Сердце Изнанки - Олег Валентинович Ковальчук

Зиновий, стоявший ближе всех, закрылся руками, но ударная волна отбросила его в прочь. Я проморгался, щурясь от яркого света, и понял, что старика больше нет — он попросту исчез, будто растворился в воздухе. Зато твари, которых паладины изрядно проредили, тут же потеряли всякую сплочённость и бросились врассыпную, убегая в заросли. Зиновий, кое-как поднявшись на четвереньки и тряся головой, хрипло выкрикнул:

— Отбой! Не преследуйте! Это может быть ловушкой!

Паладины, уже рванувшиеся было в погоню, послушались приказа и быстро окружили своего командира плотным кольцом, держа оружие наготове.

Командир отряхнулся, и тяжело дыша поднялся на ноги.

— Все целы? — спросил он, окинув взглядом своих бойцов. Затем, его взгляд остановился на мне, он кивнул: — Господин, враг отброшен.

Я окинул поле боя взглядом и, не теряя времени, кивнул Зиновию:

— Распорядись, чтобы собрали трофеи с поверженных тварей. Две трети мы положили, все синие — ценных ресурсов должно быть немало.

Зиновий подозвал одного из паладинов и, кивнув на разбросанные трупы, коротко бросил:

— Собрать, посчитать.

Я же развернулся и зашагал к Лисину:

Тот явно слышал наш разговор с Зиновием.

Краем глаза отметил, что Дмитрий уже поднялся на ноги и выглядел вполне бодрым, хоть и держался за раненное плечо.

Командир гвардии Лисина вопросительно посмотрел на графа, ожидая указаний.

— Господин, будем преследовать? — спросил он.

Лисин окинул взглядом поле боя, затем посмотрел на нас с Дмитрием и на Зиновия, устало качнув головой.

— Нет, пусть уходят, — произнёс он, и в голосе его сквозило раздражение.

— Уверен? — осторожно спросил Викентьев, не спеша перечить товарищу. Лисин лишь кивнул.

— Думаю, будет справедливо разделить трофеи пополам, — произнёс я достаточно громко, чтобы и Дмитрий слышал мои слова.

Дмитрий, поймав мой взгляд, кивнул оюобряя мои действия.

Лисин кивнул, с лёгким удивлением в глазах:

— Ваши воины решили исход боя, — произнёс молодой граф. — Мы лишь удерживали старика, и то ваш паладин его прогнал.

— Ваши воины сражались не менее храбро, — ответил я. — Да и вы в стороне не стояли.

Зиновий, как раз закончив отдавать приказы, подошёл ко мне и тихо доложил:

— Собрали шестнадцать осколков кристаллов и примерно триста энергоядер.

Я кивнул и велел:

— Раздели пополам, вторую половину отдашь графу. — Зиновий коротко кивнул и ушёл выполнять, а я встретил взгляд Лисина и решительно шагнул вперёд:

— Нас с вами прервали, господа, — спокойно произнёс я, переведя взгляд с юного графа на барона.

— Давайте отложим этот абсурд, — поморщился Лисин.

— Абсурд? Разве это мы второй раз перегораживаем вам дорогу? — вздёрнул я брови.

Викентьев гнусно улыбнулся было, но Лисин смерил его взглядом и коротко мотнул головой.

— Пошутили и хватит, — Я признаю, мы тоже хороши.

Лисин поморщился, будто проглотил что-то кислое, а Викентьев уставился на него с распахнутыми глазами, явно собираясь возразить. Но граф смерил его таким взглядом, что тот осёкся, проглотив свои слова. Я же продолжил, не давая им времени на манёвры:

— Неплохо бы извиниться, господа. Всё-таки вы оскорбили Дмитрия, а я, как старший Пылаев, не могу оставить это просто так.

— Пылаев, мы с тобой не знакомы, — отрезал Лисин, но в его тоне уже не было прежней вежливости. — Не знаю, кто ты такой, но не наглей. Мы готовы не развивать этот абсурд, но давай без фантазий. Никто ни перед кем извиняться не будет. У нас с Дмитрием давние отношения, мы старые друзья и любим подначивать друг друга.

Я усмехнулся, скользнув взглядом по брату. Дмитрий, пошатываясь и бледный, как полотно, всё же встал рядом со мной, и в его глазах горела решимость, несмотря на усталость.

— Я согласен, распри сейчас излишни. Но вопрос вашего возвращения через наши территории в таком составе всё еще открыт. Выходит, вы оставите технику здесь и пойдёте пешком? — спросил он, и голос его, хоть и дрожал, был твёрд.

Лисин перевёл взгляд на меня, и в его глазах мелькнула усталость, но не слабость.

— Ты погорячился, Пылаев, и наговорил лишнего. Мы тоже перегнули палку, — произнёс он, чуть понизив голос. — Давай не будем раздувать конфликт. Мы же аристократы, а не базарные мужики, которые не могут остановиться. У вас раненые паладины, у нас тоже есть пострадавшие — их бы к лекарю доставить, а не отношения выяснять.

— Расходится в этой ситуации необходимо. Какие ваши предложения? — спросил я, сложив руки на груди.

— Вас и ваших воинов мы довезём, — сказал он твёрдо. — Я лично прослежу, чтобы всё прошло гладко. Претензий с нашей стороны нет. Надеюсь, и вы не будете держать обиды.

Он посмотрел сначала на меня, затем на Дмитрия, стоявшего рядом, всё ещё бледного, но с решительным взглядом.

Я кивнул, но не удержался от вопроса, глядя прямо на Викентьева:

— А у меня всё же вопрос к барону. Как так вышло, что вы за своими землями не следите и по ним разгуливают культисты? Ещё и нападают на вас же, хозяев этих земель. Это что, теперь так заведено?

Викентьев вспыхнул, как спичка, и шагнул ко мне, набычившись, будто собрался бодаться.

— Ты языком-то поменьше трепи! — рявкнул он, но Лисин тут же остановил его, подняв руку.

— Подожди, — сказал граф спокойно, но с весом. — Вопрос дельный. Мы живём на границе, и если такие, как этот дед, свободно бродят по твоим землям, это серьёзное упущение. Ты уверен, что знаешь, сколько ещё таких «гостей» у тебя там прячется? Я бы на твоём месте уже мчался домой и звонил отцу.

— Без вас разберусь, — буркнул Викентьев, поморщившись, но в его голосе уже не было прежней уверенности.

— Отправляйся, — кивнул Лисин, и его тон не терпел возражений. — А вы, — он окинул взглядом наших бойцов и горящий на фоне микроавтобус, — давайте в наши автобусы.

Викентьев, не удержавшись, бросил с кривой ухмылкой:

— А про то, что Пылаевы теперь под Злобиным, батюшке тоже рассказать?

Лисин пожал плечами, не моргнув глазом.

— Как посчитаешь нужным. Но я сейчас вижу проблему поважнее наших распрей. Культисты вроде этого деда — настоящая угроза. Ты не находишь, Роман?

Викентьев лишь фыркнул, развернулся на пятках и зашагал к одному из фургонов, явно проглотив желание спорить.