Портальеро. Круг первый - Юрий Артемьев
— Тебе хорошо. Ты планируешь жить долго.
— Маша! Не сыпь мне соль на раны! Если бы ты знала, как я хочу чтобы и ты тоже жила долго…
— Поздно. Я уже не живая…
— Человек жив пока про него хоть кто-то помнит.
— Правда? А ты будешь помнить про меня.
— Не забуду! Это уж точно… В этой моей новой жизни ты единственная с кем я провёл так много времени рядом.
— Я тоже хочу, чтобы ты был всегда рядом со мной! — мечтательно произнесла Маша. — Может мне тебя убить? Тогда ты тоже будешь мёртвый и…
— Мария! Я тебя накажу!
— Опять запихнёшь меня в свой перстень?
— Я буду вынужден это сделать.
— Сделай! Может тогда я смогу пережить завтрашний день…
— А тот голос больше тебе ничего не говорил?
— Нет. Тишина. Я всё время жду, когда в голове внезапно прозвучит: «Всё!» И всё закончится.
— Не надо думать о плохом!
* * *
Вот так вот болтая и переругиваясь мы поднялись в город. Говорю «поднялись». Потому что двигаться приходилось всё время немного вверх. Наверное, поэтому в Сочи трудно заблудиться. Поднимаешься вверх — отходишь от моря, спускаешься вниз — возвращаешься.
— Пойдём, зайдём! — предложил я Маше. Указав на здание на котором были крупные буквы «ЦУМ».
— Пойдём… — согласилась подруга.
Её голос был абсолютно безразличный… Было видно, что её мысли где-то далеко отсюда…
— Маш! Доверься мне! Я не знаю, что будет дальше, но стараюсь верить, что всё будет хорошо.
* * *
Конечно же, я ничего толкового не нашёл в магазине. Вообще не понимаю, как можно хоть что-то найти в этом времени. Правда всё-таки смог себе взять несколько пар носков и новые кеды. А то у меня среди вещей не нашлось второй пары обуви, а носки мои уже, скажем так, попахивают… Переобулся. Стало полегче…
Машка опять включила режим любопытного туриста. Всё кругом ей было интересно. Я решил устроить её экскурсию по этому южному городку. Но сперва я подкрепился. Не знаю почему, но есть снова хотелось до урчания в животе. Хотя по времени-то уже пора обедать. А завтракал я давно и в сухомятку…
— Я хочу в Дендрарий! — заявила мне моя подружка.
Пока я насыщался, она летала по округе. Наверное где-то увидела рекламу этого парка.
— А можно я сначала доем? — спросил я её с набитым ртом.
— Угу!
— А что ты там хочешь посмотреть? Там же только деревья всякие.
— Дурак! Я никогда не видела ничего такого. Только по телевизору. А там и пальмы, и…
— Всё, всё… Я понял. Хочешь посмотреть, пойдём, сходим. Только по пути я хочу на рынок заглянуть. Может кто с рук продаёт то, что мне нужно.
— Угу…
* * *
Но и на рынке я не нашёл ничего нужного… Похоже, что туристы приезжают сюда со своим снаряжением, купленным где-то там, за пределами этого города. Или я просто не умею искать…
Так что мне ничего не оставалось делать, как вести девочку на экскурсию в Дендрарий…
01 сентября 1982 года.
Сочи. Дендрарий.
Когда я покупал билет, то меня на входе предупредили, что Дендрарий закроется через три часа. Я сказал, что успею… Тётя странно на меня посмотрела. Но я только потом понял почему. Дендрарий был, сука, большой… Очень большой… И дорожку шла всё время в гору, в гору… Надеюсь, что обратно с горы спускаться будет легче.
Машка отрывалась по полной программе. Пальмы, кипарисы и прочая экзотика. Всего этого тут было в достатке.
А ещё она могла делать то, что не могут сделать остальные дети, что гуляют тут со своими родителями. Она забиралась на верхушку пальмы, и оттуда показывала мне язык. Я улыбался. Ребёнок развлекается.
А вот мне было совсем не до развлечений. Я подсознательно что-то чувствовал. Не знаю даже, как это назвать? Тревога? Не совсем так… Но что-то меня настораживало. Я озирался по сторонам, но обилие зелени и люди вокруг… Всё было в норме. На небе ни облачка. Солнышко жарит. Что ещё надо?
Но что-то не так… Спинным мозгом чувствую это.
Я присел слегка передохнуть возле беседки, построенной видимо ещё тогда, когда в СССР не жалели денег на архитектуру. Уж не знаю, при Сталине так строили или при Хрущёве, но явно не экономили.
Что-то кольнуло в правую руку. Блин, это же перстень… Он снова подмаргивает красным цветом камня, как тогда, когда там внутри сидела наказанная Машка и хотела выбраться наружу. Но сейчас там нет ничего, кроме моих вещей и рыболовных принадлежностей, приватизированных из машины покойного Оганяна. Хотя… Там ещё два… Нет, три пистолета, и два запасных магазина к ним. Так что вроде бы ничего не должно моргать…
А вот ужен цвет камня не красный, а голубой… И тоже моргает. Что за фигня?
Я повертелся по сторонам и нашёл направление, в котором свечение становилось ярче. Но что это значит? Вот снова красным заморгало…
А чего я раздумываю? Пойду и посмотрю. Как говорится, за просмотр не берут… Или берут?
— Маша! — позвал мысленно я.
Я давно уже заметил, что мы можем общаться с ней на довольно-таки неблизком расстоянии. Похоже, что для мысли нет таких препятствий, как воздух, деревья и строения. Голос звучит тише, если тот, кто слушает находится далеко. Но голос звучащий в голове, звучит всё время одинаково, если только эта вредная девчонка так не кричит, как будто в самое ухо.
— Что?
— Машенька! Не кричи так, пожалуйста!
— Но ты же меня сам позвал.
— Я просто хотел сказать, что могу отойти в сторону с тропы.
— Но там же эта вредная тётя сказал, чтобы никто не сходил с тропы.
— Я кое-что увидел.
— Что?
Призрачная девочка стремительно подлетела ко мне и заглянула прямо в глаза.
— Помнишь, там, на кладбище…
— Зачем ты мне напоминаешь то, о чём я не хочу даже думать?
— Маша! Дослушай до конца!
— Ну… — голос у неё был недовольный.
— Там. На кладбище я хотел посмотреть кое-что. Я же тебе говорил, что перстень
