Первый из рода: Калибан, Проклятый зверь - Виктор Крыс
— Не торговец она, а воин-символист, не возьмет тетушка монеты, но и не бесплатно нам поможет. — улыбнулась Рина, подойдя ко мне и попыталась разжать кулак с ножом. — Мы с тобой заметны, и если все получится, то завтра на рассвете тетушку Тянь завалят золотом.
— Или стрелами, — усмехнулась Тянь. — Хороший у тебя воин, страшный, прям как бордовый символист. Ужасом от твоего Зверя веет не меньше чем от легендарного мясника в бордовом кимоно по имени Айно.
— Айно Молох не такой уж и страшный, — улыбнулся я.
— Ему нравится, как я готовлю, неплохой старик, — вторила мне Рина. — И кимоно у него красивое.
— Что же вы за люди такие? — опять побледнела Тянь и прильнув к кувшинчику опустошила его. — Свое кимоно он подкрашивает кровью, обновляя его насыщенный цвет каждый раз, когда в империи недовольства, пираты недалеко в море или бандиты лютуют. Сама видела и помогала, огромные бочки процеженной крови, разбавленные вином, его кимоно впитывает без остатка, в крови купается и сам бордовый.
— Я не знал…
— Об этом не рассказывают на каждом углу, Зверь. Ахшарудо, кимоно у него красивое… — прошептала Тянь — Ну да ладно, к работе!
Выбор ткани и шитье самого кимоно, как для мужчин, так и женщин не такая простая задача, как может показаться. Особенно для моих размеров, для зверя, у которого одни мышцы и жира нет. Еще на обмерке Тянь и ее две молодые помощницы замерли, смотря на меня, у которого лишь пах был прикрыт тканью.
— Кто это? — шепотом спросила молоденькая девушка, широко раскрыв глаза. — Почему оно такое огромное?
— Это воин, это зверь, — спокойно проговорила Тётушка Тянь, посматривая на свою деревянную линейку в руках, что явно была маловата для меня.
— Большой, — выдохнула вторая девушка. — Мне нравится…
— Занят уже. Он Зверь, помни об этом, Йои, порвет тебя как тряпку, — тихо проговорила Тян. — Он больше тебя раза в три.
— В четыре, — усмехнулся я, смотря свысока на молодую девчушку. — Мне долго так стоять?
— Девушки, у нас мало времени! — холодно приказала Тянь. — За работу!
И девушки сорвались с места, нежные пальчики плясали на моем обнаженном теле, иногда замирая от осознания того, что моя рука в расслабленном состоянии была толще их. А моя шея и вовсе что у быка, и они просто не могли ее обхватить, а из-за роста ко мне было подставлено три лестницы, что были небольшими сами по себе, но всё же. А когда мерка была взятадевушки, устав, все трое уселись на моих плечах, не понимая как такое возможно, и тихо обсуждали со мной, на что же способны эти плечи.
А затем настало время кройки ткани прямо на мне, и тут вышла проблема. Мне делали кимоно из ткани, которая никогда не применялась для кимоно. Парусную белую ткань крепили ко мне не иголками, а при помощи шильев, и ни одно шило не смогло пробить мне кожу, они попросту гнулись под удивленные вздохи. Когда уже настало время шить воины, что встретили меня на пороге дома, зашли в комнату.
— Хэй, и чем будем его шить? — спросил воин у арбалетчика, снимая с себя латы.
— Не знаю. Нэй, а что ты думаешь?
— Я знаю, чем шить это кимоно, — улыбаясь, проговорил убийца, держа в руках нить которую раньше он накидывал на мою шею. — Зверь, как ты думаешь? Нет ничего прочнее, чем оружие, что отнимает жизни.
— Я согласен, шей, — оскалился я. Где-то я уже слышал, что некоторые кимоно шьются лишь мужчинами.
Из парусного полотна трое мужчин прямо на мне шили то ли кимоно, то ли легкую тканевую броню, времени было мало, струна стягивала ткань, делая мой силуэт еще более угрожающим и придавая мне уверенности в этой простой, но уникальной одежде. Тетушка Тянь же рассказала о ядах и дала несколько противоядий Рине. Все дело в том, что яд не только убивает, но может и просто вредить времяпровождению. И среди элит есть шутки жуткие, но не смертельные, не вылезающий во время бала из туалета человек это как раз одна из них. И потому мне рекомендовали пить лишь из того кувшина, из которого пьет кто-то родовитый, и ни в коем случае не пить то, что раздают слуги, а к еде и вовсе не стоит прикасаться. Это во имя безопасности, я хоть и большой, но одной капли хватит, чтобы я опозорился где-нибудь в саду.
А солнце все приближалось к закату, и именно на закате мы должны уже быть у ворот императорского дворца.
И вот настало время, когда мы прибыли к тысяче каменных ступеней лестницы, что уходила в небо. Мы стояли возле ступеней только вдвоем, я в белом, плотном и немного грубом кимоно, что символизирует свет, и она была в черной юкате, что означает тьму. И пусть я был страшен, но цвет мне выбрала она, и он отражает мою суть, как и все кимоно, которые невозможно порвать и даже сжечь, а ее черное кимоно было из дорогой, но очень простой ткани, и лишь пояса нас объединяли. Её белый, из ткани моего кимоно, а мой пояс был черным, и у каждого из нас за поясом было по ножу. Один из своих ножей я отдал Рине.
— Я ему не нравлюсь! — прошипела идущая по ступеням впереди меня Рина. — Твой нож пытается меня порезать, если он испортит мое кимоно, я выкину его в море.
— И он все равно ко мне вернется.
— В вулкан тогда выкину… Эй, он мне чуть палец не отрезал! — воскликнула Рина и остановилась.
— Ножи, не резать ее, она помогает пронести вас туда, где оружие можно носить лишь родовое и по одному на человека, — не надеясь ни на что, тихо прошептал я, и Рина повернулась ко мне, с удивлением водя ладошкой по ножу.
— Он не режет! Даже когда я давлю! — воскликнула девушка, на которой не было украшений. Лишь сажа, которой она слегка подкрасила брови, красивое кимоно и мой черненый нож, но была все равно жутко красивой. — Они тебя слушаются!
— Да не кричи ты, а смотри кто вокруг нас и будь аккуратней, у ворот нас обещал встретить Айно.
— Я не кричу и смотрю, но твоего монаха здесь нет, — прошипела девушка.
— Откуда знаешь?
— Солнце мое лысое, у тебя свои секреты, у меня свои, — все не унималась девушка.
И все же Тянь знала свое дело, маленькая красивая фигура Рину на моем фоне привлекала
