Властелин воды - Алексей Викторович Вязовский
Выбрав по запаху настойку из лаванды, Бренна капнула несколько сиреневых капель в лохань, разболтала их рукой и, скинув сорочку, забралась в горячую воду. Блаженство…! А тут еще и Эльза подсунула ей чашку с чаем и кусок еще теплого пирога. И когда служанка начала мыть ей голову, вылив на волосы специальный мыльный раствор с запахом луговых трав, ведьмочка только что не заурчала, как разомлевшая кошка…
Позже, когда она уже выбралась из лохани и сушила голову у камина, собираясь пораньше лечь спать, у нее вдруг возникло какое-то неприятное ощущение: словно она должна что-то обязательно сделать. Интуиция еще ни разу не подводила Бренну, поэтому та не поленилась спуститься вниз и проверить, надежно ли заперты все окна и двери. Но ведьминское чутье, говорило, что не воров, и не грабителей стоит ей опасаться – оно уверенно вело ее назад, в спальню. Там девушка встала посреди комнаты и прикрыла глаза, стараясь отрешиться от всего и почувствовать источник нарастающей тревоги. Вестник… Ее интуиция настойчиво советовала проверить магический вестник!
Выезжая с постоялого двора Мирута, ведьма не только надела амулет, скрывающий ее от поисковых темных чар, но и вынула из вестника кристалл, без которого он превратился в бесполезную безделушку. Запихнула вестник на дно сундука и думать про него забыла. Все. Нет ее! И не надо ведьму беспокоить. По-хорошему, этот проклятый вестник вообще нужно было бросить с моста в реку, но что-то тогда остановило ее. И вот теперь чутье толкало Бренну снова вставить кристалл на место и проверить, что ей написали.
Старые послания вестник не сохранял, только самое последнее, но большого ума не надо, чтобы догадаться, что их было немало. Сначала наверняка, были угрозы от разъяренного Дирка и обещания скорой расправы, а потом градом посыпались проклятья и угрозы уже от Верховной. Но когда старая карга поняла, что строптивую беглянку ей теперь не достать, та скорее всего перешла к уговорам. Возможно даже похвалила Бренну за то, что ей удалось пробраться в княжество, чьи границы уже несколько месяцев наглухо закрыты.
В том, что хитрому Дирку рано или поздно удастся выяснить, куда она сбежала, проследив ее путь до Ведьминого перевала, ведьмочка не сомневалась. Его жизнь от этого зависела. Вернуться с пустыми руками в Орден – значило подвергнуть себя смертельному риску. Верховная могла такое наказание для провинившегося соглядатая придумать, что тому проще было сразу в микенские разбойники податься. Там у Дирка хотя бы был шанс выжить, учитывая его изворотливость и безжалостность.
Впрочем, от сильного ведьминского проклятья Верховной у него защиты не было. В отличии от Бренны. Она-то знала, как защититься от мести старой гадины – надо просто никогда не снимать амулет против поисковых чар и больше не пользоваться темной силой, по следу от которой ей и прилетело бы проклятье. Не пользоваться силой, как бы не хотелось – даже под страхом смерти. Просто отныне ей нужно жить жизнью простого человека, подпитываться только в храме Мереи и истово молиться богине – матери о том, чтобы границы Западного Эскела еще сто лет не открыли…
Бренна осторожно достала вестник со дна сундука, вставила в него кристалл, и застыла, глядя на магический артефакт, как на ядовитую змею. Хотя нет – та была бы для ведьмы намного безопаснее, от змеи хотя бы знаешь, чего ждать. Да, и не нападет она на ведьму – предпочтет скрыться, если не было призыва. Ладно, чего ж откладывать неизбежное… Захотят – все равно ее найдут. Рано или поздно, до Ирута дойдут слухи, что Бренну видели в Минэе. А Дирку труда не составит прошерстить этот город вдоль и поперек, ему только нужно исхитриться и перебраться через Ведьмин перевал.
Кристалл встал на свое место, и вестник тут же засиял, сообщая хозяйке о полученном письме. Верховная, тварь… И начала она с угрозы.
«Не смей отключать вестник, мерзавка, если не хочешь сдохнуть на костре перед минэйским храмом! Возьмись за ум и жди мое новое письмо».
Вот так… Значит, карга все еще в страшном бешенстве, раз грозит Бренне доносом в Храм. Плохо. Очень плохо. Конечно, она сейчас выпустит немного пар, и следующее ее письмо возможно, обойдется без угроз, но… Верховная ясно дала понять ей, что прощать мятежную беглянку никто не собирается. И одному Ашу известно, что ей теперь прикажут. Учитывая, что здесь в Замке Тиссенов погиб целый отряд темных.
Может, все же стоило утопить вестник, чтобы продолжать жить в счастливом неведении…? Только потом-то что – в один прекрасный день увидеть на своем пороге Дирка? Или толпу храмовников во главе с придворным магом Фридусом?
Угроза сообщить в Храм о том, что Бренна – ведьма, была нешуточной. Но она боялась не столько обыска, как объяснения потом с Йеном. Придворный маг Фридус, даже перевернув весь дом вверх ногами, вряд ли здесь найдет что-нибудь запрещенное. А вот Йен точно будет в ярости, и на этом их отношения закончатся – вранья и предательства он не простит.
И дальше, не смотря на спокойное отношение князя к ведьмам, в лучшем случае последует ее изгнание из княжества, а в худшем – тюрьма, допрос и костер. Хотя вроде и наказывать Бренну не за что, но разве жрецы упустят шанс уничтожить темную ведьму? А под пытками палача в чем угодно сознаешься – даже в том, чего и не совершала. Здесь и диких-то ведьм сжигают, не смотря на их безвредность. Вон, последнюю дурочку, говорят, всего два месяца назад сожгли…
Бежать? А куда…? В какой-нибудь дальний приморский городок? Доноса в Храм это все равно не отменяет, и храмовники объявят на нее настоящую охоту. Просто искать ее потом будет не только Дирк, но и все маги княжества. Значит, придется ей сделать вид, что она смирилась и раскаивается в своем безрассудном поведении. В Некрополис возвращаться все равно ее никто не заставит, слишком велик соблазн для карги иметь в Минэе своего шпиона. Еще бы знать, какие слухи дошли до Ирута, и знает ли Верховная, что Бренна любовница молодого князя…?
* * *
«…Утро седое, утро туманное… Нивы печальные, снегом покрытые…» – напеваю я строчки старинного романса, возглавляя процессию всадников, направляющихся
