Елена Гриб - Игра в чужую жизнь
– Лин, отойди от края, – напряженно приказал (приказал!) Кари, заслоняя ее собой. – Марк, не зевай, пожалуйста.
Девушка привстала на цыпочки, выглядывая из-за широкого плеча метаморфа, и поняла причину его беспокойства. На верху башни толпились гартонцы, и среди них она не увидела ни одного разряженного придворного из обычной свиты Грайта. Здесь присутствовали только настоящие воины, даже в храме не расстававшиеся с оружием. Все как на подбор светловолосые гиганты, рядом с которыми Кари выглядел чуть ли не заморышем, а Марк вообще казался подростком. Прирожденные бойцы, посвятившие жизнь войне. Собранные и спокойные. И они смотрели на нее. Словно ожидали чего-то…
– Ваше Высочество, светлая принцесса Маргалинайя, – с трудом протиснувшись сквозь плотные ряды тренированных тел (но обломавшись на метаморфе), зачастил один из жрецов – старший и, похоже, главнейший. – В этот прекрасный день… простите, в эту прекрасную ночь мы собрались здесь, чтобы провести древний обряд, знаменующий появление в нашем мире молодой прами. Эта чаша, – он протянул руку, чтобы указать на искомый предмет, но помощник, державший достояние Храма Неба над головой, не обладал упорством руководителя и не смог пролезть ближе, поэтому указывающий перст недвусмысленно ткнулся в блестящий шлем близстоящего гартонца, – Чаша Мудрости!
Лин не сдержалась и хихикнула, радуясь, что из-за спины Кари служитель не видит выражения ее лица. Вокруг также послышались приглушенные смешки и облегченный вздох прорвавшегося подручного.
– О, благородная, – жрец, кажется, не заметил заминки, – испей божественной влаги и раскрой свой дар!
Он протянул ей Чашу – массивную золотую лилию на витой ножке.
– Кари, – вполголоса шепнула девушка, пытаясь протиснуть руку между хранителями, отгородившими ее от гартонцев. – Марк!
Парни нехотя подвинулись, создав щель для реликвии. Лин без особого трепета (служителям же ничего не сделалось) приняла Чашу, с отвращением наблюдая, как в ней мягко перекатывается темная маслянистая жидкость. Глотать это, даже ради мудрости и непонятного дара, она раздумала сразу, оставалось лишь поднести золотой край к губам и постараться удержать желудок на месте во время изображения интенсивного питья.
Чаша Мудрости оказалось довольно тяжелой, не зря младший жрец нес ее обеими руками. Гвардеец попытался помочь, но девушка без раздумий едва заметно покачала головой. Не хватало еще, чтобы он в излишнем рвении взаправду напоил ее той гадостью. Руки слегка дрожали, отказываясь подносить мерзкое пойло к губам. А вот содержимое Чаши трепетать перестало. Словно живое существо, оно потекло-побежало к краю посудины, перебирая короткими отросточками. Лин инстинктивно отдернула голову и поэтому успела заметить росчерк лезвия. Вернее, двух лезвий – клинок метаморфа встретился с летящим ей прямо в лицо тяжелым двуручным мечом гартонского воина и перерубил его. Вместе с несколькими пальцами гартонца и Чашей Мудрости, которую девушка неуклюже бросила в агрессора.
Масляно поблескивавший комок разлетелся веером брызг вперемешку с каплями человеческой крови. Кари мгновенно принял боевую стойку. Меч наизготовку в одной руке, длинные когти на второй, слегка наклоненная вперед фигура, не-людские глаза безо всякой маскировки – не удивительно, что, несмотря на всеобщую толкучку, вокруг него образовалось свободное пространство.
– Ну? – угрожающе пророкотал метаморф, заставив гартонцев попятиться еще дальше.
– Не слишком-то ты вежлив, Изначальный, – мягко заметили откуда-то сверху.
Клинок качнулся, выискивая противника.
– Ха-ха!
Прямо на лезвие опустился клок тумана:
– Что ищешь, потомок бросивших эту землю?
– Ничего, – ответ Кари прозвучал хрипло и гораздо менее самоуверенно. – Я защитник.
– Значит, ты выбрал, – полупрозрачная дымка скользнула вниз, разрастаясь и принимая очертания человеческой фигуры.
– Что это такое? – как-то по-детски спросила девушка.
– Ты знаешь, кто я, чужеземка. И ты уничтожила то, что я совершенствовал всю жизнь. Будешь служить мне. Попрощайся с родными, ты их долго не увидишь. Смирись, неразумная, вполне возможно, твое общество надоест мне быстрее, чем они умрут. Не надо было отказываться от Мудрости!
Гартонские воины обнажили оружие и Лин запоздало поняла, что они старались ее защитить, а не убить. Кажется, и хранители осознали это.
– Чашу уничтожил я, – убедительно произнес Кари, однако его слова не произвели никакого эффекта.
– Куда идти? – деловито поинтересовалась девушка.
– За мной.
Темная фигура двинулась к бортику, над которым уже появился портал.
– У тебя нет слуг, Бадикен? – неожиданно встрял тонкий голосок Вима.
Вима или… Ангаса? Лин завертела головой, высматривая его. Странно, она была уверена, что парень мертв. Неужели Первый маг только занимал его тело, и, умерев, освободил бастарда? Девушка тряхнула головой, отгоняя подозрения. Зелина ведь сказала, что Ангаса больше нет, так почему бы не поверить богине? Не сумасшедший же он, чтобы появиться среди своих врагов? Впрочем, Лин все равно было его жаль. Да, жаль! Не вырвавшегося на свободу мага – паренька, с которым она успела немного подружиться. Который подсказал, как спастись… Которому она спасла жизнь…
– У меня нет столь необычных слуг, связанных чувством вины.
– Странно, чего-чего, а вины я точно не ощущаю, – задумчиво произнесла девушка, так и не заметив Вима.
– Правда? – насмешливо переспросил Бадикен. – Чужеземка, ты уничтожила единственный источник мудрости во всех мирах! Неужели твой мозг не способен осознать этого? Я почти разочарован.
Девушка честно попыталась осмыслить его слова, но как-то… не выходило. Видно, совесть по ночному времени уснула и не собиралась просыпаться как минимум до утра.
– Во-первых, насчет единственного во всех мирах ты явно погорячился. Во-вторых, не мудрости, а усиления некоего дара. В-третьих, Чаши очень жалко и так далее, но надевать себе ярмо на шею я не собираюсь. И, наконец, в-четвертых, мне не впервые видеть бога, поэтому не надо рассчитывать на благоговение. В итоге – Бадикен, если тебе не нужна лишняя головная боль, давай мирно разойдемся. Создашь новый артефакт, а я дам слово, что не буду сознательно даже приближаться к нему.
На несколько мгновений воцарилось молчание. То ли бог всерьез обдумывал ее предложение, то ли попросту онемел от возмущения.
Лин ощутила в своей ладони гладкую деревяшку. Похоже, рукоять ножа… Оглянулась, успев заметить хитрый прищур Марка прежде, чем на его физиономию вернулось невиннейшее выражение, на которое гвардеец был способен. «Он полагает, я смогу убить небожителя клинком? Или просто – смогу убить?..» – завертелось в ее голове.
– Твое предложение очень заманчиво, принцесса. Однако я не буду гоняться за журавлем, когда уже поймал совсем недурную синицу, – прервал размышления девушки Бадикен. – Идем.
– Пошли его, – шепнул Марк прямо в ухо. – Как я тебя учил! Давай, детка!
– Да катитесь вы оба, командиры хреновы! – не выдержала она. – За тобой, – ткнула Лин пальцем в туманную фигуру бога, – я добровольно не пойду. А ты… – закончить предложение ей не удалось.
Они покатились: Бадикен – сквозь чужие ноги, Марк – сшибая не успевающих его перепрыгнуть. Девушка смотрела, раскрыв рот, и старалась понять, что могло стать причиной подобной свистопляски.
– Прошу тебя, уважаемая, хватит, – бог Неба поравнялся с ней. – Я усвоил урок и не стану пытаться пробить лбом стену. Я не носорог… к сожалению, наверно.
Он вновь скрылся в толпе и при следующем «подкате» добавил:
– Носить Трон Власти с собой – оригинальная идея.
Все стало на свои места. Лин помнила тот случай, когда ее веление исполнилось – в Храме Славы. Вернее, в Проклятом храме…
– Э-э-э… Стоп! Хватит! Финиш! Прекратите! Приказ отменяется!
Последняя фраза подействовала. Марк со стонами, в которых иногда угадывалось «Прости!», и с помощью невольных соседей принял вертикальное положение, Бадикен дымкой рассеялся и собрался в человекообразную фигуру.
– Не держи зла, светлая, но я поймаю тебя на слове – ты не будешь распоряжаться в моем храме и в моем мире. Слово?
– Слово, слово… Прощай, что ли?..
Плотный туман развеялся, как страшный сон.
– Это что был за язык, Лин? На котором вы между собой общались? – метаморф вел (вернее, протаскивал) ее между гартонцами, грубо распихивая не успевших вовремя убраться с пути «Ее Высочества».
– Обычный, – удивилась девушка.
– Может для тебя и обычный, но я его не понял. Ладно-ладно, Дар Понимания и все такое, помню. О чем шла речь?
– А, не бери в голову. Я пообещала больше не лезть в этот дурацкий храм, а Марк честно заработал бочонок самого лучшего вина, за неимением которого буду вынуждена ограничиться словами благодарности.
