Роман Злотников - Сердце Башни
– А?! – барон остановился и ошарашенно уставился на Грона. Похоже, он был полностью поглощен своими мыслями. – Ну да, спасибо… Грон! Я должен тебе сообщить, что…
– Садитесь, Экарт, – мягко прервал его принц-регент. – Что бы вас так ни взволновало, я думаю, это может подождать еще несколько минут. Я вижу, вы прямо из седла. Позвольте, я угощу вас вином и фруктами. Или, может, чего-нибудь посущественнее?
– Э-э… нет, вина и фруктов будет достаточно. Наверное… – барон, подойдя к креслу даже не опустился, а рухнул в него разбросав по сторонам столика ноги в грязных сапогах. Грон шагнул к двери, приоткрыл ее и негромко бросил в приемную:
– Вина и фруктов. И… – он бросил оценивающий взгляд на барона, – горячего взвара с выпечкой, пожалуй, тоже принесите. И умыться, – после чего повернулся и двинулся к свободному креслу.
Барону явно не терпелось, но, поскольку они с Гроном знали друг друга уже давно, Экарт дожидался, пока его друг решит, что наступило время перейти к разговору. Уж упертость Грона он знал отлично. Поэтому барон спокойно умылся, вытерся полотенцем и, несмотря на собственное заявление, мгновение поколебавшись, налил-таки себе взвару и откусил свежайшую плюшку, прожевал, проглотил и только после этого поднял взгляд на Грона.
– В Запретной пуще что-то происходит, – тихо произнес он. После этих слов у Грона засосало под ложечкой.
В шести королевствах, располагавшихся на территории этого Владения, самого Владетеля не видели очень и очень давно. Впрочем, как раз этот факт не являлся чем-то из ряда вон выходящим. Подавляющее большинство Владетелей тоже сидели как сычи в своих Башнях, располагавшихся в самом центре собственных Запретных пущ, крайне редко покидая их и очень редко вмешиваясь в текущую жизнь государственных образований, составляющих их Владения. Так что очень немногие из людей, даже среди тех, кто составлял сливки местной знати – королей, эмиров, ханов, царей и князей, могли похвастаться тем, что имели счастье (ну, или, несчастье) воочию лицезреть своих Владетелей. Так что то, что никто из населяющих шесть королевств ныне живущих никогда не видел своего Владетеля, не было чем-то таким уж необычным.
Необычным было другое… Владетели, даже не покидая Запретной пущи и не показываясь на глаза людям, все равно так или иначе управляли своими Владениями. Вмешательство Владетеля в жизнь доменов, составляющих Владение, происходило не слишком часто: как правило, это случалось либо в момент смены правящего лица вследствие смерти, насильственного переворота либо… по решению самого Владетеля, часто даже непонятно на чем основанному. Также Владетель мог утвердить (или не утвердить) итоги только что отгремевший войны, предписать тем или иным доменам оказать помощь какому-нибудь другому домену, опустошенному засухой, наводнением или еще каким-нибудь бедствием, либо… милостиво разрешить другим доменам разделить территорию ослабевшего между собой. А также просто своей волей остановить начавшуюся войну или, скажем, запретить торговлю, а то и вообще любые контакты с той или иной территорией какого-нибудь другого Владения. Для этого Владетелю вовсе не было необходимости лично появляться перед своими подданными – достаточно было направить своего глашатая. Оный мог быть либо известным всем представителем местной элиты, либо совершенно незнакомым человеком: слугой Владетеля, прибывшим из его Башни, и просто пойманным на дороге бродягой, вот таким образом осененным «милостью Владетеля», который и провозглашал его волю. После чего всем, услышавшим ее, оставалось только подчиниться. Либо умереть, потому что неподчинения не терпел ни один Владетель.
Но за последние двадцать лет в шести королевствах сменилось не только несколько королей, но и три династии, а также произошло два довольно существенных изменения границ. Ну и, кроме того, стараниями Грона купцы Агбер-порта разведали и установили несколько новых и довольно прибыльных торговых маршрутов в те места, с которыми ранее не торговали. Более того, пара новых маршрутов оказалась из тех, которые раньше, хоть и довольно давно, были запрещены велением Владетеля. Однако никакой реакции из Запретной пущи на эту… м‑м‑м, несколько вызывающую самостоятельность не произошло. Все было тихо и спокойно. И вот на тебе…
– М‑м‑м, и в чем это выразилось?
Барон прожевал кусок плюшки, отхлебнул взвару и заговорил:
– В ту ночь мы заночевали в придорожном трактире, расположенном в одном дневном переходе от Каргалайра. Я ехал неторопливо, поэтому устал не сильно и потом, уже улегшись в постель, довольно долго просто лежал, раздумывая о том, что из внедренных тобой на королевских землях новшеств стоит повторить и в моем поместье. Ты же знаешь, что я раньше был вполне удовлетворен доходом со своего поместья и предпочитал не трогать то, что и так работает вполне нормально – не столько из лени, сколько опасаясь не слишком умелым вмешательством в налаженное хозяйство скорее не повысить, а понизить доходы. Но за последнее время несколько моих друзей, последовав твоему примеру, перестроили дела в своих хозяйствах, что привело к резкому повышению их достатка. Вот я и решил – какого Владетеля! Кхм… ладно, не об этом речь, – Экарт вздохнул. – Короче, я лежал и размышлял. И в этот момент… – барон вздохнул и резким движением вытянул из-за ворота свою «жемчужину». – Вот!
Грон внимательно уставился на «жемчужину». Она явно изменила цвет. И, похоже, немного уменьшилась. Принц-регент бросил вопрошающий взгляд на барона и, дождавшись разрешающего кивка, осторожно прикоснулся к ней двумя пальцами. «Жемчужина», как обычно, ощутимо дрогнула под его пальцами. Он несколько мгновений осторожно ощупывал или, скорее, оглаживал ее. Похоже, она изменила не только цвет и размер, но и температуру. Ранее ее температура равнялась теплоте человеческого тела, а теперь она была хоть и ненамного, еле заметно, но холоднее.
– Ты… уже пробовал?
– Да, я уже использовал ее. Дважды. И, похоже, ее сила несколько уменьшилась. Ненамного, но заметно. Во всяком случае, «окружение Омана» мне удалось сотворить не более пяти раз. А ранее меня хватало на шесть, а иногда, при удаче, даже на семь.
Грон задумчиво кивнул.
– Это… это важно. Но почему ты думаешь, что это непременно связано с Запретной пущей?
– А с чем? – вскинулся Экарт. – Ты можешь предложить какой-нибудь другой вариант?
Грон задумался, а затем отрицательно покачал головой.
– Ну-у, если постараться и подумать, то смогу, но, вероятно, ты прав. Озвученная тобой версия выглядит наиболее правдоподобной, – он еще немного подумал, а затем задумчиво произнес: – Похоже, нечто, появившееся в глубине Запретной пущи, начало тянуть к себе энергию.
Барон вздохнул и потер лицо ладонью, на которой Грон заметил мозоли от конского повода, а потом произнес с тоской в голосе:
– И чего нам теперь ждать?
– Не знаю, – мягко отозвался принц-регент, – но и хоронить себя раньше времени не собираюсь. Спасибо тебе за то, что ты так быстро сообщил мне эту, несомненно, крайне важную информацию, а теперь иди отдыхать. Я попрошу тебя завтра снова прийти сюда к полудню. А до этого – не забивай голову бессмысленными тяжкими мыслями. Выспись, отдохни. Мне твоя голова нужна свежей и готовой к работе.
Выпроводив барона, Грон вызвал к себе начальника канцелярии и Шуршана. Первое, что необходимо было сделать в связи с известием, принесенным Экартом, это собрать всю доступную информацию. В принципе, вполне возможно, что никаких заметных изменений еще не произошло, и те запросы, которые начальник канцелярии разошлет по всем провинциям, как прилегающим к Запретной пуще, так и находящимся от нее на расстоянии не более пяти дневных переходов, останутся без ответа. Но интуиция подсказывала Грону, что это не так, что некие изменения заметили уже многие, просто, возможно, не обратили на них особого внимания. Или, например, пока еще боятся об этом говорить.
С начальником канцелярии, прибывшим первым, закончили быстро. Он молча выслушал распоряжение Грона, уточнил, какого типа информация требуется, спокойно выслушал ответ «любая» и, все так же молча поклонившись, вышел из кабинета.
Шуршан появился только через полчаса после того, как кабинет покинул начальник канцелярии. Как выяснилось, он уже успел выехать из дворца и отъехать довольно далеко, прежде чем его нагнал посланный секретарем посыльный.
Войдя в кабинет, старый браконьер и разбойник молча сел на стул, стоящий у стола, и уставился на Грона напряженным взглядом. Грон вздохнул и негромко начал:
– Час назад ко мне в кабинет влетел Экарт.
Шуршан дернулся, похоже, собираясь удивленно брякнуть нечто вроде: «Он же уехал», но сумел-таки удержаться и только молча кивнул.
