ноги и замирая после каждого шага. Долго прислушивались, и только после этого двигались дальше, укрываясь в тени зданий. Домовой вел, уверенно выбирая самые темные, заброшенные уголки города. Его бесшумную фигуру выдавали только сверкающие зеленью, настороженные глаза.
Самый сложный участок пути был перед порубом. Лаз в него находился на открытом участке, хорошо просматриваемом со всех сторон, и любой любопытный взгляд, мог нарушить все планы друзей, подняв тревогу. Это только, кажется, что никого вокруг нет. Злодейка Судьба она такая, она женщина подлая и непредсказуемая, в любой момент может изменить своему избраннику просто ради потехи. Почему бы ей не подкинуть гадость, и не подослать какого ни будь, неспящего горожанина, проветриться, и полюбоваться на ночное небо. Нервы у всех в столице княжества сейчас напряжены, заметит такой чужаков и разбираться вряд ли будет: «Что и почему», сначала орать начнет: «Караул!», а потом думать начнет, но будет уже будет поздно.
Кот дождался, когда облако закроет серп луны, покрыв мраком площадку перед порубом. Махнув когтистой лапой, он быстро пробежал опасный участок, и скрылся, скользнув черной тенью в лаз, друзья бросились за ним, прыгая по очереди в мрак узилища. Никто даже не подумал о том, как потом выбраться наружу. Молодость импульсивна и нелогична, она часто совершает такие вот глупые ошибки.
Они попадали чуть ли не на головы сидящих в яме людей, только чудом не поломав им шеи.
— Сдурели совсем. — Выдохнул от неожиданности связанный Чащун. — Я же приказывал уходить. Зачем явились?!!
— Что-то меня гложет изнутри. Что-то такое знакомое. — Словно не замечая связанного деда заговорил шишок, ехидно окинул взглядом всех присутствующих. — О! Понял! Это ностальгия. Давненько я тут небыл, видимо соскучился. — Он задумался и затем ошарашил всех неожиданным вопросом. — Вы дурни веревку взяли? Как теперь отсюда выбираться будем?
— Хм. — Многозначительно почесал голову Бер. — Что-то как-то и не подумали.
— Олухи! — Негодовал дед, сверкая гневными глазами. — Куда вы влезли? О чем думали? А ты вшивый? — Он перевел глаза на вжавшего голову в плечи кота. — Ты, дурак, зачем их сюда притащил. Теперь вместо одного меня их всех на костре спалят. — Он попытался выпустить изо рта дым, но только закашлялся. — Тупицы. Дети Параскевы Пятницы. — Рыкнул и отвернулся к глиняной стене.
— Злая гусеница вот-вот превратится в бабочку. — Хмыкнул, спрятав в кулак губы шишок.
— Что? — Не понял дед, и повернул к нему голову.
— Говорю забавно ты старый смотришься, словно кокон насекомого со злобными и выпученными глазами. Надо будет запомнить.
— Да я тебя… — Дед заворочался, извиваясь змеей.
— Ой напугал, болезный. Ты сначала вылези, а потом надуваться. Лежи спокойно и жди, когда тебя распеленают.
— Хватит. — Рявкнул сотник. — Дед дело говорит. Зачем пришли? И нам не поможете и себя сгубите. — Но внезапно прервался заметив, что Федогран ведет себя странно
Не обращая на перепалку, и не отвечая на вопросы, Федогран молча присел около Чащуна. Рядом с ним встал Вул, они принялись разглядывать переливающиеся радужным колдовством веревки. Дед внимательно и настороженно из подлобья за ним наблюдал.
— Только не трогай их. Онемеешь. — Предупредил он грозно.
— Ты знаешь, что это такое? Я имею в виду что за заклятие на них лежит? — Парень не делал никаких попыток прикоснуться, а только сощурившись присматривался к магическим путам.
— Нет. Не наше это что-то. Новое. Невиданное досель. Темным духом от всего этого за километр несет. Всю душу мне выело. Божественное что-то. Только я не знаю такого бога. Это что-то новорожденное незнакомое.
— Божество темное… — Бормотал задумчивый Федогран, рассматривая отсутствующим взором веревки старика, словно смотря сквозь них. — Боги, свет, тьма. Свет побеждает мрак. Боги равны по силам, и они не могут вмешиваться в дела Яви. — Не останавливал он бессмысленный поток слов.
Стоящий рядом Вул кивал головой соглашаясь с этой бессмыслицей, и так же не сводя глаз с искрящихся веревок. Остальные молчали, в оцепенении застыв с выпученными на друзей глазами, не понимая, что за напасть вселилась в них, всегда разумных и рассудительных людей, но на данный момент выгладивших потерявшими рассудок.
Все поменялось мгновенно. Федогран резко выпрямился, и резко выдохнул:
— Помогай Ярило! — Молниеносным движением, выхватил полыхнувший пламенем меч, и рубанул, как показалось, по вжавшему голову в плечи, как-то вдруг сразу сморщившемуся Чащуну. Но клинок не задел тела, он со скрежетом металла о
