Второй Шанс 2 - Аргус
Когда они подошли ближе, от увиденного, лица членов академической группы приняли выражение, аналогичное тому, которое было у зрителей увидевших плакат «Сеятель облигаций» из кинофильма режиссера Гайдая «Двенадцать стульев» исполненный шкодливыми руками великого комбинатора и Кисы Воробьянинова.
Здание представляло собой бывший корпус вивария, где когда-то держали животных. Выбитые стекла уже не новых окон, прогнившие деревянные полы, обшарпанные стены и потолки. Всюду валялись ржавые клетки для животных, сломанные кормушки и обломки мебели. От помещения веяло запустением и разрухой. Одно радовало — крыша была целой, чердак и подвалы были сухими, подвод воды и электричества наличествовали. Но само здание нуждалось в капитальном ремонте.
— Это что? — грозно спросил Сергей Порфирьевич у завхоза. — Это что за гадюшник? Мне — академику — работать в этом свинарнике?
— Прошу прощения, но других свободных помещений у нас нет. Не хотите, не берите, — равнодушно ответил завхоз.
— Скажите, — обратился к нему отец Саши, — а у вашего института есть ремонтная бригада, чтобы привести это здание в порядок?
— Люди есть, а денег на ремонт нет. Они не запланированы в бюджете института на этот год. И вряд ли будут запланированы на будущий. Деятельность вашей академической группы не относится к деятельности нашего института. И, да! Оплачивать коммунальные расходы на воду, электричество и отопление — вы будете самостоятельно, — меланхолично пробурчал завхоз, — брать помещения будете?
— Будем, — хмуро кивнул дедушка Кати, — все равно других вариантов у нас нет.
— Отлично! — обрадовался завхоз, радуясь возможности сплавить залежалое, некондиционное и никому не нужное помещение со своего баланса и ответственности. — Тогда идемте оформлять документы!
И они, вместе со старым академиков, направились обратно в главный корпус института. Оставшиеся члены семьи Ивановых еще раз стали осматривать здание.
— Несмотря на всю эту разруху, — сделал заключение отец Саши, — здание находится в неплохом состоянии. Наружные стены толстые, перекрытия бетонные, рамы, хоть и с битыми стеклами, но целые. Полы хоть и сгнили, но их все равно менять нужно было бы на плитку, согласно требованиям техники безопасности. Проводку тоже нужно менять на более мощную. И самое главное — крыша в хорошем состоянии. Короче, мне тут нравится!
— Батя, а сколько, примерно, может стоить ремонт этого здания? И сколько времени он займет? — спросил его сын.
— Если бригада будет работать постоянно, то думаю, за пару месяцев управимся. Тут главное стройматериалы найти, ну и деньги для них и для рабочих. По поводу стройматериалов Сергей Порфирьевич должен договориться с Академией, чтобы их выделили. А вот с рабочими… даже не знаю. Шабашники — те сделают быстро, хорошо, но дорого. Рабочие этого института, думаю, долго и некачественно.
— А денег сколько понадобится? — снова спросил Саша.
— Даже не знаю. Сначала нужно все расчистить, ободрать старую штукатурку, вынести гнилые доски, старую мебель и остальной хлам. То есть — подготовить здание для работ. Думаю, пару тысяч хватит. Вот где только их взять?
— У меня есть около пяти тысяч, — произнес сын.
— Откуда у тебя, Саша, такие большие деньги? — удивилась Анна.
— Неважно. Нашел, — ответил тот небрежно.
— Ты сдал тогда не все деньги, которые нашел на мусорке? — спросил, нахмурившись, отец.
— Как я мог их не сдать, когда там эта пенсионерка с меня глаз не спускала!
— В откуда они? Где ты их нашел и где хранишь? — не отставал отец.
— Они лежат в матраце Алексей, — произнес Саша.
— Ты уверен? — удивилась Анна.
— Придем и посмотрим, — предложил юноша.
В это время вернулся, с бумагами, Сергей Порфирьевич.
— Все нормально! — сказал он. — Я там немного поскандалил с директором, и пообещал пожаловаться Президенту Мстиславу Всеволодучу! Он испугался и пообещал помочь с рабочими и транспортом. Можно начинать ремонт!
— Давайте пойдем домой и там все обсудим за ужином, — предложила Анна. Все с ней согласились.
Когда все вернулись в квартиру Ивановых, Саша повел их в свою комнату. Там он отбросил покрывало, одеяло и простынь с кровати Леши. Потом принес нож из кухни и аккуратно вскрыл еле заметный шов. Все молча наблюдали за ним.
Засунув руку в матрац он стал вытаскивать оттуда пачки десятирублевых купюр. Пачек было пять. Всего в матраце оказалось пять тысяч новых рублей. Анна только ойкнула увидев такие большие деньги.
— Скажу сразу, — начал Саша, видя замешательство своих родных, — я думаю — это деньги из тех, что тогда украли в сберкассе. Государство считает, что они сгорели при пожаре. Предлагаю их использовать для благого дела — начать на них ремонт нашего лабораторного корпуса.
— А как они оказались в матраце? — спросила Анна, которая, как и все жители города, знала эту давнюю историю.
— Возможно, их нашли Леша и старый Саша, — ответил юноша, — и решили спрятать.
— Подожди, подожди, — Анна с ужасом приложила ладони к лицу, — это из-за них тебя Леша тогда ударил ножом?
— Не знаю. Правда не знаю, может быть это действительно был несчастный случай, — ответил Саша, — так что? Используем их для этого? Да, они государственные, но мы и потратим их на государственные нужды. Ведь этот корпус, он же все равно принадлежит государству.
— Правильно! — одобрил его предложение дедушка Кати. — Пустим их на расчистку здания и вывоз мусора. Пока я согласую смету ремонта в Президиуме, мы как раз успеем подготовить фронт работ.
Все присутствующие, с ним дружно согласились. Деньги передали дедушке Саши, которого единогласно назначили главным по ремонту. На следующий день он сразу приступил к делу.
В один из апрельских вечеров, научная группа снова собралась на кухне на очередное заседание. Первым взял слово отец Саши.
— Коллеги, — торжественно начал он, — предлагаю обсудить два вопроса, которые мне не дают покоя. Чем ближе начало наших испытаний, тем больше я волнуюсь.
— Поделитесь и с нами Вашими тревогами, Сергей Николаевич! — предложил старый академик.
— Хорошо. Я все думаю о путешествии сознания во времени и пространстве. Вопрос первый, как мы
