Буря над бездной - Матвей Геннадьевич Курилкин
— Совет мастеров соберётся сразу по окончанию бури. Им нужно обсудить, как справляться с последствиями катаклизма, — объяснял Путята. Дед Ждана вообще, как оказалось, очень хорошо разбирается в местной политической жизни. — Тогда мы их и прижмём. А до того нам сидеть тихо придётся. Однако ж совсем бездельничать нельзя — мне доводилось бывать в столице. Членов нового совета я почти не знаю, но с парочкой всё ж знаком. И знаю даже, где живёт один из них. Предлагаю к нему наведаться. У тебя парень, шибко хорошая мочь. Полезная нам. Советники хоть в бурю по домам сидят, а всё равно между собой говорят. Вот мы и послушаем, как и что. Знать будем их планы, и сами, случись что, не ошибёмся.
«Мочь» — это так китежане называли любые сверхъестественные способности.
Влад к тому времени был уже согласен на что угодно, лишь бы хоть как-то сменить обстановку. Поезд надоел до чёртиков, а ещё до безумия надоели сухие пайки, которыми приходилось всё это время питаться — много припасов с собой не возьмёшь, места и так не хватает. В общем, Лопатин был согласен на любые приключения, лишь бы хоть на время выбраться из осточертевшего вагона.
Здание правительства у гремлинов называлось очень претенциозно — государственная мастерская, что как бы подразумевало, что совет мастеров не просто чем-то там управляет, а строит и отлаживает огромный механизм под названием Троллтех.
Дом мастера Гризмуса расположился совсем недалеко государственной мастерской — на центральной площади столицы. Безусловно, такой важный мастер не мог жить в какой-то халупе — это был внушительный трёхэтажный особняк, очень красивый, украшенный по фасаду изощрённым орнаментом на какую-то техническую тему. Наверное, пожить в таком особняке с захваченным в плен мастером было бы очень приятно, если бы не одно но: особняк строился под размер среднего гремлина. Даже в зале, самой большой комнате, человек выпрямиться в полный рост не мог, что уж говорить о более скромных помещениях.
Компании похитителей пришлось перемещаться чуть ли не через полгорода, и выбирать места для следующей точки нужно было чрезвычайно тщательно, чтобы никто не увидел, а шторм продолжал бушевать. Неудивительно, что оказавшись в помещении, Влад облегчённо выпрямился и тут же снёс головой шикарную хрустальную люстру.
Машинально сдержался, чтобы не выругаться, хотя после такого грохота можно было и не трудиться, запутался в металлических цепочках, задёргался…
«Всё прахом! — билась в голове жуткая мысль. — этот Гризмус поднимет тревогу, начнёт орать, и все наши двухнедельные мучения пойдут прахом!»
Паника оказалась напрасной. Это Влад запутался и затормозил — все остальные счастливо избежали столкновений с предметами мебели, и действовали по плану. А именно — в срочном порядке разошлись по комнатам в поисках жителей дома. К тому времени, как Влад окончательно пришёл в себя, мастер Гризмус был уже обнаружен. И сообщить о себе он никому не успел, просто потому, что спал и не понял, что на дом совершается нападение. Ну кому такое в голову придёт во время бури? Услышав грохот и звон в зале, гремлин решил, что ветром сорвало ставни и разбило окно — такое, порой, случалось. Спешил вниз, поскорее оценить размер ущерба и влетел прямо в объятияъ Каси, как был — в халате и тапочках. Кроме мастера в доме были ещё трое слуг, которых нашли и избавили от средств связи так же быстро, как и самого Гризмуса. На этом захват языка мог считаться удачным.
Влад ещё тогда подумал — не к добру это. Если всё идёт как положено и планы не ломаются в самом начале, значит гигантская пакость ждёт под самый финал.
Глава 27
Поезд медленно подходил к пустующему перрону. Столица встречала «Аврору» неприветливо. Точнее, совсем не встречала. Шторм, казавшийся бесконечным, пошёл на спад. Обычная жизнь ещё даже не начала восстанавливаться — жители просто не успели отреагировать на изменения. Да и буря ещё не закончилась до конца. Ветер всё ещё сбивал с ног, поднимал вихри… собственно, Влад вообще никаких изменений не замечал, как и, например, дядя Саша. Может, ветер всё-таки не такой злой, будто немного утомился, а может, это только кажется. Однако Каси твёрдо уверила: скоро буйство стихии окончательно сойдёт на нет. И опытный воздухоплаватель Торнфист авторитетно подтвердил слова демонессы — он тоже считал, что скоро всё закончится.
Десять дней в столице прошли удивительно спокойно. Насколько было известно революционерам, никто так и не узнал об их появлении в городе. Они исправно слушали переговоры совета мастеров — те регулярно, каждый день в определённое время, устраивали собрания, на которых обсуждали текущую обстановку и решали, чем будут заниматься по окончании бури. Несчастный Гризмус уже даже привык, что во время созвона с остальными, рядом всегда присутствуют страшные захватчики, которых он боялся до дрожи в коленях.
Собрания проходили спокойно. У Влада сложилось впечатление, что никаких проблем в центре материка для местных вообще не существует. Всего пару раз кто-то из мастеров упоминал, что нужно будет привести к покорности шахтёров и кузнецов, однако об этом упоминалось вскользь. Когда кто-то хотел что-то уточнить, остальные отмахнулись:
— С этой проблемой обещали справиться наши друзья, вот пусть и справляются. У нас и других проблем полно — всё производство остановлено, финансовых потерь — не счесть. И это притом, что за продление договора с наёмниками нужно платить. Очень надеюсь, что с этим, как и в прошлый раз помогут наши друзья.
О каких друзьях идёт речь все уже прекрасно знали — мастер Гризмус запираться не стал, и рассказал, что деньги на наёмников дал эльфийский посол. Гризмус вообще вёл себя покладисто, даже угрожать почти не пришлось. Всё, о чём его спрашивали, рассказывал, не пытался подать знак собеседникам на том конце переговорника, и вообще был очень удобным пленником. Собеседники, правда, заметили, что он крайне немногословен в последние сеансы связи, но тот отговорился болезнью и плохим самочуствием.
— Видите, господа имперцы? Я добровольно сотрудничаю! Никаких препятствий не чиню! Я очень надеюсь, что в будущем вы это примете во внимание!
И вот,
