Владимир Поселягин - Сопротивленец

На полпути со мной связался старпом и, цедя сквозь зубы слова, видно пришёл в себя, сказал, что забыл меня внести в списки экипажа, но сейчас сделал, мне предоставлен к внутренней корабельной сети офицерский доступ, после чего сразу отключился. Особо доступ мне их был не нужен, общаясь с внедрённым в команду эсбешником я шестью потокам сознания ломал навигационный искин, второй, малый, почему-то не отзывался. Думаю, к вечеру сломаю, искин неожиданно оказался третьего поколения десятого уровня, но меня не остановить.

До вечера я занимался обустройством в каюте. Установил синтезатор, усилил дверь, сделав её двойной, с тамбуром, вторая створка была из листовой бронестали, взял у техника, тот удивился тому, как я управлялся стареньким техническим дроидом. Помимо этого наставил по всему кораблю датчики и наконец, переподчинил себе искин. Как только тот стал мне подчиняться, я сменил ему коды, и по моему приказу он теперь делал вид, что продолжает выполнять команды, советуясь со мной. Так вот, второго искина не было, шахта была пуста, именно поэтому поставили один, но не восьмой, а десятого уровня. Первое задание для искина, шпионить за командой и офицерами, что тот стал делать с энтузиазмом, докладывая мне интересные моменты. Похоже, команде я не приглянулся. Сильно не приглянулся.

Капитан пришёл за час до отбытия в сопровождении трёх абордажников, я уже знал весь список команды, и почти сразу старый дряхлый транспорт отошёл от терминала и начал медленно, напрягаясь, разгоняться для прыжка, что заняло у него одиннадцать часов. Говорю же развалюха.

Когда капитан вызвал меня, я дежурил в медбоксе, по составленному мной же расписанию. Кстати, должников я видел, трёх, их куда-то вели с пластиковыми наручниками на руках, и во всех трёх случаях это были женщины, привлекательные с неплохими формами. Судя по запущенному виду и надломленности в глазах, я был прав. Вывозили из конфедерации в основном мусор, тех, кто никому не нужен. Уверен, именно поэтому таких дельцов и не прижимают, они делали нужную работу для этого государства, забирая тех кого оно было обязано кормить пособиями. Тех, кто висел на шее государства.

— Разрешите? — прошёл я в каюту капитана, трёхкомнатные апартаменты.

Находился я в гостиной и уже по одному её виду становилось понятно, что это мало того что убежище холостяка, так ещё временное убежище. По мелким чертам, по вещам, было ясно, что для капитана каюта не дом, а так место где можно переночевать. Про такие места быстро забываешь. Похоже, эсбешник был прав, капитан явно собирается получить страховку за потерю судна. Вот интересно, он это планирует сделать в этот рейс? И какие у него на меня планы? Ничего, узнаю от искина, тот капитана плотно опекал.

— Интересный ты парень, — осмотрев меня с ног до головы, вернее мой скаф пятого поколения, пробормотал капитан. — Непонятный, из центральных миров, явно от кого-то убегающий, и слишком уверенный в себе.

— Что есть, то есть. Претензии к моей работе есть?

— Нет, вывих ты матросу вправил хорошо, из капсулы он уже вышел, говорит, не болит.

— Ну если к моим профессиональным качествам претензий нет, прошу, пока прошу, не лезть в мои дела. Я с вами недолго, и надеюсь, мы расстанемся без проблем.

— Посмотрим, — погладил тот бородку на груди.

За всё время нашего разговора я не сводил глаз с бородача, тот этого не видел из-за затемнённого забрала, и не сам он привлёк моё внимание, а явно потёртая коричневая кобура на ремне смутно знакомой конфигурации. В прошлой жизни, в начале моей инженерной карьеры, будучи молодым офицером, мне пришлось полгода носить похожую кобуру, мстительный завсклад подсунул, пока не поменял на новенький ПМ.

— Простите, капитан. Что у вас за оружие?

— Ах это, — стукнул тот по кобуре. — Достался в качестве залога от одного должника пару лет назад.

— Можно посмотреть?

— Можно, я его уже всем показывал, хвастался редкостью. Обычное кинетическое оружие, просто немного незнакомой конструкции.

Капитан расстегнул клапан кобуры, и достал такой знакомый мне из прошлой жизни предмет. Уже через минуту я крутил в руках самый обычный потёртый "Наган" образца 1912 года, офицерский, самовзводный.

Коней первой книги.

Продолжение следует.