Электричка в Буслаевку. Книга 2 - Владимир Анатольевич Тимофеев
— Мои воины вас проводят, — быстро ответил хан, а затем абсолютно не по-владетельски хлопнул себя по лбу. — Ох! Совсем запамятовал…
Он сунул руку в складки халата и выудил оттуда… мой смартфон. Без крышки, естественно.
— Вот. Это техно-магическое устройство случайно нашли мои люди. Все они, как один, уверяли: владелец устройства — ты.
Отрицать очевидное я не стал:
— Да, это мой артефакт. Я потерял его пять дней назад.
Карух повертел смартфон и со вздохом продолжил:
— К сожалению, мой мудрец… мой бывший мудрец оказался столь неуклюж, что, пытаясь понять, как действует артефакт, похоже, просто испортил его.
— Пустяки, — я постарался придать голосу побольше невозмутимости. — Это всего лишь игрушка. Помогает скоротать время, особенно, в транспорте.
«И ведь не соврал ни разу», — мелькнуло в мозгу.
— Ну что ж. В любом случае, он должен вернуться к владельцу, — хан протянул мне гаджет. — Обещаю: все виновные будут наказаны.
— Надеюсь, их не повесят? — пошутил я, забирая смартфон.
— Сегодня — нет, а завтра — кто знает? — пожал плечами Карух…
— Не нравится мне всё это, — проворчал Сан Саныч, когда мы шли сквозь толпу, окруженные гвардейцами и нукерами. — Хан, вохровцы, местные…
— Ты просто не умеешь их готовить.
Гиляй фыркнул. Видимо, в Рингароле эту хохму ещё не слышали.
Люди за оцеплением бросали вверх шапки, размахивали руками, выкрикивали в нашу честь здравицы. Хороший спектакль, и режиссер неплохой. Даже если это чистая импровизация…
— Карух мягко стелет, да только, боюсь, спать будет жёстко, — продолжил мудрец.
Я усмехнулся.
— Не только Карух. Путейские тоже в доле.
— Предлагаешь не заходить в гостиницу и отправиться другим поездом?
— А смысл?
— Но ведь это опасно. В гостинице наверняка куча жучков и в поезде тоже. А убить можно не только мечом. Можно, например, отравить или, скажем…
— Знчит, будем держать ухо востро.
Как действовать, я уже знал, картинка сложилась, намерения «оппонентов» были ясны, оставалось лишь обратить ситуацию в свою пользу.
— Ну, может, хотя бы попросить Гатлинга остаться с нами до самой Буслаевки?
Мне стало весело.
— Но ты же сам говорил: путейские напасть не посмеют.
— Я заблуждался, — развёл руками Гиляй.
— Ладно. Я его попрошу. Надеюсь, что не откажет. А что касается следящих устройств, то обезвреживать их мы не будем.
— А что будем?
— А вот что…
Гостиница оказалась действительно «люксовой». Пять полноценных звёзд, Анисимова «общага» и рядом с ней не стояла. Про номера же и говорить нечего. Шикарные четырехкомнатные апартаменты для барона и баронессы и пять двухкомнатных для охраны и свиты. Целый этаж, гуляй — не хочу…
— Уфф! Никогда не думал, что практика настолько сложнее теории, — вытер лоб бывший преподаватель магии.
— Да уж, это тебе не статейки пописывать, — рассмеялся я, проверяя выполненную Гиляем «работу».
Лейка ничуть не ошиблась, назвав его мастером иллюзий. Иллюзию он и впрямь сотворил качественную, причем, видели её только «жучки», а люди о ней даже не подозревали. И это отлично. Иначе представить страшно, что бы сказала Лариса, обнаружив, чем занимаются наши с ней двойники-призраки. Впрочем, ничего удивительного. Сан Саныч наделил фантомы свободой воли, и они, понятное дело, сразу принялись хулиганить.
— Ты только Ларисе не говори, — смущенно попросил Гиляй, покидая апартаменты.
— Не буду, — пообещал я, закрывая за мудрецом дверь.
Всё время, пока мы с Сан Санычем колдовали, девушка находилась в гостиной. Она сидела на краешке роскошного, в «восточном» стиле, дивана, сложив на коленях руки и опустив глаза. Ни дать ни взять, выпускница Смольного института, попавшая на приём к императору.
Войдя в комнату, я подхватил стоящий возле дверей стул, развернул его спинкой вперёд и плюхнулся на сиденье. Примерно с минуту я просто смотрел на Лейку, ожидая… да чёрт его знает, чего именно я от неё ожидал. С тех пор, как она потеряла магию (пусть с этого момента прошло всего ничего), в ней действительно кое-что изменилось. Не внешне — снаружи Лариса осталась такой же красавицей — внутренне. Во-первых, исчезло то напряжение, что заставляло её постоянно действовать и требовать того же от остальных. Во-вторых, ушёл ореол жертвенности, связанной с древним проклятием. В-третьих, а заодно и в-четвертых, пятых, шестых, ведьмина аура превратилась в ауру обычного человека. Хотя, с другой стороны, у Сан Саныча аура тоже ничем особенным не отличалась, а вот поди ж ты — благодаря артефакту и давно ушедшей возлюбленной он неожиданно для себя стал магом…
— Вась. Я бы хотела тебя кое о чём попросить, — Лейка оторвалась, наконец, от созерцания пола и перевела взгляд на меня.
— Я слушаю.
— Тут такое дело … — девушка внезапно запнулась. — Ты ведь наверняка уже знаешь, как возвратиться домой?
Я кивнул.
— Но дракону этот способ не подойдёт, так?
— Так.
— Поэтому ты будешь искать другой способ.
— Буду. Я обещал.
— То есть, ты всё равно останешься здесь? Не меньше, чем на год, да?
Я вздохнул.
— Не знаю, Ларис. Так далеко я загадывать не могу.
Или мне показалось, или в её глазах на самом деле мелькнула обида.
— Понимаешь, Вась. Я тут подумала… В общем, я хочу, чтобы ты остался, хотя бы на год. Пусть у меня не получится изображать баронессу так долго, но ведь, в конце концов, ты можешь взять в жёны любую волшебницу. Теперь ты Владетель, тебе это позволительно…
— А ты, получается, становиться моей супругой уже не желаешь?
— Без магии — нет, — покачала головой девушка. — В Рингароле это считается мезальянсом.
— И что с того?
— Нельзя начинать правление с таким багажом. В провинции может возникнуть смута. Ты её, конечно, подавишь, но как только вернёшься в свой мир, она тут же начнётся по-новой, уж я-то знаю. Грибовские, свирские, малинские, буслаевские, все будут тянуть на себя, некому будет их приструнить, провинция распадется на части и в итоге опять попадет под власть хана Каруха. Такой шанс он ни за что не упустит. Чтобы этого не случилось, нам надо несколько спокойных лет. Тогда, возможно, мы справимся и сумеем себя защитить, пусть даже и без браслета, и без истинного Владетеля…
Сейчас я смотрел на неё с удовольствием. Такой она нравилась мне гораздо больше. Глаза горят, во взгляде не только горечь, но и надежда. «Вот теперь тебя люблю я, вот теперь тебя хвалю я», вот теперь я действительно знаю, что не ошибся.
Поднявшись со стула, я подошел к Лейке, опустился перед ней на одно колено и взял её за руки.
— Хочешь, я расскажу тебе одну историю?
Лариса машинально кивнула.
