Генезис (СИ) - Василий

Четыре секунды, и летающая платформа прикрылась сиянием собственной защиты, продолжая собирать энергию дальше. «Скиф», разумеется, не стоял на месте, выпустив по опасному творению соперницы полдюжины снарядов. Она перехватила их «Стазисом». Сколько это потребовало энергии и считать не хочется. Хотя, может у неё была возможность модернизировать модуль? Это мне такой попал в виде хлама и без чертежей, а у их команды всё могло быть иначе.

Театральный взмах рукой, и появилось ещё четыре дрона, сложившихся в сложную конструкцию. Несколько коротких мгновений, концентрация пучка, и воздух арены пронзил свет ионного орудия. А позже ещё и ещё, преследуя пытавшегося увернуться Егорова. Не всегда получалось. Один выстрел пришёлся в защиту, отбросив «Скифа» взрывом в сторону.

Орудие продолжало вести огонь, всё чаще попадая в друга и заставляя опасно мерцать поле. Орудие не такое мощное, как у «Ангела», но стреляет без остановки, а энергию для него собирает созданная ранее конструкция из дронов. Не считая ещё и полностью разложенных крыльев «Ведьмы».

— Плати и побеждай. Сколько можно? Кто придумал такие тупые правила⁈ — с раздражением воскликнула дочь Иванова.

— Предполагается, что вознаграждение от победы не настолько большое, чтобы творить подобное, — вздохнул следователь.

— Однако такие богатеи всегда находятся, — буркнул я. — Что глупость, ведь уровень мастерства виден! Тот же Анджей крут сам по себе, без кучи дронов и бабла.

Тем временем на арене вокруг соперницы появилось ещё больше дронов, расширив круг сбора энергии и усилив «Стазис» отдельным дроном. Смотрелись её действия красиво и монументально, а метания «Скифа» вызывали лишь жалость. Он попробовал прорваться ближе, но его смогли затормозить достаточно, чтобы влепить три выстрела в упор.

— Всё равно нечестно! — поддержала девушку Алиса. — Это доказывает не мастерство, а количество денег.

— Они рекламируют не пилота, а работу инженерной команды. У них другая цель, — пожал плечами Кеша. — И так ясно, что Коля её разделает врукопашную.

Иванов протянул:

— Был бы у него самого «Стазис»…

— Мы немного ошиблись, — признался я. — Усилили то, в чём он и без того силён. Наверное, стоило ставить «Карман» уже на данный бой, могли бы поиграть на её поле.

— Коля сдастся? — повернулась ко мне Алиса. — Или опять устремится в самоубийственную атаку?

— Просто смотри, у нас ещё есть козырь в рукаве, — отмахнулся от брюнетки.

— Не похоже, — хмыкнула девушка, смотря, как на арене Егоров спрятался за последним из оставшихся больших камней, стремясь немного восстановить силовое поле.

Да, семь минут боя демонстрировали тотальное доминирование тактики «Волшебницы», но на самом деле её команда ошиблась, безальтернативно вложившись в дальний бой. Что друг и продемонстрировал.

Отработав из пушки, Коля заставил соперницу сдвинуться, прикрывая собой ионное орудие. А спустя мгновение она получила в спину залп из своей собственной пушки, которую Егоров, выгадав момент, развернул гравизахватом с трёх километров.

— Ой, как неудачно вышло! Как же так? Невероятно! — ядовито фыркнул я, смотря на летящую вниз «Волшебницу».

Сферический щит девушка не держала, что неудивительно при том расходе энергии, который требовал от неё бой, даже с дополнительным модулем питания. Залп пришёлся в броню, укреплённую лишь усилением межатомных связей. «Ведьме» взрывом разворотило крылья, спину и голову, смяв броню до кабины.

Нормально летать она больше не могла, как и прикрывать своё орудие. Несколько выстрелов на лету, и хрупкий механизм разорвало на части термобарическими боеприпасами. Егоров не терял времени, наконец, получив шанс прорваться к своей сопернице в упор. И именно тогда прозвучал сигнал сдачи.

«Ведьма» рухнула на колени, а к доспеху заспешили медики. Я недооценил степень повреждения машины противницы. Когда распахнулась лобовая броня, открылась деформированная изнутри кабина, а саму девушку вытащили наружу в оглушённом состоянии.

— А я говорил, у нас есть туз в рукаве!

— Бой без единого удара мечом, — улыбнулся Иванов. — Как так вышло? Орудие имело защиту, я видел!

Ответил ему Иннокентий:

— Конденсаторы в системах гравизахвата. В импульсе хватило мощности пройти такое расстояние и защитное поле. Там и воздействие требовалось небольшое, неудивительно.

— Ты знал, мы с тобой консультировались по их установке, — неспешно топая к посадочной площадке, где опускался «Скиф», хмыкнул я.

— Мой миллион, первый заработанный миллиончик! Родненький! Спасибо, Кеша! — обняла здоровяка от радости Алиса.

Я аж остановился, недоверчиво взглянув на девушку:

— Ты поставила столько денег на нас?

— Да-а-а! — радостно воскликнула брюнетка. — С прошлых ставок набралось. А Кеша очень советовал, говорил, что слишком хитрые изобретения против гравизахвата такой мощности не помогут.

— Его ещё применить надо грамотно…

— Коля крутой, он сможет, — отмахнулась от меня очень довольная дочка мафиози.

Пока мы перебрасывались репликами, главный комментатор подбежал к врачам, занимающимся «Волшебницей», и, обменявшись с ними парой слов, вернулся на своё место, оповестив собравшихся:

— Жизнь пилота вне опасности. Поздравим победителя сегодняшнего поединка — безумного Викинга!

Амфитеатр для просмотра трансляции разразился свистом и аплодисментами, а как раз открывший кабину Егоров, довольно оскалившись, помахал собравшимся зрителям.

Команда соперницы суетилась вокруг своего пилота, которую грузили в скорую. Скорее всего, домой, как в своё время и Егорова. Правда, девушка, всё же, в сознании сумела найти в себе силы, виновато улыбнуться фанатам и произнести пару ободряющих фраз.

Хорошо, что жива осталась, не хочется портить победу смертью. Ведь по краю прошла. И именно об этом я тихо и спросил Егорова, уже когда мы сидели в баре, отмечая победу.

— Не боялся, что убьёшь её? Выстрел сильный, чтобы без поля принимать.

— Не сильно, — отмахнулся кружкой тот. — Её пушка не могла пробить броню и кабину одним залпом. Она сама так подобрала мощность, заодно увеличив скорострельность. Как раз на случай, когда перегрузит моё поле.

— Значит, выжила сама, так как не хотела убивать других?

— Получается так, — кивнул пилот.

— С чего вдруг ты, Гор, добрым таким стал? О врагах печёшься? — хмыкнула Алиса, отставив в сторону свой ядовито-красный коктейль. — Даже Адеми отпустил! А ведь была у тебя в руках, мог пристрелить и решить проблему.

— Хлыщ с его шестёркамми донесли? — устало поинтересовался я.

— Они самые, связались с нами, в итоге. Отец их немного попугал, вроде вняли. Вообще, теряешь хватку: отпустил сначала мелочь, потом Адеми…

Она произнесла с улыбкой, полушутливо. Однако глаза её не смеялись, смотрели трезво, оценивающе. В отличие от Анны, которая всегда многое делала наперекор отцу и не особо сильно связана с семейным бизнесом, Келлер совсем другая. Она не стремится стать пилотом, кому-то что-то доказать. И при всей юной ветрености твёрдо знает, что будет участвовать в семейных делах.

Девушке мой поступок продемонстрировал малодушие, уязвимость к женским слезам и манипуляциям. То, что для меня выступило моментом самоопределения, кем я хочу себя считать: воином, способным на милосердие, или просто обычным головорезом, всегда решающим проблемы трупами? Для категоричной Алисы подобное выступает лишь слабостью и недальновидностью.

Слабость? Убить её не сложнее всех тех, кого убивал раньше. Недальновидность? Возможно. Кто знает, кого она убьёт, пытаясь заработать денег. Ведь пилот «Носорога» уже пострадал. Хотя не уверен, что ей теперь так легко будет творить беспредел. До людей зачастую начинает доходить, каково оно — быть слабым, только оказавшись на грани смерти.

В любом случае, всегда могу нанести визит и завершить дело. Раз подарил жизнь, то, наверное, несу ответственность за то, что Адеми сотворит дальше. Решу проблему, ведь я вроде не пародирую летучую мышь, а она не рисует себе клоунскую улыбку. Хмыкнув на этой мысли, наконец, откликнулся на слова Алисы.